Последний храм. Игры тандемов
Шрифт:
«Дрейк, что это значит? У меня квест без пояснений. Подскажешь, что делать?» - Скинул в чат сообщение рыцарю смерти.
В это время мы с Ири ступили на тропу и медленно двинулись вглубь леса, оставляя за спиной толпу вампиров. Грело лишь одно, точнее два. Элементали кружили вокруг меня по широкому радиусу, так что опасность они заметят первыми. А с этими ребятами мне сам черт не брат! Похвист как будто знал, чем меня наградить и что меня ждёт впереди. Если бы не они - быть бы мне битому. И дело не в их какой-то безумной силе, а в особенностях атаки, что буквально вытянула меня из всех передряг, что свалились на голову. Странно?
«Ничего страшного. Тебе нужно воскресить Рину. Это долг Суженых ночи.» - Пришёл ответ от Дрейка.
«Как?»
«Это же вампиры. Все связано с кровью. Можешь вскрыть горло Ири на могилке. Думаю зачтётся с бонусами. Смайлик.»
– Не надо мне ничего вскрывать! - Пискнула Ири и, схватившись за шею, отскочила от меня. До этого она жалась ко мне испуганной ланью и с такими же глазами.
– Успокойся. Он шутит.
– Улыбнулся я девушке.
«Дрейк, не попугай ребёнка. Она тоже групповой чат читает.»
« А что я? Смайлик. Моё дело предложить, твоё дело - отказаться. А вообще, идея хорошая. Такой ход зачтётся вам обоим. Ири, как самопожертвование в угоду дома фор Дагов, тебе как способному на многое, во имя того же.
Ири тут же замотала головой и сделала ещё один шаг от меня.
– Успокойся.
– Как можно ласковей сказал я.
– Этот старый козел тебя просто пугает.
«Дрейк давай без экспрессии. Объясни, в чем суть, а мы уже сами разберёмся.»
«Вампиры неписи, причём, фракционные. Как какие-нибудь князья или главы эльфийских домов. Делать их неубиваемыми глупо. Темные и светлые часто ходят в рейды на таких. Убив всех вампиров, разбудишь Патриарха дома. Это рейд-босс. Потому многие ходят в походы против антагонистов не найдя себе соперников в данжах. А Патриарх, да и сами вампиры - не мобы. Когда неписи спавнятся сами по себе, исчезает ощущение реальности мира. Ты убил главу, нагадил на его трон, украл его корону, и тут бац, он, как ни в чем не бывало, сидит на том же троне. Маразм! Вот потому все такие дома, ордены и прочие важные формирования имеют в своих рядах всяких «суженых ночи», «друзей леса», «последователей смерти или тьмы» из игроков. Когда другие игроки выносят важного непися, на которого завязаны квесты других игроков, эти последователи получают квест на восстановление дома. Всегда размытый по условиям. Все зависит от творческого подхода и усилий. Так что моё предложение не самое глупое. Пусть и жестокое.»
«Это потому вампиры собирали энергию игроков на поле? Им нужны условия чтобы поднять своих?»
«Что-то вроде. Сами они не поднимут. А вот Мирор и Сиала запросто.»
Мы с Ири двигались по тропе все это время. Девушку немного отпустило, но она все равно посматривала в мою сторону настороженно и с лёгким страхом в глазах. Метров через триста открылась столь же мрачная поляна с клубящимся туманом. Элементали тут же закружились по ней, вырезая тропы в водяной взвеси. В центре поляны стоял небольшой склеп, выполненный в готическом стиле. Серый камень в трещинах, покрытый мхом и оплетённый плющом. Статуи женщин со скорбными лицами у входа и жуткие горгульи на куполообразной крыше. Красиво и жутко одновременно. А ещё от склепа веет седой древностью. Понятно, что это все рисованное, но вот ощущение складывалось именно такое. Даже Ири ухватилась за свою лупу и снимала все, что видела.
Дверь, окованная стальными пластинами,
Что делать, я понял сразу.
– Ири, у тебя есть нож? - Спросил я.
Девушка тут же сглотнула и замотала головой с такой силой, что я даже испугался, как бы голова не отвалилась.
– Да успокойся ты. Никто тебя на заклание не ведёт. Ты что думаешь, мне ауру гнева дали просто так?
Девушка, секунду поразмышляв, явно успокоилась.
– Зачем тебе нож? - Тут же спросила она.
– Вены вскрыть. А мой...
– Тут я задумался. Резать себе руку клинком боли не хотелось. Больно ведь, да и ДОТ хаосом не подарок. Но все, что я понял за это время, что боль в игре служила фильтром отсеивая слабых и награждая тех, кто мог с ней совладать. Разрабы не были садистами. Они просто создали условия, где задрот или перестанет таковым быть или спустится на дно социальной лестницы.
– Что твой?
– Ири с интересом смотрела на меня.
– Нечего. Я кое-что понял. У тебя чувствительность на сколько стоит?
– Сейчас на семьдесят процентов. Я больше ставить боюсь. А в бою больше пятидесяти не поднимаю.
– Понятно.
– Я протянул руки над чашей и схватил клинок за лезвие рукой. Сразу же пришло ощущение, что я держу в руке раскалённый уголёк. Больно, зараза!!! Но я терпел. Скрипел зубами и матерился сквозь скрип, но терпел. Ири, как и положено боевому репортёру, снимала все, что видела. Ничего, скоро она почувствует, как это быть не с той, а с этой стороны объектива.
Кровь стекала медленно, но я не опускал клинок. Каждая капля, попав на дно чаши, взрывалась серым дымком, который стал в ней клубиться и со временем перевалился через край, растекаясь по полу. Ири сначала отпрыгнула от него, ойкнув, но потом привыкла. Регенерация очень быстро сворачивает такие порезы, потому все время пришлось держать клинок в ране. Ощущения непередаваемые.
– Ири, теперь ты.
– Я протянул девушке свой нож.
– Ставь больна сто и терпи сколько сможешь. Чем больше отдашь, тем выше будет награда.
Дриада ухватила нож и тут же ее глаза на лоб полезли.
– Такое бывает?! Это же... Арт, я не смогу. Сто двадцать процентов боли? Как ты вообще такое вытерпел?
– Ири! Реши сама кто ты и кем хочешь стать. Я тебя не заставляю. И никто не сможет. Но игра по-своему справедлива. Хочешь что-то получить, отдай равноценное. Сколько - решать только тебе.
Ири честно пыталась. Пищала, даже материлась, что из уст миниатюрной дриады выглядело несколько нелепо, но все же больше нескольких секунд не смогла удержать лезвие.
Тем не менее туман из чаши расползся по склепу поднимаясь все выше. И с тихим шорохом шесть из восьми гробов открылись, сдвинув крышки по диагонали. Из них тут же выпрыгнули шесть вампиров. Две девушки, включая Рину и четыре парня. Они стояли неподвижно, а дымка из чаши стала впитываться в их тела. Сухие блеклые лица начали наполняться жизнью. Кожа на глазах оживала и разглаживалась, уходила нездоровая синюшность, красные глаза обретали человеческий вид, а губы наоборот, наливались пунцовым цветом.