Последний хранитель
Шрифт:
«Я не понимаю. Я еще не понимаю…»
Магия Номера Первого завершила исцеляющее путешествие, и, как только кровь из ее левого глаза исчезла, Элфи могла хорошо рассмотреть приближающиеся фигуры.
«Зверинец какой-то, — подумала она. — Дворецки должен с этим справиться».
Но вдруг магия Номера Первого озарила витающих в вышине духов, подобных разорванным воздушным змеям, и она вспомнила истории, которые
Храбрейшие из храбрейших. Оставленные на страже врат древнейших.
Берсерки, осознала Элфи. Легенда правдива. Если они овладеют Дворецки, нам конец.
Она подползла к заднему окну, миновав Артемиса, и перекатилась в нишу, образовавшуюся после аварии «Купидона», поежившись от сыпавшейся на нее сверху свежей земли. На секунду на Элфи обрушился слепой страх, что она погребена заживо, но когда вся земля осыпалась с нее, страх исчез.
Элфи почувствовала, как пульсирует боль в только что исцеленном плече — это побочный эффект исцеления, но, по крайней мере, она была жива и даже вполне здорова физически.
«Но мое зрение до сих пор затуманено», — поняла она. «Почему?».
Но это было не ее зрение. Это были линзы из шлема, которые во время аварии треснули.
Элфи убрала эти линзы и была вознаграждена кристально-чистой картиной того, как на них надвигалась целая атакующая сила, ведомая двумя маленькими братьями Артемиса и состоящая из фаланги древних, вооруженных до зубов воителей… и разнообразных лесных зверьков.
Дворецки уже стоял на корточках позади нее, отряхиваясь от остатков магии, чем здорово напоминал только что искупавшегося гризли. Элфи отыскала еще одну дозу адреналина и быстро вколола иглу шприца в обнаженную шею телохранителя.
«Извини, старый друг, но ты мне нужен в рабочем состоянии».
Дворецки подпрыгнул и приземлился на ноги, как будто от удара электричеством, но пару секунд он еще был дезориентирован.
Зомбированные фигуры внезапно остановились, встав полукругом — очевидно, им не терпелось броситься в атаку, но почему-то они пока стояли.
Маленький Беккет Фаул стоял во главе этой разношерстной группы, но он больше не выглядел как ребенок. Он вел себя, как уверенный в себе и в своей мощи воитель; в его руках была зажата пригоршня кровавых тростинок. Остатки магии Номера Первого позволили узнать дух Оро внутри мальчика.
— Я — эльфийка! — крикнула она на гномьем языке. — Эти вершки — мои узники. Нам не из-за чего сражаться!
Голос Опал Кобой раздался над воителями.
— Узники, говоришь? Тот большой мальчик не смотрится узником.
— Кобой, — промолвил Дворецки, наконец-то оклемавшись. А потом большой телохранитель заметил свою сестру в рядах воителей. — Джульетта!
Джульетта шагнула вперед, но как-то неуклюже, как будто не до конца ознакомившись с функциями собственных конечностей.
— Братижжка, — сказала она со странно звенящим акцентом. — Оббними жжже меня.
— Нет, старый друг! — предупредила Элфи, увидев древнего воителя в теле сестры Дворецки. — Джульетта одержима!
Дворецки все немедленно понял. Они уже раньше сталкивались с магической одержимостью, когда Артемис был не в себе со своим синдромом Атлантиды.
Плечи Дворецки поникли. В этот момент на его лице отразились десятилетия.
— Джульетта… ты там?
Королева воителей Беллико покопалась в памяти Джульетты в поисках ответа, но голосовые связки еще не полностью ей подчинялись. Слова были нечеткими, как будто произносились через поврежденные динамики, а акцент был странной смесью из скандинавского и сильного южноамериканского.
— Дта, бргатижка. Этшо я. Зжуууульетта…
Дворецки увидел правду. Может, тело и принадлежало сестре, но разум — определенно нет.
Артемис присоединился к ним, положив руку на плечо Элфи. На его рубашке было пятно крови — он кашлял. Как всегда, он задал очень хороший вопрос.
— Почему они не атакуют?
Элфи встрепенулась.
«Почему? Конечно же — почему?».
Дворецки тоже интересовал ответ.
— Да, почему они не идут в атаку? Они численно нас превышают, а мы еще и не можем собраться. Черт возьми… это существо — моя сестра…
Элфи вдруг вспомнила, почему их до сих пор не тронули.
«Мы внутри магического круга. Наши тела им нужны!».
Духи взмыли вверх, отлетели чуть назад и вновь начали снижаться.
«Я могу либо подробно объяснить, что собираюсь сделать», — подумала Элфи. «Либо просто сделать это, не теряя времени».
Гораздо легче было просто сделать это и надеяться, что у нее еще будет возможность извиниться.
Она внезапно щелкнула предохранителем Нейтрино и выстрелила в обнаженную шею Дворецки и в ладонь Артемиса с плавной последовательностью.
Теперь нами не завладеют, подумала она. Но, с другой стороны, теперь Берсерки могут нас попросту убить.
Духи упали вниз на своих потенциальных «носителей» как мокрый полиэтилен. Элфи почувствовала во рту эктоплазму — но ведь духи не могут овладеть ею, потому что у нее была защитная руна.
«Держись», — повторяла она себе. — «Держись».
Во рту появился привкус глины и желчи. Она услышала эхо криков, которым было десять тысяч лет, и пережила Битву под Тальтиу, как будто бы она сама стояла там, на той равнине, смотрела, как вокруг проливается кровь; и целые волны людей наполняли луг, отбрасывая на траву гигантскую устрашающую тень…