Последний Люцифер: утраченная история Грааля
Шрифт:
— Иошу казнили… — он задумался на минуту, — по современному исчислению 24 ноября 29 года. В тот день случилось действительно солнечное затмение, которое сопровождалось землятресением. Об этом даже писал греческий историк Флегон в своих «Историях Олимпиад». А вот моя участь была решена в канун Пасхи в 33 году.
— Ты сам так решил?
— В общем, да, чтобы никто из правоверных иудеев не смел приблизиться к гробнице несколько дней, и чтобы я мог восстановиться и исчезнуть без проблем.
— А землетрясение было? — спросил Лука.
— Сам я его не помню.
— И как ты выбрался из склепа, запечатанного тяжёлым камнем?
— Да не было никакого чуда. Потому что не было камня. Вход в склеп был лишь прикрыт завесой. Так как туда после праздника намеревался прибыть Ирод и убедиться лично в моей смерти. Я воскрес и пришёл в себя этим же вечером. Но окреп и мог встать лишь на следующий день. И мы все ушли, перехитрив солдат Ирода, который приказал им охранять гробницу от всех. Правда, когда мы уходили, нас заметила Вероника.
— Мы — это кто? — спросил Яков.
— Я с отцом, ещё двое смертных, присланных Нафанаилом и переодетых в римских воинов, ещё Рувим и двое жрецов сирийских назореев, прибывших по наставлению моего отца, старого Гэбриэла.
— Они были в белом?
— Да, жрецы Ормуса всегда в белом. У всех жрецов была белая одежда, кроме моего отца в тот момент, а также Рувима, двух римлян и меня: мы были в римских легионерских костюмах, а мне пришлось ещё и шлем надеть, как и двоим солдатам, и побрить бороду, чтоб меня не узнали. Воины Ирода не посмели перечить «римлянам», как вы сами понимаете. И эта делегация прошла ко мне беспрепятственно. А когда мы уходили, а уходили с пустыми руками, склеп остался пустым. Так что впоследствии римлян уж точно нельзя было уличить в краже тела. Антиппа счёл, что моё тело похитили ессеи, и натравил на них потом римлян.
— А кого же тогда видела Сусанна и Мария? — спросил Лука.
— Понятия не имею. Может, кто и приходил из учеников к гробнице тайком.
— Забавно, наверное, казалось для вас. А люди с ума сходили от отчаяния! — покачал головой Яков.
— Ну, нас это уже не касалось… Больше я никогда не появлялся среди палестинцев. Я отправился тот час в Египет. А оттуда в Аркадию, потом в Грецию и в Рим. Так что вот вам и вся Евангельская история.
— Так может быть это Иешуа га Ноцри потом появлялся среди своих товарищей под другим именем?
— Может быть, но я этого не знаю. Хотя он действительно потом взял другое имя.
— А его прозвище «га Ноцри» действительно означает нечто иное, нежели «из Назарета»? — спросил Яков.
— Да. Оно означает «из назореев». В то время ещё не было города под названием Назарет. Он появился гораздо позже. Наверное, в память о назореях или об Иисусе назорее, то есть об Иоанне Богослове, как вы его теперь величаете.
— Всё действительно рушится, вся евангельская история… — вздохнул Яков и покачал головой.
— И не было никакого вознесения и никакой пятидесятницы со Святым Духом. Не на кого было нисходить Духу в те дни. Саломия, Вероника и Иаков знали о том, что на самом деле я остался жив. Возможно, это они начали эту… в воскресение и вознесение.
— А с Саломией ты ещё когда-нибудь встречался? — спросил Лука.
— Нет. Никогда. Она должна была жить теперь своей обычной человеческой жизнью и всё. Я знаю только, что после смерти Иошу Вараввы его останки с предметами царской власти внутри оссуария, погребального каменного ковчега, замуровали то ли в гробнице Иосифа Каиафы по просьбе Хананны, то ли в самой гробнице Хананны. Но есть предположение, что потом его останки перезахоронили в гробнице Иосифа Аримафейского вместе с другими похороненными детьми Иосифа, когда они состарились и умерли. А когда его гробницу вскрыли уже в XX веке, то тело Иошу бен Пентари похитили. Или это были останки Иешуа га Ноцри, то есть Иисуса сына Иосифа. И я подозреваю, что оно пропало где-то в бесчисленных хранилищах Ватикана. А может, Грааль до сих пор его прячет где-нибудь в Европе или Америке. Или это могут быть нацисты… — пожал он плечами. — Я не владею этой информацией.
— А как ты сам думаешь, кто его выкрал и зачем? — спросил Лука.
— Причины на самом деле всего три.
— Какие? — оживился Яков.
— Либо скрыть очевидное, либо обнародовать открытие, либо сравнить анализы ДНК с чьими-либо.
— Из ныне здравствующих? — предположил Яков.
— Может и так.
— Значит, решили скрыть. Ведь никаких сенсационных заявлений по поводу Христа не было в прессе.
— Были, но не в прессе, и не такие явные, — заметил Лука. — Вспомни шумиху вокруг книг о Христе! Так что с мыслью, что у Христа могли быть дети, обыватели уже свыклись.
— Эти похитители, кем бы они ни были, и дальше будут молчать. Для себя они, может быть, и сделали какие-либо выводы или даже сравнительные анализы. Но наверняка они отдают себе отчёт в том, что сегодня обнародование подобных открытий не сулит ничего хорошего ни им самим, ни окружающим.
— Кроме краха и очередной войны за души людей, — закончил фразу Яков.
Гэбриэл тяжело вздохнул и промолчал.
— А Мариам, как же Магдалина? — вдруг вспомнил Лука.
— Мариам с моими смертными детьми, ещё до восстания в 70 году бежали в Аркадию и остались там.
— Так у тебя никогда не было детей, подобных тебе? — спросил Лука.
— Никогда. Все рождались смертными.
— Что это за страна — Аркадия? — спросил Лука.
— Армения. Точнее южная Армения.
— А жена Вараввы, Сарра? Какова её судьба? — поинтересовался Яков.
— Беременная Сарра с дочерью и сыном Иудой отбыли на корабле задолго до моего распятия. И больше я о них ничего не слышал.
— Это всё… — Яков не мог подобрать слова из-за смущения и изумления, — …настолько невероятно. И в то же время всё логично.
— Из всех жрецов остались только я и теперь ты, — сказал Гэбриэл, обращаясь к Луке. — Я — стар, моя смерть не за горами. А вот ты можешь возродить род бессмертных «богов».
— И что я должен сделать?
— Во-первых, ты должен написать историю нашего рода так, как она есть. Я помогу тебе.
— Так ты для этого нашёл нас? — спокойно спросил Яков.
— Да. Чтобы рассказать всё, что я знаю. Плюс к тому, что, возможно, уже рассказала Таис. Но вам нужно срочно уезжать. Вас могут раскрыть.