Последний настоящий вампир
Шрифт:
– Это может удивить тебя, Михаил, но в двадцать первом веке женщина может ходить всюду, где хочет. Без сопровождения.
Боги, то, как она произнесла его имя... Он снова захотел быть тем мужчиной. Михаилом Аристовым. Вампиром. Воином. Уничтожителем врагов. Майкл Аристов был тихим венчурным капиталистом. Персоной, созданной для того, чтобы скрыть, кем и чем он был на самом деле. Майкл был слаб. А Сортиари были готовы поохотиться на эту слабость.
Ее голос был мягок и насыщен, как сливки, когда она сказала:
– Я искала тебя.
Майкл сосредоточил свое
– Я не знаю, как священник нашел меня, - добавила она.
– Я даже близко не была к закусочной.
– Скорее всего Сортиари следили за тобой.
– Майкл не хотел ее пугать, но важно, чтобы она поняла объем полномочий Сортиари.
– Вероятно, они узнали о тебе тогда же, как я.
– Или раньше. Это обожгло его внутренности и рассыпалось золой.
– Закусочная?
– Поддержание разговора было ключом к ее спокойствию.
– Я - официантка.
– Ее голос упал на октаву, будто ей было стыдно произносить эти слова.
– И воровка, - заметил Майкл. Он повернулся к ней лицом, вопросительно поднял брови и заулыбался.
Клэр улыбнулась ему в ответ, ярко и озорно.
– Я предпочитаю термин «аферистка».
– Она поглаживала браслет его часов, и грудь Майкла распирало от удовольствия, что он видит что-то свое на ее теле.
– Думаешь, Ронан рассердился за меня на то, что я украла его бумажник?
– огорченно спросила она.
– Я взяла его на случай, если мне понадобиться наличка. Я не стала бы пользоваться его кредитками или чем-то еще. От этого можно довольно быстро загреметь в тюрьму.
Умная женщина. Ощущая восхищение, Майкл едва мог представить уязвленную гордость Ронана, что Клэр так легко удалось украсть его кошелек.
– Зачем тебе были нужны деньги?
– На такси.
Она хотела оставить его. Чувство острой необходимости и потери вырвали его из смертельной хватки дневного сна. Какое-то внутреннее чутье заставило искать ее. Связь была сильна. Неразрушима. Даже вдали он чувствовал ее. Чувствовал ее эмоции. Отчаяние выбило воздух из его легких. Если Ронан был неправ, и она не могла быть обращена, ее короткая человеческая жизнь была бы не более часа против жизни Майкла. Он умрет без нее. И до сих пор он не сумел показать, как много она для него значила, сделав ее своей пленницей. Неудивительно, что она пыталась уйти.
– Ты боишься меня.
– Это был не вопрос. Страх обострил ее запах, скисла цветочная сладость ее крови.
– Я боюсь ситуации.
– Она теребила ремешок на запястье.
– И, может быть, немного тебя.
– Тебе не нужно бояться меня, Клэр.
– Майкл вернулся к делу, опасаясь, что, если он продолжит смотреть на нее, то отбросит осторожность к черту и возьмет ее, снова погрузив клыки ей в горло.
– Я никогда не причиню тебе вреда.
– Я знаю это.
– Слова
– И это пугает меня.
Повисла тишина, Майкл с трудом подавил желание повернуться и посмотреть на нее. Чтобы успокоить себя, что она все еще здесь. Он обнаружил, что понятие их связи было трудно уложить в уме, хотя это было обычным для вампиров. Если все это было трудно понять для него, он едва мог представить, как трудно это было для Клэр.
Прошло тридцать молчаливых минут, и Майкл выложил на тарелку две куриные котлеты и кучку макарон в соусе маринара для Клэр. Он поставил тарелку перед ней и налил ей бокал красного вина, все время краем глаза наблюдая за ней.
Она наклонилась над тарелкой и вдохнула, ее веки затрепетали и закрылись от блаженства.
– Не думаю, что когда-либо чувствовала что-то настолько вкусно пахнущее.
Чувство гордости, что он смог ей угодить, накрыло Майкла, и он подвинул к ней бокал.
– Я не думал, что ты настолько голодна.
– Он добавил стакан воды рядом с вином.
– Прости.
Клэр сурово посмотрела на него и поджала губы. Он счел ее ярость очаровательной.
– Ты должен извиняться. Я все еще злюсь на тебя, Михаил. Я просто слишком голодна, чтобы беспокоиться об этом прямо сейчас.
Он не ответил, просто занялся своей собственной тарелкой. Его сердце едва билось, он даже не был уверен, что его тело могло обработать еду, но он хотел сидеть около нее. Разделить с ней еду. Разделить своего рода внутренний момент, который мог бы пробудить к нему немного любви. При этом он бы съел ведро гвоздей, чтобы снискать ее расположение, если это было бы нужно.
Стон раздался из ее горла, когда она с удовольствием вгрызлась в еду.
– О, Боже, как же вкусно, - сказала она с полным ртом пасты.
– Я заранее извиняюсь за то, как я некультурно буду есть эту пасту, но это отнимает время от еды.
Она ела, как солдат на поле боя, вилка мелькала, а взгляд ни на секунду не отрывался от тарелки. Вилка Майкла зависла у рта, когда он смотрел на нее и улыбался.
– А ты не шутила, говоря, что умираешь от голода.
Ее взгляд скользнул в сторону, и она остановила вилку на полпути ко рту.
– Три дня, Михаил.
Упрек не остался незамеченным, очко в ее пользу. Он должен был возместить причиненный ущерб.
– Почему ты называешь меня Михаил?
– Он знал, каким будет ответ, но хотел услышать это.
– Потому, что это твое имя.
– Клэр не посмотрела на него, а полностью сфокусировалась на тарелке.
– Меня зовут Майкл.
– О, это не так.
– Ее сухой тон заставил его улыбнуться. Он наслаждался ее сварливым характером.
– Я чувствую ложь на языке, когда называю тебя Майклом, поэтому я тебя так и не называю. Неважно, что ты хочешь по-другому.
Удивительно. Если то, что она сказала, было верно, ее инстинкты были больше похожи на вампирские, чем на человеческие. Еще одна странность, заставляющая его верить, что Клэр на самом деле таинственный Сосуд.