Последний подарок богини
Шрифт:
– Иначе я его брошу, - пропищал он в изнеможении.
Гарби не стала их дожидаться, хотя в её положении спешить тоже не стоило.
На пятой лестничной площадке они увидели три двери. Возле одной из них стояла беременная трактирщица, тяжело опираясь о косяк.
Открыв дверь привычного вида ключом, женщина впустила их в просторную светлую комнату с высоким потолком и большим окном, закрытым щелястыми ставнями.
В стороне от него располагалась широкая, солидного вида кровать, застеленная темно-зеленым покрывалом,
– Ставьте вон туда, - Гарби указала на стену, возле которой выстроились в ряд два сундука поменьше.
Вернувшись в харчевню, провели короткое совещание, по результатам которого решили, что Айри останется в харчевне, а трое мужчин отправятся смотреть помещение.
По пути они зашли в маленькую лавку, торговавшую женскими украшениями. Знакомый Эдаю продавец с явным недоверием выслушал его рассказ о вернувшихся из Келлуана знакомых. Но куча серебряных подвесок с сердоликами, нефритом и ляпис лазурью, а так же три массивных браслета вернули ему хорошее настроение. После короткой, но ожесточенной торговли, когда Александр два раза сгребал с прилавка драгоценности и порывался уйти, он все же стал счастливым обладателем ста двадцати трех разномастных серебряных монет, которые тут же завернул в тряпочку и убрал в сумку.
– А ты умеешь торговаться, - одобрительно заметил муж Гарби, когда они вышли на улицу.
– Есть опыт, - туманно и многозначительно ответил юноша.
Уныло шагавший сзади Гернос тяжело вздохнул.
– Вон дом Корнелла, - указал Эдай на массивное сооружение, напоминавшее бункер с тремя воротами по фасаду.
– Наши крайние?
– спросил Алекс, вспомнив рассказ Айри.
– Да, - кивнул мужчина, перехватывая костыль. Юноша видел, что ходьба причиняет ему сильное неудобство, хотя тот и старается не показывать вида.
– Зайдем к будущему соседу?
– предложил Эдай.
Но тут створки средних ворот распахнулись, и показался богатый паланкин.
Александр усмехнулся. По сравнению с носилками первого пророка храма Сета в Абидосе они выглядели как "Мерседес" бизнес класса рядом с "Окой". Почти не уступавшую по размерам этой малолитражке конструкцию тащили восемь мускулистых рабов, опутанных какой-то сложной ременной упряжью. На резных столбиках покоилась ярко-красная, двускатная крыша. С одной стороны занавеси из тончайшего келлуанского полотна были раздвинуты, и Алекс увидел грузного мужчину, задрапированного поверх туники в белый плащ с широкой красной полосой.
Сарвий Корнелл Апер полулежал, опираясь на локоть, и читал какой-то свиток. По бокам паланкина шли двое мужчинх. Еще четверо шли позади, и у одного
– Коскиды, - с нескрываемой завистью проговорил супруг Гарби.
– Бездельники и блюдолизы!
Алекс только коротко хмыкнул, уже зная значение этого слова. Но его удивила реакция горожан на появление носилок. Никто не торопился разбегаться или кланяться. Прохожие неторопливо расступались, пропуская VIP- транспорт, и провожали его столь же равнодушными взглядами.
Рабы стали закрывать ворота.
– Эй, Мыслиш!
– крикнул Эдай, взмахнув рукой.
Плотный мужчина в серой тунике с зеленой полосой обернулся, и юноша увидел блеснувшую на шее серебряную табличку.
– Здравствуйте, господа, - поклонился раб.
– Мы пришли смотреть лавку, - сказал мужчина.
– Прошу подождать, господин Алекс, - обратился Мыслиш к Герносу.
– Я принесу ключ.
– Это он Алекс, - пробормотал евнух, кивнув на Александра.
– Вы будете иметь дело со мной, уважаемый, - привычно улыбнулся юноша.
Раб чуть приподнял бровь от удивления, поклонился и скрылся за воротами.
– Уж больно молодо ты выглядишь для хозяина, - проговорил Эдай.
– Это быстро проходит, - философски заметил Алекс. Гернос опять тяжело вздохнул.
Мыслиш вернулся с деревянным ключом - палочкой, похожим на тот, которым они пользовались в гостинице "Кипящий котел".
Юноша вошел в просторное помещение с каменным полом и деревянным потолком, осмотрел кирпичные стены, убедившись, что нигде нет ни потеков, ни следов сырости. Поднялся на второй этаж, тихо проворчав: "Низковато тут у вас. Да и половицы надо бы сменить".
Однако в целом он остался доволен и спустился вниз в приподнятом настроении.
– Скажи, уважаемый, - обратился он к Мыслишу.
– Я могу проделать в дверях окно?
Раб почесал жирный, заросший щетиной подбородок.
– Внутри вы можете делать что угодно, а насчет ворот я должен спросить господина.
– Передай, что это важно. Для нашей работы нужен свет.
– Чем же вы собираетесь торговать?
– поинтересовался Мыслиш.
Александр уже решил не заикаться о планах создания нидосского "Дома моды" и ответил:
– Лекарствами.
Лицо Эдая вытянулось от удивления. Очевидно ни Айри, ни супруга не сообщили ему о изменении бизнес-плана Алекса.
– Мой названный брат постигал искусство врачевания у лучших мастеров Келлуана и прекрасно разбирается в болезнях.
Мужчины посмотрели на смущенного Герноса.
– Вы лекарь?
– почтительно поинтересовался Мыслиш.
– Немного, - пробормотал евнух, пряча глаза.
– Он очень хороший врач, - заверил Александр.
– Просто скромный. Учение оказалось очень тяжелым.
– Так какова же будет окончательная сумма оплаты?
– вновь привлек внимание доверенного раба Сарвия Корнелла юноша.