Последний поклон президента
Шрифт:
– Мама! Я не собираюсь! Иди спать!
– Сынок! А где пуховик? Тот, который я тебе на день рождения подарила? Ты вроде без него вернулся?
Андрей мучительно вспомнил про куртку, оставленную у раненого губернатора. Господи! Только бы не вычислили по ней!
– Я ее в машине у Витьки оставил, - соврал Андрей.
– Завтра же забери! Не люблю я, когда ты свои вещи разбрасываешь!
– Хорошо, заберу, мама, иди спать - завтра трудный день.
Алла Андреевна села напротив сына и пристально посмотрела ему в глаза. Андрей отвел взгляд и глубоко затянулся сигаретой.
– Андрей! Что-то еще произошло, кроме гибели Пети и его жены?
– Нет, с чего ты взяла?
– Я вижу - ты не грустный, ты взволнованный! А это разные вещи! Я же тебя как облупленного знаю!
– Нет, все нормально.
– Нет, что случилось? Ты что-то натворил?
– Нет, мама...
– Нет, говори, что произошло?!
– Просто я видел эту катастрофу, с вертолетом - страшно! Люди погибли, и двоих я знал лично, они в городских телекомпаниях работали...
Алла Андреевна вновь погладила его по голове.
– Бедный мальчик! Эх!!
– Мама! Я хочу тебя попросить об одном одолжении: если кто-то будет спрашивать, где я был в выходные, не говори, что я был там, в Саянах, ладно?
– Хорошо. Значит, что-то все-таки случилось?
Алла Андреевна тяжело вздохнула и вышла из кухни.
– Ты понимаешь, что я вам давал целую машину!!
– кричал на Виктора Владимир Ергунов.
Это его "Ленд Крузер" Постников и Смирнов взяли, чтобы съездить в Саяны. Егргунов отчитывал Виктора, как школьника. Тот сидел, понурив голову, и смотрел на свои ботинки. "Крузер" они вернули с большущей царапиной. Один из падающих камней в ущелье возле Вороньего камня угодил в дверку дорогому внедорожнику.
Вообще-то Володя был добрым человеком и старым приятелем Смирнова и Постникова, но когда речь заходила о его вещах и деньгах, он становился чересчур щепетильным.
– Ну, ладно, камень сорвался с горы, но помыть-то вы могли машину?! Или только кататься умеете?!
– разносился Володькин бас по огромному боксу.
– Вова, некогда было! Петя же погиб, мы ездили его искать, считай, сутки провозились!
– оправдывался виноватым голосом Виктор.
– Провозились! Петю, конечно, жалко, но нельзя же так! Кстати, похороны надо как-то организовать, - смягчился Ергунов.
В его голосе послышались нотки сожаления.
– Во! И я - о том же, но у нас с Андрюхой ну, тысячи по три будет, а остальное, может ты дашь?
– Какой базар, ну, конечно, дам, только я сам буду всем заниматься! А то вам дай денег, так вы ж их потратите на черт знает что!
– Вова, ты не перегибай, - обиделся Постников.
– Ладно, ладно, будешь тут мне еще бисер метать!
– Это ты о чем?
– не понял неожиданную вставку про бисер Виктор.
– Да так...
– махнул рукой Ергунов.
Владимир был предпринимателем. Он имел шикарные машины, кучу денег, но вот с образованием у него было неважно. В то время, пока Смирнов и Постников учились в университете, Ергунов мотался "челноком" в Турцию за шмотками и сколачивал на поездках свой стартовый капитал. В результате, когда друзья стали дипломированными молодыми специалистами, Ергунов сделался солидным предпринимателем со средним образованием.
Но временами ему хотелось казаться образованным, хотя это у него плохо получалось. И такие неожиданные вставки в разговор, как "про бисер", он делал очень смешно и невпопад, не зная значения слов.
– Ладно, умник, Андрей-то как?
– Да нормально, хотя у него, знаешь, что-то наподобие срыва, нервного!
– Срыва? Конечно, сорвешься тут с горы, с цепи!
– Ергунов ходил вокруг "Крузера", засунув руки в карманы брюк. - Вот заставить бы тебя сейчас его помыть!
– Ну, давай вымою! Может, тебе легче станет?!
– совсем обиделся на товарища Виктор.
– Да пошел ты...
– махнул на него Ергунов и открыл дверку со стороны водителя.
– А тут, под ковриком, что?
– Владимир потянул за резиновый половичок.
У Постникова кольнула под сердцем. Там, под педалями, они спрятали те проклятые бумаги, отданные умирающим губернатором Смирнову! Но Владимир не стал поднимать коврик, а лишь прихватил его двумя пальцами и отпустил:
– Развели тут сифилис!
– буркнул он.
Постников с напряжением следил за Ергуновым и не мог проронить ни слова. Как же так, они с Андреем забыли вытащить эти чертовы бумаги! Господи, чтоб они сгорели!
– Ладно, давай я тебя довезу! Куда тебе?
– спросил Владимир у Виктора и кивнул на свой "Мерседес".
Виктор с ужасом посмотрел на грязный "Крузер". Он понял, что сейчас не удастся забрать проклятые документы.
– Меня можно до работы, я - в управу, - промямлил он.
– Садись! Поехали, а то я опаздываю! У меня тоже планерка! Я ведь, как никак, генеральный директор, - ехидно заметил Ергунов.
Он подождал, когда Постников сядет в "Мерседес", затем нажал на кнопку на маленьком пульте, который держал в руке. Огромные железные ворота медленно поползли вниз, закрывая вход в бокс.
Глава семнадцатая
Андрей вглядывался в запотевшее стекло автобуса и ловил себя на мысли, что все вокруг изменилось. Родной город стал каким-то серым и неуютным. Он, словно забрызганный грязным февральским снегом прохожий, торопился на нелюбимую работу. Напряженные лица пассажиров, неуклюжие красные трамваи, однотипные серые дома - во всем тоска, грусть, непонятное раздражение. И нет Пети! И никогда уже не будет. Человек так мало значит в этом мире! Люди не знают, что одним хорошим человеком стало меньше, двумя, десятью... Странные существа. Разум, позволяющий летать в космос, - и обыденное привыкание к смерти. Равнодушие к чужому горю. Вокруг столько горя и несправедливости!