Последний поклон президента
Шрифт:
– Хм, интересно, а почему так?
– А потому, что страна у нас особенная! Вон - летим уже два часа, а огней-то почти нет. От одного большого города до другого несколько часов лета! У вас за это время всю Европу облететь можно!
– О, что есть, то есть!
– Герхард разлил виски в стаканчики.
Ирина, покосившись на предложенные дозы, скривила губки и обиженно пробубнила:
– Герхард, Герхард! Так у нас наливают только врагам. Но мы же не враги? Были когда-то! А сейчас - друзья, - и она, взяв бутылку, налила почти по полному стакану.
Немец удивленно посмотрел на нее и весело ответил:
– А я ведь не хотел ехать в Сибирь. Думал там - брр!!
– холодно! И медведи по улицам ходят. А сейчас вижу - ошибся! Такое путешествие может быть приятным!
– Да, как говорится, из Сибири с любовью!
– девушка кивнула на стакан и выпила.
Немец посмотрел, как она глотает виски, слегка поморщился и повторил за ней то же самое. Ирина запила минералкой и, переведя дыхание, спросила:
– А ты че в Сибирь-то летишь?
– И, смутившись, прикрыла рот ладошкой: - Ой, можно я буду на "ты", как-то легче...
– О! Да ничего, ничего, давай на "ты"!
– весело ответил раскрасневшийся немец. Алкоголь заметно оказал на него действие. Герхард снял свитер и, кинув его на ручку кресла, потер рука об руку:
– Ну, как говорят по-русски - не помню, но что-то про перерыв на остановке!
– Ха-ха!
– рассмеялась Ирина.
– Кто тебя этому научил?
– Да так, знакомый один, вместе работаем, он был в России, на работе, и вот приехал. И все время так говорит, когда мы вместе выпивать алкоголь!
– немец стал немного заикаться.
– Не, не так, у нас говорится: между первой и второй - перерывчик небольшой! Давай, а знакомство!
– Ирина вновь разлила по стаканам виски.
– О-о-о! Да, так вроде и говорил он!
– Герхард опрокинул свой стакан в рот.
Вторую дозу он выпил гораздо легче.
– Так зачем ты летишь в Белоярск?
– Я - телевизионный видеооператор. Лечу на работа. Буду снимать для нашей компания, - опьяневший Герхард стал говорить с заметным акцентом.
– А! Вон оно что! Ну, тогда за операторов телевидения, - подмигнула Ирина и выпила свой виски.
...Через полчаса совершенно пьяный Хунц неуверенной походкой направился в туалет. Там, согнувшись над блестящей нержавейкой унитаза, он издавал дикое рычание. В это время Ирина толкнула в бок спящего соседа и тихо сказала:
– По-моему, клиент готов, можно меняться.
– Не суетись, коллега, - не открывая глаз, ответил мужчина.
– Прилетим, наверняка местная контора наружку выставила, там оторваться надо. Самый важный этап - посадить этого пьяного ублюдка в машину, это твоя задача, ну а дальше уж - мы!
– Эх, Вова! Вечно ты меня каких-то шлюх заставляешь играть!
– Я же тебе не приказываю с ним спать, хотя если для дела понадобится, почему бы и нет?
– мужчина ехидно хихикнул.
– Да пошел ты, козел! С тобой-то я точно в постель не лягу!
– Ладно, ладно, разошлась! Работай! Смотри, сама не упейся! Вон он идет, твой фриц, - мужчина отвернулся к стенке.
Герхард со всего маху плюхнулся в кресло. Он был совершенно пьян, но пытался казаться трезвым.
– Ой, Гера! Можно я тебя буду звать Гера, а то Герхард как-то звучит коряво? Словно "Майн кампф"! Противно, - капризно и ласково в одно время говорила Ирина, проводя по его щеке своей ладошкой.
Немец улыбнулся и выдавил из себя:
– Я! Да, есть так! Пусть звать, я гут! Хорошо понять - Гера! А Гитлер - плохой! Мы его не любить!
– Да пошел он, ваш Гитлер! Сволочь! Давай - за "Гитлер капут"!
– Ирина разлила оставшееся в бутылке виски.
– Найн! Найн!
– попытался запротестовать Герхард.
Но Ирина обняла его за шею и, поцеловав в щечку, заставила капитулировать.
Немец выпил и закатил глаза. Ирина немного испугалась, подумав, что ему стало плохо и он вот-вот блюванет на нее. Но Герхард выпустил воздух и, схватив Ирину за руку, принялся целовать пальцы.
– Гут - есть дас ис фантастик! Я мечтать, чтобы меня любить и целовать русский женщин!
– Ну-ну, вот прилетим, я тебя по-настоящему поцелую, - Ирина погладила его рукой по голове.
– Правда? Но ты ведь из Иркутск! Тебе лететь другой бург!
– Я делаю в Белоярске остановку на два дня, у меня там брат. Он меня на машине встречает. Можем провести с тобой некоторое время вместе, - предложила Ирина.
– О! Майн гот! Я, я, я! Будем вместе!
...Через полчаса по салону пронеслось объявление о посадке. Мурлыкающий голос из динамиков попросил пристегнуть ремни. Но Герхард его не услышал, он мирно спал, положив голову на колени своей попутчицы. Ирина потрепала его рыжие волосы и толкнула тонким каблучком пустую бутылку от виски на полу. Та покатилась и, звякнув, застыла у края борта.
– Девушка, девушка! Держите своего пьяного приятеля!
– здоровенный мужик в летной куртке зло отпихнул навалившегося на него Герхарда.
Ирина виновато улыбнулась и попыталась подтолкнуть пьяного немца к трапу. Но тот по инерции завалился на полку с чемоданами.
– Герхард! Где твой багаж?
– трясла его девушка.
– Женщина! Вон его сумка, - молоденькая стюардесса кивнула на дальнюю полку. Ирина, благодарно улыбнулась и, прислонив Хунца к стойке, взяла зеленый баул.
– Мужчины! Ну, помогите кто-нибудь до машины довести!
– обратилась Ирина к выходящим из самолета пассажирам.
– Давайте я помогу!
– вызвался мужчина в серой куртке.
Это был сосед по полету с бокового кресла справа.
– Будьте так любезны, - Ирина кивнула на Хунца.
Сосед деловито схватил немца под локоть и, обняв за талию, поволок к выходу. На летном поле в лицо подул противный колючий февральский ветер. Поземка гнала по бетонным плитам аэродрома карусель серого снега. Гул самолетных двигателей и яркий, режущий глаза свет прожекторов разбудили Герхарда, он встрепенулся и замычал: