Последний проблеск света
Шрифт:
Я отвечаю на его улыбку и снова прижимаю предплечье Трэвиса к своей груди.
— На самом деле, не так уж просто, но мы все равно сумели разобраться.
***
В итоге я провожу ночь на кровати рядом с Трэвисом.
Патти, чрезмерно опекающая медсестра, не в восторге от этой ситуации, но мы игнорируем ее грозные предупреждения и делаем, что хотим. Поприветствовав нас, пес вынужден спать за дверью.
Следующим утром я просыпаюсь раньше Трэвиса, и у меня хватает времени сходить в туалет
Доктор заглядывает проведать его практически в то же мгновение, когда он открывает глаза, и Трэвис говорит ворчливо и отрывисто во время осмотра и смены повязки.
— Я могу дать тебе аспирин и адвил, — говорит доктор. — Сожалею, но это все, что у нас есть. Если у кого и есть что посильнее, они не делятся.
— Мне нормально, — Трэвису явно не нормально. Он все еще выглядит так, будто ему больно. На самом деле, этим утром ему как никогда дискомфортно.
— Ты не сможешь отправиться в дорогу еще день или два, — доктор выглядит обеспокоенным. — Караван уйдет этим утром, но вы не сумеете пойти с нами.
— Все нормально, — говорю я. — Мы все равно не собирались оставаться.
— Ему нужно, чтобы о нем заботился кто-то еще, помимо тебя.
— С нами все будет нормально, — Трэвис скрипит зубами.
— Я могу остаться, — говорит Мак. Он держался у порога с тех пор, как доктор зашел в комнату. — Как минимум на день или два. Потом нам с Анной надо будет отправляться в Западную Вирджинию.
— А как же Мэйси и Дженна? — спрашиваю я.
— Они передумали. Останутся с караваном.
Это почему-то не удивляет меня, поскольку эти две женщины не казались такими твердо намеренными присоединиться к Марии, как Анна.
Доктор, похоже, считает, что его работа выполнена, и уходит.
— Куда вы направитесь? — спрашивает Мак.
— О… я толком не знаю. Мы это еще не обсуждали, — я поворачиваюсь и смотрю на Трэвиса. Он серьезно наблюдает за мной. — Может, нам стоит… В горах есть место, где мы какое-то время будем в безопасности. Может, нам стоит вернуться в тот дом. По крайней мере, пока ты не встанешь на ноги. А потом можем решить, что делать.
Трэвис кивает мне и смотрит на Мака.
— В таком случае, нам в ту же сторону, что и вам с Анной. Так что, может, мы можем поехать вместе. Какое-то время я не смогу нормально защищать Лейн, так что буду благодарен за помощь.
— Звучит здорово, как по мне. Ты уверен, что сможешь отправиться в дорогу через день или два?
— Я буду готов, — выражение лица Трэвиса не оставляет места для возражений.
Если это вообще в пределах человеческих возможностей — быть готовым к дороге через два дня, то Трэвис это сделает.
***
К середине утра мы с Трэвисом наконец-то снова оказываемся одни. Караван ушел, и мы попрощались с Шэрил и остальными жителями Мидоуза.
Они направляются в горные районы, поврежденные землетрясениями. Им некуда больше идти, и там наверняка там не менее безопасно, чем в любом другом месте.
Может, они сумеют найти район с большим количеством
Они попытаются обустроить там свою жизнь.
Если Трэвис в конечном счете захочет к ним присоединиться, меня это устроит. А если мы останемся в доме, что я бы предпочла, мы все равно будем достаточно близко, чтобы время от времени навещать и убеждаться, что Шэрил и остальные в порядке.
Пока Мак и Анна выходят наружу с псом, чтобы взять еду из нашего джипа и проверить периметр на предмет незваных гостей, я растягиваюсь на кровати рядом с Трэвисом и тянусь, чтобы взять его за руку.
— Хочешь еще поцеловаться? — спрашивает он хриплым и нежным голосом. Кажется, теперь ему лучше, когда толпа людей двинулась дальше.
Я тихо смеюсь и наклоняюсь, чтобы прижаться губами к его рту, но не задерживаюсь надолго.
— Мы можем поцеловаться попозже. Сначала я хочу поговорить
— Ладно. О чем?
— Ты не против отправиться обратно в тот дом? Нам необязательно ехать туда. Мне просто больше ничего не пришло в голову.
— Не против. Мне это кажется идеальным вариантом. Нигде не будет так же безопасно, особенно когда я в таком плохом состоянии.
— Я тоже так подумала. Нам необязательно оставаться надолго. Лишь до тех пор, пока ты не поправишься. А потом мы можем решить, что делать дальше.
— Мы можем сделать все, что ты хочешь. Я прошу лишь о том, чтобы быть с тобой. Я с радостью сделаю все, что сделает тебя счастливой.
— Это мило, но я хочу обсудить. Я тоже хочу знать, чего тебе хочется. Если бы ты мог сделать что угодно, если бы я вообще не играла роли в твоем решении, что бы ты сделал?
— Ты всегда будешь играть роль в моих решениях. Так было с тех пор, как ты держала меня на прицеле у мотоцикла.
— Поначалу ты не очень-то учитывал меня.
— Нет, учитывал.
Я хмурюсь и начинаю возражать, но Трэвис мне не дает.
— Я думал, что ты самая храбрая и красивая из всех, что я видел в своей жизни, но я боялся за тебя.
— Со мной все было нормально.
— Я не знал этого наверняка. В этом мире? Я боялся за тебя, — он опускает взгляд, затем снова смотрит мне в глаза. — Так что я последовал за тобой.
Я ахаю.
— Неееет!
— Да, последовал. Это было непросто, поскольку у меня не было нормального транспортного средства, но я не мог вынести, что ты одна в таком мире. И что с тобой может случится. Так что я отслеживал тебя. Шел по твоему следу. А как еще я, по-твоему, появился именно там, где была ты?
— Ты сказал, это потому, что мы двигались по одному маршруту!
Его губы слегка подергиваются, хотя глаза остаются серьезными.
— И ты мне поверила?
Я возмущенно фыркаю.
— Ты бессовестный обманщик!
Он усмехается и тянется к моей руке, подносит костяшки к своим губам и целует их каждую по одной.
— Да, я бессовестный обманщик. Но это доказывает, что я учитывал тебя в своих решениях с самого начала. И это никогда не изменится.
На мгновение я отвлекаюсь на трогательность момента, но мне удается взять себя в руки.