Последний самурай
Шрифт:
Я ответил, что не знаю. Над одним-единственным эпизодом пришлось проработать весь день, но, думаю, дальше пойдет быстрее.
Ну, а сколько раз ты смотрел этот эпизод? спросила Сиб.
& я сказал, что точно не помню. Немного. Возможно, раз пятьдесят.
Фильм подошел к тому моменту, где Мандзо возвращается в деревню и отрезает волосы Сино. С короткой стрижкой она будет похожа на мальчика и не станет представлять интереса для самураев. Не очень-то искусная маскировка. Сино навевает на Сибиллу скуку, она нажимает на кнопку и возвращается к работе.
Включает компьютер и начинает перепечатывать текст из журнала «Практические
Должно быть, думает о моем дне рождения, до которого остался всего один день. Может, мне удастся притвориться, что я постиг суть всех недостатков лорда Лейтона, и лорд Лейтон — писатель был, по всей очевидности, автором статьи в том журнале, который она мне однажды показала.
Если бы я сказал что-нибудь о Лунной сонате, или «Yesterday», или же о драпировках на полотне лорда Лейтона — художника, то тайна бы была наконец раскрыта. Ну а что, если я скажу: «Знаешь, проблема заключается в том, что они, скорее, классицисты, а не классики. Оба пребывают в поисках правды и красоты, но не ради них самих, а лишь потому, что стремление к ним прослеживается в работах всех великих художников прошлого». Вот только будет куда труднее притвориться, что мне претят все эти качества, но, может, она не заметит?..
Я снова взял репродукцию и долго не спускал с нее глаз, и сделал вид, что поражен, как громом. Вообще-то она права — слишком уж много ткани в воздухе. Что ж, теперь лишь остается как можно небрежнее прокомментировать эти излишества и выразить не только соболезнования в адрес их создателя, но и возмущение надуманной красивостью.
ПРАКТИЧЕСКИЕ СОВЕТЫ ПУТЕШЕСТВЕННИКАМ В ДОМЕ-ФУРГОНЕ! воскликнула Сиб. Что, Бог ты мой, такого особенного можно посоветовать путешественникам в фургоне и почему слово «практические» призвано добавлять привлекательности этому роду занятий? С тем же успехом можно придумать: «Непрактические советы по плаванию в лодке», «Непрактические советы по вязанию»! Сама я купила бы любое из вышеперечисленных изданий, но не имею ни малейшего интереса к вязанию, лодкам и уж тем более, упаси меня Господь, к путешествиям в домах-фургонах!
Я взял журнал и в сотый раз раскрыл его на той странице, где была напечатана статья. Да, с этим будет посложнее. Лунная соната, напомнил я себе. «Yesterday». И я начал перечитывать ее в надежде увидеть то, что увидела она.
Ужас! Кошмар! восклицала Сибилла.
Сегодня она печатала минут пять. И стало быть, заработала всего 1 фунт 35 пенсов.
При этом, заметьте, я своими расспросами ее от работы не отрывал. Нет, она снова принялась смотреть «Семь самураев».
Я пошел наверх. Она на меня даже не взглянула.
Я обшарил всю ее комнату, но конверта так и не нашел.
Сегодня мой день рождения. Сибилла ничего не сказала. Я рассчитывал, что она все же скажет, когда я начну открывать подарки, но она не сделала этого.
Я сказал: Знаешь, мне кажется, проблема заключается в том, что лорд Лейтон скорее классицист, а не классик.
Он пребывает в поисках правды и красоты, но не ради них самих, а лишь потому, что стремление отразить их прослеживается в работах всех великих художников прошлого. Примерно то же самое можно сказать и об авторе той статьи.
Гм, буркнула Сибилла.
Тут я испугался — вдруг она попросит меня уточнить, что именно то же самое, и быстро вставил: Извини за то, что назвал его запись полной чушью и ерундой. Он заслуживает нашей жалости.
Мне показалось, что Сибилла с трудом сдерживает смех.
Я спросил: Что еще я должен сказать?
Она загадочно ответила: Не там ищешь.
Я сказал: Просто хочу знать, кто он.
Так ты что же хочешь этим сказать, что тебе безразлично, каков он и что из себя представляет? Вот ты прочел сотни книг о путешествиях. Какая из них, по-твоему, написана хуже всего?
Я не колебался ни секунды.
Вэла Питерса, ответил я.
У этого Вэла Питерса был роман с одноногой камбоджийской девушкой, и он написал книгу о Камбодже и девушке и этом ее обрубке, и книга эта была полна поэтических реминисценций и рассуждений на тему того, что осталось от страны и от ее ноги. То была худшая из книг, которую мне довелось прочесть в своей жизни. При всем этом его нельзя было назвать таким уж скверным писателем. Несмотря на то что мне было всего восемь, я понял, что писатель он вполне приличный.
Она спросила: Ну, допустим, это был бы он. Тебе до сих пор хочется знать наверняка?
Я спросил: Так это он?
Она воскликнула: ВЭЛ ПИТЕРС! Но этот человек истинный поэт.
Я спросил: Так кто он?
Она ответила: Тебе незачем это знать. Уж поверь мне. Почему ты мне не веришь?
Я ответил: Потому, что ты на этом спекулируешь.
Сибилла сказала: Что ж, возможно, ты прав. Не возражаешь, если я взгляну на книжку по аэродинамике, которую тебе подарила?
И, не дожидаясь разрешения, она взяла книгу со стола, открыла ее, начинала читать, и на лице ее возникала улыбка.
Подарок этот не был для меня сюрпризом. Сиб наткнулась на эту книжку в магазине «Дайлонс», что на Гоувер-стрит, и, дойдя до третьей страницы, начала хохотать и расхаживать по магазину и повторять слова ПЛОТНАЯ МАНТИЯ ИЗ ПЕРЬЕВ, и трое находившихся там покупателей взирали на нее с недоумением. МЫ ОЦЕНИВАЕМ ПРИБЛИЗИТЕЛЬНЫЕ РАЗМЕРЫ ТЕЛА ЭТОЙ ПТИЦЫ В 5 СМ В РАДИУСЕ, процитировала далее Сибилла. Надо же, понятия не имела, что аэродинамика столь занимательная наука. Ей показалось, что все находившиеся в «Дайлонс» достойно оценили ее шутку, и она сказала: Вот, послушайте, какой тут приведен пример:
«Поганка (типичный ныряльщик птичьего царства) принадлежит к тому разряду птиц, которые находят свою добычу под водой. В отличие от уток и других водоплавающих пернатых, чьи перья являются полностью водоотталкивающими, две трети перьев на теле поганки промокают. Однако, подобно уткам, они испытывают потребность в плавучести и теплоизоляции, что обеспечивается попаданием воздуха в плотную мантию из перьев, когда они находятся на поверхности. Для обеспечения маневренности под водой, столь необходимой для поимки добычи, поганка способна увеличивать собственную силу тяжести. Достигается это путем плотного прилегания оперения к телу (каждое перо имеет восемь мышц). Тому способствует присущая этим птицам промокаемость перьев, она помогает как бы выдавливать находящийся между ними воздух, оставляя лишь тонкий его слой у самой кожи, что обеспечивает теплоизоляцию.
Мы оцениваем приблизительные размеры тела этой птицы радиусом r — 5 см. Приняв условную силу тяжести за 1,11 мы с помощью формулы r можем вычислить толщину слоя воздуха в условиях ниже уровня моря, необходимую для обеспечения жизнедеятельности этой птицы».