Последний шанс
Шрифт:
Я умываю лицо, чищу зубы, а затем поспешно переодеваюсь и спускаюсь вниз. Смех Клары раздаётся сразу же, как только я открываю дверь в паб. Я замечаю её у барной стойки, а Себастьян сидит рядом с ней на стуле. Она поджала под себя ноги и болтает с Олли и Рошин так, словно провела здесь несколько месяцев.
Я отгоняю иррациональное чувство ревности. Я могу очень переживать, когда меня "отвергают", даже если это на самом деле не так. Последние несколько недель я воспринимала "Ирландец" своим, а этих людей считала своими. Хотя это и
"Тот факт, что Клара идеально вписалась в это место, не означает, что ты сюда не вписываешься", — говорит голос разума.
Я мысленно закатываю глаза. Я ненавижу, когда голос разума звучит так… разумно.
— Глядите-ка, кто решил наконец-то проснуться, — говорит Клара, когда я сажусь с ней рядом.
Перед ней стоит тарелка с недоеденным французским тостом с ягодами, каким-то кремом и чем-то непонятным. Она пододвигает мне тарелку. Часть меня хочет сказать, что мне не нужны её объедки. Но другая часть меня голодна и ей все равно. Я прислушиваюсь к голодной части себя, потому что этот тост выглядит потрясающе.
— Это что-то новое? — спрашиваю я Олли и Рошин.
— Это невероятно, Рэйни, — говорит Клара. — Думаю, я буду есть это на завтрак до конца своей жизни.
Она поворачивается к Рошин и оглядывает её.
— Мне нравится твоя подводка. Никогда не умела рисовать такие стрелки.
Рошин отчаянно краснеет.
— О… спасибо. Могу тебя как-нибудь научить. Если захочешь.
Клара улыбается.
— Было бы здорово.
Олли хлопает Рошин по плечу.
— Не хотел бы тебя терять, Ро, но тебе пора прекратить страдать ерундой и пойти учиться. Фиг знает, зачем ты тратишь время в этом проклятом месте.
Рошин краснеет ещё сильнее.
— Фиг знает. Мне тут нравится.
Олли качает головой.
— Ну, если ты так хочешь остаться, тогда возвращайся в кухню и хватит тратить время впустую.
— Я не…
Рошин качает головой.
— Была рада с тобой познакомиться, — говорит она Кларе. — Надеюсь, ты здесь надолго.
— Если ты продолжишь для меня готовить, я вообще не уеду, — говорит Клара.
Рошин заводит прядь волос за ухо.
— Буду только рада. Включая подводку. В смысле, буду рада научить тебя подводить глаза, а не готовить… подводку.
— Ох, ради всего святого, — бормочет Олли.
Он уводит Рошин в сторону кухни, и как только они заходят в кухонные двери, я слышу, как Олли говорит:
— Я вроде бы учил тебя готовить, а не сплетничать с девчонками.
Когда Олли возвращается пару минут спустя, он бросает на Клару суровый взгляд.
— Если ты собираешься отвлекать моих сотрудников, я тебя вышвырну, так и знай.
— А кто сказал, что я их отвлекаю? Может быть, я решила стать музой Рошин. Я всегда хотела быть чьей-нибудь музой.
— К слову о музах… — я поворачиваюсь и замечаю Джека, который садится на стул со мной рядом.
— Теперь, когда я здесь, вдохновение
Я осматриваю его. Всё, что произошло вчера ночью — телефонный звонок, поцелуй, то, как он прижал меня к стене — вмиг пролетает у меня перед глазами.
Джек улыбается, но в его взгляде чувствуется неуверенность. Я не понимаю, что я должна делать? Должны ли мы сохранить в секрете то, что произошло вчера ночью? Нам, вероятно, стоит это обсудить, но когда?
— Единственное, на что ты меня вдохновляешь, так это на то, чтобы начать рвать на себе волосы, — говорит Олли Джеку.
Джек вешает своё пальто на крючок под барной стойкой.
— Ну-ну, не стоит обвинять меня в том, что ты начал лысеть, старший братик.
Олли проводит рукой по волосам.
— Я не… Ох, отвали, Джеки.
Клара подпирает щёку рукой.
— А сколько лет Рошин? Она забавная.
Олли смеется и снова уходит на кухню.
— Двадцать три, — говорит Джек.
Клара глядит на двери кухни, но говорит только:
— М-м.
Я не знаю, что это значит, и не хочу знать. Она вздыхает, а затем отклоняется назад и смотрит на Джека.
— Котовый папочка, ты собираешься с нами на выставку "Путь Титаника"?
Джек смеется.
— Я не знала, что мы собирались сегодня на "Путь Титаника", — говорю я.
— Ты обещала! Сегодня первый день моей новой жизни, и я хочу провести его на выставке "Путь Титаника".
Новой жизни? Мне пора выяснить, что случилось с Кларой. И мне почему-то кажется, что она по какой-то причине избегает оставаться одна.
— Ты хочешь провести первый день своей новой жизни в музее на выставке, посвящённой ужасной трагедии?
— М-м… да, — она поворачивается к Джеку. — Так что? Ты идёшь?
Он переводит взгляд с Клары на меня.
— Да, конечно. Если вы не против. Я в любом случае свободен до обеда.
— Мы не против, — говорит Клара.
Она обхватывает меня рукой за плечи и прижимает к себе.
— Будет очень весело!
***
Всю дорогу по пути к музею Клара болтает. Она выглядит почти так же, как та Клара, которую я знаю. В солнечных очках, как у Одри Хепберн, в шарфе, который я ей подарила. Её волосы чистые и аккуратно уложены. Но она кажется более бодрой и энергичной, чем обычно. Как будто Клара из средней школы, та самая Клара, которую я запомнила из детства, неожиданно воскресла.
Мы отводим Клару к "Колоде карт", после чего обходим парк, чтобы Клара смогла сделать идеальное фото домов и собора. Когда она поднимается на цыпочки и поднимает телефон над стеной, Джек слегка касается моих пальцев.
— Эй, ciarog.
— Как ты вчера спал? — спрашиваю я.
Джек смеется.
— Я едва ли спал. Что-то не давало мне уснуть.
Он толкает меня плечом. И я снова замечаю неуверенность в его взгляде.
Я беру его за руку.
— Тебя не заботит то, что она может увидеть? — спрашивает он.