Последняя амазонка
Шрифт:
Только убедившись, что необходимые меры для секретности совещания приняты, бек велел Аврахаму позвать в комнату участников совещания: сыновей Езекию и Манассию, а также брата Ханукку.
– Слушаюсь, – сказал Аврахам и хотел было уйти, но Абадии в голову пришло, что вельмож окружает множество слуг, которых они редко замечают, поэтому слуги знают о делах хозяев все и часто даже больше их. Поэтому слуги – лучшие шпионы за своими хозяевами. Абадия это использовал в своих интересах прекрасно. Он остановил Аврахама: – погоди.
Аврахам остановился.
– Аврахам, скажешь им, что я хочу обсудить с ними военный поход.
Повод для встречи был вполне правдоподобен – недавно Абадия ходил походом на Кавказ.
Несколько лет назад одна из дочерей Абадии была помолвлена с армянским князем Бармакидом. Невеста благополучно приехала в Берду, но там она заболела и умерла до свадьбы. Абадия заподозрил отравление и послал войска в Закавказье. Хазарская армия в очередной раз вторглась в Армению, грабя страну и забирая много пленников.
Это было уже не первое убийство хазарской принцессы, выданной замуж на Кавказ.
«Это арабские проделки», – был уверен Абадия.
К его сожалению, у хазар с арабами никак не налаживались хорошие отношения. Между тем невозможно держать врагом соседа с юга, имея сильного врага на севере.
Вскоре в комнате появился Ханукка, а за ним и Езекия с Манассием.
Они были удивлены местом, избранным для встречи.
– Садитесь за стол, – сказал им Абадия, а Аврахаму приказал встать за дверью и никого к ней близко не подпускать.
Когда все расположились, Абадия приказал младшему сыну:
– Манассия, налей всем вина. Перед большим разговором требуется смочить горло.
Манассия наполнил стаканы.
Ханукка объявил:
– За твое здоровье, брат.
Выпив вина, Абадия начал разговор:
– Я вас позвал по весьма важному делу…
Манассия перебил отца:
– И какую из наших сестер арабы на этот раз убили? Мерзкие убийцы – они способны только беззащитных женщин убивать.
Езекия бросил на младшего брата презрительный взгляд и сделал язвительным тоном замечание:
– Брат, откуда у тебя варварская привычка перебивать старших? Уж не возомнил ли ты, брат, себя уже царем? Так погоди, первый наследник – я!
«Братья не любят друг друга», – удрученно отметил про себя Абадия.
Абадия покосился на Ханукку и подумал, что такова судьба всех царских сыновей – каждый из них желает смерти самого близкого и родного человека, потому что он его злейший враг, так как является соперником на трон.
На лице Ханукки застыла холодная маска беспристрастности.
– Никого не убили, – сказал Абадия, и братья замерли в недоумении.
– Но тогда с какой целью мы собираемся на Кавказ? – спросил Езекия.
– А мы и не собираемся идти на Кавказ, – сказал Абадия.
Лицо Ханукки оживилось, он хотел задать какой-то вопрос, даже его губы уже шевельнулись, однако он все же промолчал.
Абадия едва заметно усмехнулся и проговорил:
– У нас здесь есть дела поважнее.
– Какие же дела? – удивленно спросил Манассия. – Уж не собираемся ли мы воевать с поляницами? Они сидят в своей крепости на Дону, точно бельмо в глазу. Захватили перевоз – золото и серебро течет рекой в их сундуки.
– Война с поляницами означает большую войну со славянами, – промолвил Ханукка. – А это страшное дело. Прошло почти три десятка лет, а перед моими глазами до сих пор стоят наши горящие города.
– Слишком ты впечатлительный, брат. Если вспоминать города, которые мы разграбили и сожгли… – проговорил Абадия. – Но в главном ты прав: рано или поздно воевать со славянами нам придется, уж слишком лакомые куски они захватили. Но не сейчас. Пока их возглавляет варвар Бурвольд, мы не будем трогать их. Надеюсь, все же я доживу до этого счастливого времени – Бурвольд стареет, а с возрастом желание воевать проходит, хочется покоя. Хочется сохранить то, что приобретено в молодости. Однако прежде чем воевать с соседом, надо уладить дела в своем доме.
Ханукка приподнял бровь:
– Что, тюрки новый заговор устраивают?
– Об этом я и хотел посоветоваться, – сказал Абадия.
– А что говорить? – проговорил Манассия. – Тюрки каждый год устраивают заговоры. Как всегда, казним зачинщиков и все успокоится.
– Пока каган в наших руках, мы легко сможем подавлять заговоры тюрков. Но тюрки будут составлять новые заговоры, пока не случится такой момент, что, воспользовавшись нашим отсутствием, заговорщики захватят кагана и тогда… – проговорил Абадия и многозначительно замолчал.
Но и без слов было ясно, для чего Абадия затеял столь секретное совещание.
– Ты хочешь убить кагана? – спросил Манассия.
– Никогда не произноси вслух таких слов, Манассия, – строго сказал Ханукка. – Каган – Бог. На жизнь Бога никто не смеет посягать. Если такое случится, то нас тут же растерзает толпа, несмотря на нашу охрану. И никто нас не защитит, все встанут против нас.
– Но что же тогда делать? – спросил смутившийся Манассия.
– Отец, у тебя есть план? – задал вопрос Езекия.
Абадия слегка кивнул головой.
– Никто не может посягнуть на жизнь Бога… Но Бог живет в человеческом теле, и ничто человеческое ему не чуждо – он так же может заболеть и умереть…
– Это было бы хорошо, – сказал Манассия.
Ханукка покачал головой.
– Надо подумать о последствиях… Бек несет ответственность за жизнь и здоровье кагана, поэтому нас обвинят в смерти кагана, как бы это с ним ни случилось.
– Да, так оно и будет, – сказал Абадия. – Но только если мы в момент его смерти будем в Итиле. А если окажемся где-либо далеко, то ответит тот, кто останется в Итиле наместником.