Последняя битва
Шрифт:
— Да, он точно такой же формы, как углубление в обложке. — Она повернулась к Марусе: — Это правда?
— Да.
Анлорка перевела взгляд на Серого. Похоже, он стал для нее большим авторитетом, несмотря на присутствующую в нем частичку Мрака.
— Это правда?
— Абсолютная.
— Но как же… — растерянно пробормотала Линория. — Тогда получается, что наши легенды неверны.
— Почему же? — возразил я. — Они очень близки к действительности. То, что вы называете Мраком, мы зовем Тьмой. Разницы никакой. А Солнце, которое вы считаете Круглоликой богиней, и в самом деле дает свет и тепло.
Девушка внимательно посмотрела на каждого из нас. Было заметно, что в ней борются противоречивые чувства. Мне даже показалось, что в ее глазах сверкнули слезы.
— Вы не можете быть демонами, — наконец решилась она. — Я помогу. Вот только как сейчас добраться до башни эгров? Если вас увидят воины, они тут же доложат Клавису, и даже я не смогу вас спасти.
— Вплавь, — предложил Серый. — Ты же сможешь дать нам зелье Подводного дыхания?
— В этой части города нет окон, через которые может выбраться человек. Нужно сначала добраться до арсенала, пройти еще пару коридоров, и только тогда можно будет выплыть наружу.
— А нет зелий, которые на время превратили бы нас в этих ваших каракатиц? — спросила Маруся.
— В кого? — удивилась Линория.
— Ну, в те шары, что катаются по коридорам и собирают влагу.
— А, в картиков. Нет.
Каракатицы! Вот она, мысль, которую я упустил вчера!
— Стоп! Есть идея! — воскликнул я. — Человеческая кровь красная из-за гемоглобина, в котором содержится железо.
Все посмотрели на меня, как на сумасшедшего. Ненадолго воцарилась тишина, потом Серега нерешительно спросил:
— И что?
Я подошел к столу, по-прежнему заваленному разнообразной морской снедью.
— А у всяких там каракатиц, кальмаров и прочих в основе крови не железо, а медь. На воздухе она окисляется и становится голубой.
— Верно, — кивнул молчавший до сего момента Диоген. — Подтверждаю.
— Натрем ею лица и вполне сойдем за анлоров. Правда, бледных, но в полумраке коридоров вряд ли кто разберет.
Получено достижение: Смекалка — наше все, 1 ур. Вероятность счастливого события: + 0.1 %.
— Откуда ты это знаешь? — Маруся посмотрела на меня с удивлением.
— Со школы помню, как биологичка об этом рассказывала. Все еще долго ржали, когда я выдвинул теорию, что аристократы голубых кровей — это сухопутные спруты.
— Ну, Димыч, ты голова! — восхитился Серый. — Уж чего-чего, а даров моря здесь дофига.
Ножами нас предусмотрительно не снабдили, поэтому мы начали рвать лежавшие на столе тушки моря прямо руками.
— Я сейчас, — вдруг сказала Линория и выскользнула из комнаты.
Появилась она минут через десять с немаленьким коробом и сумой в руках.
— Вот. Того, что у вас есть, может не хватить.
Поклажа, которую она взгромоздила на стол, оказалась полна морских гадов.
С каракатицами я ошибся, у кальмаров и осьминогов кровь действительно на воздухе окрасилась голубым цветом, а у брюхоногих, принесенных девушкой, и вовсе стала темно-синей. Вскоре в комнате стояли четыре анлора.
— Охренеть, — присвистнул Серега.
— В самом деле, не отличишь, — тихо засмеялась Линория. — Теперь можно идти. Сережа, ты пойдешь со мной, а Рокот с Амазонкой пусть выходят чуть позже. Все знают, что пришельцев трое, и на пары никто не обратит внимания. Не смотрите по сторонам, делайте вид, что заняты разговором. Птицу спрячьте под одеждой.
Она вытащила из сумы сверток. В нем оказалось три плаща, украшенных жемчугами, в которых мы окончательно приобрели вид аборигенов.
Кивнув Серому, Линория вышла из комнаты. Я сунул Диогена под ткань, и мы с Марусей, немного подождав, двинулись следом. Миновали стражников, слонявшихся недалеко он нашего тупичка, и я вздохнул с облегчением.
— Не узнали, — тихо сказала Маруся. — Если честно, я чуток волнуюсь.
— Прорвемся.
Мы пошли дальше, слегка опустив головы и старательно делая вид, что увлечены беседой. Прохожие не обращали на нас ни малейшего внимания. Минут через десять Серый с Линорией зашли в одну из дверей. Подхватив под руку Марусю, я поспешно двинулся за ними.
Как ни странно, арсенал не охранялся. Просто запирался на замок, но у Двенадцатого эгра, конечно, имелись от него ключи. Мы оказались в большом помещении, похожем на склад. Стеллажи с сотнями трезубцев, кольчуг и другой амуниции. Доспехи очень походили на земные, с той лишь разницей, что были сделаны из отполированных кусков раковин. Я только сейчас сообразил, что не видел в Эгрисии ничего деревянного. Оно и понятно, откуда под водой дерево. Интересно, местные анлоры вообще про него слышали?
— Да, конечно, с прежних времен кое-что осталось, — ответила на мой вопрос Линория. — Но оно у нас очень редкое и дорогое. Иногда разведчики находят на поверхности плавающие бревна или доски, тогда они приносят их сюда. Но это бывает нечасто.
— Разве это не доказывает, что на островах есть жизнь? — ехидно поинтересовался Серый.
— Дерево могло сломать ураганом и унести в море.
— Бревна — да, но доски однозначно подтверждают, что, кроме вашего, есть и другие народы.
— Да, пожалуй, ты прав, — задумчиво согласилась анлорка. — Я как-то об этом не задумывалась. Вот ваши вещи, забирайте.
С Кладенцом я почувствовал себя гораздо увереннее. Теперь можно сразиться за свободу. Впрочем, наш план войны не предполагал.
— Держите зелья, — Линория протянула нам четыре флакона с голубой жидкостью. — Сейчас идем по коридору, на ближайшем перекрестке сворачиваем налево, там будут окна. Плывем вверх, снаружи вход в башню эгров только через крышу.
Серега направился к двери, но, едва выглянув, тут же ее закрыл.
— Клавис! — прошептал он.
— Где? — всполошилась анлорка. — Что он делает?