Последняя игра
Шрифт:
Глава пятая
Около часа Андрей звонил по телефону, но длинные гудки или фраза «В данный момент абонент находится вне зоны…» были подтверждением рассказа Гриши о полном разгроме его команды.
Он выпил еще кофе, принял душ, переоделся и решил съездить для начала к Насте домой, благо ключи от ее квартиры Андрею вернули – арестовали ведь его именно там, возле Настиного дома, там же он оставил свою машину. Интересно, что с ней стало за то время, что он сидел в «Крестах», да и вообще, стоит ли его джип на улице Кораблестроителей, или уже ездит на нем какой-нибудь отморозок?.. Вот и посмотрим заодно.
Кроме того, нужно было браться за финансовые дела, провести ревизию того, что еще осталось. Квартира носила явственные следы обыска, но, как отметил Андрей, довольно поверхностного. Тайник, расположенный в спальне под кроватью, в стене, под облицовочной плитой, был не тронут.
Он выгреб из ниши, спрятанной за толстой стальной дверью, пачки долларов, пересчитал. Деньги, конечно, но этого хватит только на жизнь. Андрей никогда не держал дома больших сумм, весь его капитал находился в обороте, и он оставлял себе только на «житье-прожитье». Вот и сейчас перед ним на полу лежало тысяч десять. Сейф в кабинете был, конечно, пуст. Все оттуда вымели при обыске – и документы, и деньги, – там еще тысяч двенадцать должно было находиться, но пойди докажи…
Ему не хотелось сейчас думать, в качестве какого пункта обвинения будут фигурировать эти двенадцать тысяч, – налоговая полиция, ясное дело, мимо такого соблазнительного куска не пройдет просто так, обязательно прицепится. Ну, это дело будущего. А сейчас нужно решать насущные проблемы, нужно ехать к Насте и начинать ее поиски именно оттуда, от печки, так сказать.
Андрей вышел во двор, глянул на машины его охраны, одиноко притулившиеся у противоположной стены огромного, престижного, «толстовского», как называли его в Питере, дома, и вышел на улицу Рубинштейна. На углу Загородного проспекта он сел в такси и поехал на Васильевский, к дому Насти, которая, кажется, заварила такую кашу, что и непонятно теперь, как ее расхлебать. Гриша этот, гэбэшник, тоже странный тип. Андрей сейчас не сомневался, что не так все просто, как Гриша рассказывал. Все больше крепло подозрение, что этот тип, конечно, имеет отношение к «конторе», но работает в данный момент налево, на какого-то хозяина, пусть и сидящего в кабинете на Литейном, но имеющего кроме этого кабинета и государственных интересов, еще и свои, частные, не пересекающиеся с прямыми служебными обязанностями.
Видно, сильного шороху где-то навела Настя с этими документами, Гриша упомянул военную разведку, а с парнями оттуда шутки лучше не шутить. Да и с Комитетом тоже. Прихлопнут и не задумаются. Совершенно безнаказанные люди. Тем более в такое смутное время, когда машины в городе взрывают каждый день, люди уже к этому даже привыкли, не реагируют особенно, так, пошутят разве что в житейском разговоре – мол, еще одного грохнули, у меня, мол, чуть стекла не повылетали, пусть, дескать, мэрия мне доплачивает за своих взрываемых сотрудников…
Словно в подтверждение этих мыслей водитель такси вдруг ни с того ни с сего сказал:
– Да-а, бля… Во жизнь…
Андрей не отреагировал на это глубокомысленное замечание, но водиле, кажется, и не нужен был ответ.
– Праздникова-то замочили, слыхал, нет?
– Праздникова? – Андрей повернулся к водителю. Он прекрасно знал этого господина. Еще бы, Праздников был именно тем, кто дал Андрею зеленый свет на торговлю земельными участками, по которым должна была пройти в недалеком будущем кольцевая дорога. – Праздникова? – повторил он. – Когда же это?
– Да сегодня, утром. Гулял, блин, с собачкой. А его с крыши снайпер снял. Вот так. Весь день по радио пургу гонят, коррупция, мол… А он, я говорю, честным мужиком был. Он же все про налоги, про торговые надбавки говорил, да? Хотел квартплату снизить… Вот его и замочили, суки…
«Как же, честный, – усмехнулся про себя Андрей. – Честный… Знал бы ты, мужик, какими делами ворочал этот Праздников, у тебя бы инфаркт случился…»
– Вот так, нормально работать в этом гадюшнике и нельзя… Грохнут, гады. Дерут с народа три шкуры…
Дальше он понес обычную чепуху о том, как мерзавцы в правительстве проедают народные денежки, а хорошие депутаты с ними борются, но их, хороших, меньше, и их отстреливают…
Праздников… Нехорошо это, нехорошо… Андрей покачал головой. Нужно будет сегодня же проехать по своим людям, которых разгром команды наверняка не коснулся, по тем фиктивным фирмам, через которые он скупал за гроши эти самые участки и потом продавал за приличные деньги безмозглым нуворишам.
Он вышел, по привычке не доехав до дома Насти метров двухсот, и дошел до подъезда пешком. Машину свою он увидел сразу. Джип стоял на том же месте, где он его оставил. Не угнали, не растащили на запчасти… Надо же… Хотя народ ведь тоже боязливый пошел. Такая машина не может лоху принадлежать. Тронешь ее, потом жди неприятностей.
Уже хорошо. Машина на месте. Надо будет пригнать сюда ребят со станции техобслуживания, пусть перегонят к себе, посмотрят, что стало с тачкой за несколько месяцев простоя в питерском дворе, масло поменяют, «техобслужат», короче говоря. А машину он себе пока другую возьмет. Есть еще «мерс», есть машины охраны, этого-то добра пока у него в достатке.
Андрей не стал подниматься к Насте в квартиру, Гришины работнички наверняка там побывали уже не раз, да и очень может быть, что и сейчас сидят, караулят. И вообще…
Андрей резко обернулся, быстро посмотрел по сторонам. Так и есть. Наружка работает по полной схеме, даже не очень маскируется. С одной стороны мужик в нейлоновой черной куртке отирается рядом с подворотней, с другой – пара молодых людей принялись старательно прикуривать друг у друга, как только взгляд Андрея упал на них, согнулись, ладонями лица прикрывают, якобы огонь зажигалки защищая от ветра… Детский сад.
Ребята, однако, прикурив, направились прямиком к Андрею.
– Добрый день, – сказал один из них, повыше ростом, улыбнувшись той же кагэбэшной улыбочкой, какой все утро светился Гриша. – Машина ваша в порядке. Мы тут за ней присматривали. Так что можете забирать… Пока.
«Пока…» Андрей усмехнулся и пошел к машине. Молодые топтуны проводили его внимательными взглядами, потом кивнули мужику на противоположном конце дома и исчезли в подворотне.
Андрей тронул с места джип, убедился, что машина послушна ему, как и прежде, и поехал к Стасику – главному своему доверенному лицу по операциям с земельными участками.
– Быков выехал, – сказал в радиотелефон один из парней, наблюдавших за домом. – Чего делать? Провожать?
– Не надо, – ответил старческий дребезжащий голос. – Его уже приняли на проспекте. Оставайтесь на месте.