Последняя индульгенция. «Магнолия» в весеннюю метель. Ничего не случилось
Шрифт:
Сильный удар в челюсть – и он свалился, как подкошенный, увлекая за собой и стул. Голова с глухим звуком ударилась о порог. Арвид, отступив к противоположной двери, настороженно следил за каждым движением Вершинина, готовый в любой момент броситься на него. В руке его сверкнул нож.
– Так я и думал! – процедил он сквозь зубы. – Кретин привел лягавого. Стой! – предупреждающе крикнул он. – Живым ты отсюда не выйдешь!
Вершинин расхохотался, и хохотал долго. Хозяин дома растерянно опустил нож. Вершинин только того и ждал. Одним прыжком он покрыл разделявшее их расстояние, выбил нож из руки Арвида, свалил его на пол, прижал. Вырвав ремень из брюк Арвида, связал ему руки за спиной, своим ремнем связал ноги и отошел в угол, к телефону.
Угадав его намерение, Арвид сдавленным голосом прохрипел:
– Звонить не надо. Что вам от меня нужно?
Вершинин уселся на стул недалеко от головы Арвида.
– Мы с Уступсом ищем Лиесму Паэглите. Это вы могли понять из его слов.
– Только и всего?
– Пока – да.
– Пока… – Арвид постепенно приходил в себя. – А потом что?
– Что потом, вы знаете лучше меня. Меня это сейчас мало интересует.
– Вы из милиции?
– К сожалению, нет. Я уже сказал: ищу Лиесму.
– Зачем она вам?
– Задать ей несколько вопросов.
– И тогда заберете и меня заодно.
– Я уже сказал: я не из милиции.
– Значит, сдадите нас в милицию.
– Может быть, мне самому неохота связываться с ними.
Уступе пошевелился и застонал. Вершинин встал и подошел к телефону.
– Не надо! – крикнул Арвид. – Не звоните! Я скажу, где она!
– Где?
– Недалеко, в соседнем переулке. Развяжите ноги!
– Адрес!
– Улица Уденс тринадцать, квартира четыре.
– Кто еще там живет?
– Двое стариков, больше никто. Развяжите ноги!
– Телефон есть?
– Нет.
Вершинин снял трубку.
– Да не звоните же! Сколько вы хотите?
– Бросьте, – сказал Вершинин, – вы что, не соображаете? Уступс без сознания, надо вызвать «скорую».
– А что вы им скажете?
– Что перепил, сам упал, – и Вершинин набрал номер.
– Человек без сознания, да, пожалуйста, – он назвал адрес и опустил трубку. – А теперь без глупостей, – он поднял с пола финку Арвида, опустил в свой карман. – Будешь делать все, что я скажу. Иначе мне терять нечего. Я и не таких, как ты, добывал. Вставай, пошли! – он подхватил Арвида под мышки, поставил на ноги, вывел из дома, усадил в машину и они поехали.
– Куда? – спросил Вершинин.
– Прямо и сразу направо.
После паузы Арвид проговорил:
– Стой, это здесь. Мне ждать?
– Нет, мы с тобой сейчас будем неразлучны, как сиамские близнецы, – он обернул конец ремня своей руки и повел Арвида, как собаку на поводке. – Показывай дорогу!
От страха и растерянности у Лиесмы выпала из рук кружка и разлетелась на черепки. Она стояла, раскрыв рот, словно увидев привидение, не в силах выговорить хоть слово.
– Добрый вечер, Лиесма, – поздоровался Вершинин, не выпуская ремня. – Тогда мы так и не договорили. Может быть, сделаем это сейчас? Кто дал вам кольцо, которое вы продали той женщине из Новосибирска? Уступе? Или этот молодой человек? – он ткнул пальцем в Арвида, съежившегося от страха. – Или, может быть, сами сняли с пальца у мертвой Зиедкалнс? Отвечайте! Мне некогда!
– Нет! – истерически закричала Лиесма. – Нет, нет! – она попятилась.
– Стой! – прикрикнул Вершинин. – Сядь на стул! – он сунул руку в карман.
Лиесма покорно уселась и, закрыв лицо руками, заплакала. Вершинин с Арвидом стали у нее за спиной.
– Хватит! – прикрикнул Вершинин. – Кто дал кольцо?
– Ария, – пробормотала Лиесма. – Ария дала, просила продать кому–нибудь из отдыхающих, которые скоро уедут. Я… честное слово, я говорю правду.
Арвид хотел что–то сказать, но Вершинин сильно дернул за ремень.
– Молчать! Где сейчас Ария?
– В Риге, где же еще. Работает в парикмахерской.
– Ваше пальто в прихожей?
– Да.
– Одевайтесь и пойдемте.
– Куда? – большими, полными страха глазами она смотрела на Вершинина.
– Одевайтесь, я сказал!
Лиесма послушно надела пальто, повязала платочек, натянула сапожки. Вершинин усадил ее вместе с Арвидом в свою машину. И сразу же тронулся.
– А сейчас, – сказал он, выехав на шоссе и разогнавшись до скорости сто километров, – зарубите на носу: до Пиекрастес скорости не уменьшу, так что удрать вам не удастся, Лиесма, разве что на тот свет.
– А я? – пришел в себя Арвид. – У меня же с этим делом ничего общего! Отпусти домой!
– Это мы еще выясним, – проговорил Вершинин мрачно.
XXXV
Стабиньш, фыркая и постанывая от блаженства, мылся под душем. Горячие струйки приятно кололи кожу, успевшую уже покраснеть. Наконец, он вылез из ванны, долго растирался толстым полотенцем и глядел на себя в зеркало.
«Наконец–то дома, – радовался он про себя. – Наверное, пару килограммов сбросил, – он, словно чужое, разглядывал свое побуревшее, обветренное, осунувшееся лицо. – Командировочка была хуже некуда, скажем прямо, но зато и результаты…»
Короткий звонок в дверь заставил его встрепенуться. Звонок повторился. «Кто это в такую рань?» Перестав растирать спину, он прислушался. На кухне звенела посуда: хозяйка готовила завтрак. Что она, не слышит, что ли? Но медленные, шаркающие шаги приблизились к двери.
– Кто там? – сердито спросила тетя Амалия. – Он тут не принимает, идите на работу и там ждите.
Улдис не расслышал ответа, но женский голос за дверью показался Улдису знакомым. Он быстро надел тренировочный костюм, сунул ноги в тапочки и вышел.
Ирена Канцане стояла в коридоре и, казалось, не собиралась уходить. Серьезное лицо ее было грустно, но выражало решимость. Она была в синей куртке, тяжелых башмаках, на глазах – темные очки. На полу рядом стоял туристский рюкзак. Выглядела она так, словно собралась путешествовать с «автостопом».
Улдис сначала смутился, потом улыбнулся.
– Я был у вас в гостях, и вы меня все же не выгнали. Отвечу тем же. Проходите в комнату.
– Только поэтому? – Ирена принужденно рассмеялась, но не заставила упрашивать себя. Подхватив тяжелый рюкзак, критически оглядела свои башмаки, перевела взгляд на чистый пол, тщательно вытерла ноги, вошла в комнату и уселась у небольшого столика.