Последняя надежда обреченных
Шрифт:
– Придется узнать, – сказал Женя. – Сегодня вечером ты опять пойдешь туда и более подробно расспросишь Надю об охранниках и о том, вооружены ли они. Мы же с Марго осмотрим подступы к дому и решим, как незаметно к нему подобраться. Только без самодеятельности, приятель: твоя задача только поговорить с Надей, а не пытаться вытащить ее самостоятельно!
Рита сидела в машине, ее руки впились в баранку от напряжения, а она даже не чувствовала этого: будь руль автомобиля живым, он уже давно возопил бы о пощаде! Женя и Михаил отсутствовали больше получаса, а из дома не доносилось ни звука. С одной стороны, это хороший знак, с другой – непонятно, что они делают там так долго?
Вернувшись
Накануне Рита сходила в универмаг и приобрела три баллончика лака для волос. Это, конечно, нельзя считать серьезным противовесом пистолетам охранников, но хорошая струя лака суперсильной фиксации могла на некоторое время охранников озадачить. Время проникновения в дом назначили на предрассветный час, когда обитатели борделя должны спать.
Друзья несколько раз обсудили план, обговорив каждую деталь. Он оказался предельно прост. Они проникнут в дом с двух противоположных концов (то есть через парадный вход и окно, выходящее на задний двор) и разберутся с охраной, пока она не успела сообразить, что к чему. Затем, прихватив Надю, ожидающую в своей комнате, планировалось скрыться в неизвестном для подручных Латифе направлении.
Это был так называемый «план Б», но Рита предпочла бы «план А»: охрана мирно спит, двери открыты, и Михаил с Евгением спокойно выводят Надю через парадный вход. К сожалению, рассчитывать на это не приходилось!
Фисуненко, кряхтя, влез в приоткрытое окно туалета. Он огляделся в поисках чего-то более существенного, чем баллончик с лаком, которым вооружила его Рита, и обнаружил в углу швабру с металлической ручкой. Это как раз то, что нужно! Отвинтив рабочую часть, он зажал в руках металлическую палку, достаточно весомую, чтобы огреть кого-нибудь по голове с неприятными последствиями.
Михаилу надлежало войти с парадного входа. Надя сказала, что в это время у главных дверей дежурит один человек, а остальные либо дремлют в холле, либо дуются в карты. В той части здания, куда проник Женя, опасаться нечего. Он уже потянулся к ручке двери туалета, чтобы выйти в коридор, как вдруг услышал тяжелые шаги, приближающиеся снаружи.
«Черт!» – выругался он про себя и завертел головой в поисках места, куда можно спрятаться. Такого места не оказалось, и он, встав у стены рядом с дверью, поднял свое универсальное оружие. Человек распахнул дверь и вошел в помещение. Не успел он расстегнуть штаны, как на голову ему обрушился удар. Но Женя был в курсе того, что только в кино один удар по голове может заставить человека потерять сознание. Поэтому он тут же кинулся на охранника, оглушенного ударом, но все еще стоящего на обеих ногах. Он схватил мужика за горло и, обхватив ногами бедра жертвы, принялся сдавливать ей шею до тех пор, пока она, захрипев, не повалилась ничком на пол. Женя тут же разжал руки: убийство в его планы не входило. Он понимал, что через несколько минут парень очухается и поднимет тревогу, а это совсем некстати. Поэтому он взял рулон туалетной бумаги, скатал из нее шар и засунул в рот охранника. Шар был достаточно большим, чтобы тот не мог его выплюнуть. Теперь требовалось найти нечто, чтобы связать парня. Фисуненко вспомнил, что когда искал подходы к дому, видел бельевые веревки, натянутые на заднем дворе. Со вздохом он снова вылез наружу и перочинным ножом срезал несколько, предвидя необходимость так же, как с первым, поступить и с другими охранниками, если те попадутся на пути.
Вернувшись, Женька связал все еще находившегося в отключке мужчину по рукам и ногам и с сознанием выполненного долга покинул помещение туалета, надеясь, что в ближайшее время
Крадучись, он двигался вдоль стенки. В доме было темно, лишь в конце длинного коридора виднелся свет: там, по описанию Михаила, находилась гостиная, где обычно играли в карты охранники. Не слыша шума или даже шороха, Фисуненко предположил, что Михаил успешно справился с задачей и проник в дом незамеченным. Комната Нади располагалась на втором этаже, но чтобы туда подняться, необходимо пройти мимо распахнутой двери гостиной так, чтобы не привлечь внимания охраны. Евгений уже практически миновал решающий рубеж и в нескольких шагах от себя увидел лестницу, ведущую наверх, как вдруг откуда-то сбоку вынырнул здоровенный детина с пистолетом, направленным в Женькину сторону. Евгений бросил свое оружие и медленно поднял руки: в подобных обстоятельствах глупо проверять, чья реакция лучше. Неожиданно за спиной детины, который, судя по выражению лица, праздновал победу, возникла огромная тень. Последовали два коротких звука, похожих на те, что слышны при отбивании мяса. Охранник молча сложился пополам и рухнул на пол. Тень между тем приобрела знакомые очертания и голос, принадлежавший Михаилу, тихо произнес:
– Все путем, пошли наверх.
Проходя мимо двери, Женя не удержался и заглянул в гостиную. Двое охранников лежали на столе, по которому были разбросаны карты. Создавалось впечатление, что они спят.
– Эй, ты уверен, что не убил их? – обратился он к Михаилу, чувствуя, как неприятный холодок пробегает по позвоночнику.
– Большая потеря для общества? – спросил тот, пожимая плечами. – По моим подсчетам, они очухаются минут через двадцать, так что надо поспешать, командир.
Они взбежали на второй этаж, где снова увидели длинный коридор, вдоль которого справа и слева располагались двери. Михаил подошел к одной из них. Евгений уже собрался постучать, но приятель остановил его.
– Бесполезно, – сказал он. – Двери запираются снаружи, так что придется взламывать.
Не говоря ни слова, Фисуненко привычно опустился на колени, одновременно вытаскивая из кармана набор отмычек. Несколькими профессиональными движениями он вскрыл замок, и дверь бесшумно отворилась. Перед друзьями предстала Надя, стоящая посреди комнатушки с прижатыми к щекам руками и широко раскрытыми от ужаса глазами. Выражение ее лица мгновенно изменилось, когда она сообразила, кто перед ней.
– Слава богу, это вы! – вскрикнула она, но Женя в два прыжка преодолел разделяющее их расстояние и зажал ей рот во избежание потока слов, который грозил вырваться наружу и перебудить весь дом.
– Слушайте, гражданочка, – тихо заговорил он ей прямо в ухо, – охрана под контролем, но в доме Латифе и другие девушки, которые могут нам помешать, если вы их разбудите!
– И еще этот голубой хорек сбежал, – добавил Михаил. – Я не смог его задержать, он скользкий, как угорь – выскочил в окно!
– Тогда надо делать ноги, – заключил Женя, отпуская Надю, которая изо всех сил пыталась сдержать бьющую ее нервную дрожь.
– Готова? – спросил Михаил у девушки, и она судорожно закивала в ответ.
И все трое рванули вниз по лестнице.
Рита уже собиралась отправиться навстречу товарищам, потому что ожидание становилось невыносимым, как вдруг со стороны дома раздался какой-то шум. Она выбралась из машины и подкралась к калитке. Спрятавшись за ветвистой азалией, Рита наблюдала, как маленький, щуплый человечек, согнувшись в три погибели, выскользнул из кустов, окружающих дом, и юркнул в калитку. Рита не медлила ни секунды: выхватив баллон с лаком, она направила пахучую, липкую струю прямо в глаза злоумышленнику. Издав звук, похожий на скулеж больной собаки, он повалился в траву, а Рита, отбросив баллон в сторону, оседлала его сверху, пытаясь заломить за спину руки, которыми он тщетно пытался протереть глаза.