Последняя надежда
Шрифт:
– Ей нужно поесть.
– Обслуживание номеров? – спрашивает Беннито, указывая на телефон. – Я отвел тебе соседнюю комнату. Не был уверен... – он давится в горле. – Дерьмо Гарсии там, но...
– Это пригодится, – говорит Раф бесстрастным голосом. – И не обслуживание номеров. Не хочу, чтобы кто-нибудь знал, что мы здесь. Отведи ее за угол и принеси что-нибудь поесть.
Теперь мы с Беннито выглядим обеспокоенными.
– Это безопасно? Узнают ли они меня? – спрашиваю я.
– Вот, – холодно говорит Раф, снимая бейсболку с головы Беннито. – Теперь у тебя есть маскировка. Просто
– Хорошо, босс, – говорит Беннито, засунув пистолет за пояс, и натягивает рубашку, глядя на меня. – Пойдем?
У меня беззвучно шевелится рот. Все это кажется неправильным. Глупо и неправильно. Он отпускает меня в чертов магазин на углу? После недели в джунглях, когда мы практически мочились вместе, где небезопасно быть одному? Чувствую себя странно преданной и обиженной.
«Его друг умер, эгоистичная идиотка. Может, ему нужна минутка».
Верно. Возможно, я сейчас слишком занята своими мыслями.
– Мы вернемся, – тихо говорю я. – Тебе что-нибудь нужно?
Он качает головой.
– Ладно.
Так странно идти по улице с Беннито. Будто меня не отдали в чужие руки. Будто нам здесь ничего не угрожает. Но на улицах нас никто не замечает. Во всяком случае, я полагаю, мы сливаемся с толпой, потому что выглядим чертовски неряшливо.
Мы добираемся до захудалого магазинчика на углу, и у меня снова урчит желудок.
– Бери, что хочешь, – говорит Беннито, проводя рукой по губам. – Пожалуй, я куплю сигарет.
Кивнув, рассеянно иду по проходу. Умираю с голоду, так что все выглядит хорошо. Я беру вяленую говядину, чипсы и пачку шоколадных батончиков. Боже, мне определенно нужен шоколад. Это хорошая еда от депрессии. Для Мендозы я тоже собираю всякое барахло, потому что знаю, что он голоден.
Я прохожу мимо туалетных принадлежностей и беру зубную щетку, зубную пасту, бритву, расческу для моих растрепанных волос и немного бальзама для губ, потому что мое лицо в беспорядке. Также хватаю бутылку лосьона, хотя мысль о том, чтобы попытаться восстановить мои руки, кажется, будто я иду за морем с ложкой. Они выглядят ужасно. Словно я пыталась поймать пчел руками или что-то в этом роде.
Я замечаю презервативы и выбираю их. Не думаю, что презервативы имеют значение, так как Раф был девственником. Во всяком случае, он был бы слишком велик для того, что они делают. Я колеблюсь, замечая бутылку смазки, и хватаю ее.
Вернувшись к Беннито, у меня в руках полно дерьма, но он не комментирует, а просто жестом указывает на стойку. Я бросаю все это, глядя на Беннито, когда он замечает смазку. И снова без комментариев.
Господи, хоть бы кто-нибудь со мной поговорил.
Через несколько минут мы выходим из магазина, и Беннито покупает мне что-нибудь поесть у уличного торговца. Не знаю, что это за еда, но она горячая и теплая, и я быстро проглатываю ее, потому что хочу вернуться в номер и к Рафу. Мы покупаем Рафу уличную еду, и я держу ее в здоровой руке, пока возвращаемся в отель. На улицах ходят куры, и весь район кажется мне немного запущенным, несмотря на то, что это город.
Когда мы возвращаемся в отель, Раф принимает
Беннито откашливается.
– Значит, содержимое сумки все еще у вас?
Я благодарна за отвлечение.
– Да, но это просто мусор. Какие-то цветные папки с бумагами.
Наклонив голову, он явно любопытствует.
– Могу я их увидеть? Там должно быть что-то для них, чтобы следить за тобой. В противном случае, нет никакого смысла.
Я пожимаю плечами, оставляя еду для Рафа на один из столов, и роюсь в его сумке, пока не нахожу папки.
Беннито берет их с хмыканьем в горле и сразу же начинает листать бумаги.
– Это распечатки веб-страниц.
– Ну и что? – не понимаю я.
– Возможно, на этих сайтах есть что-то соответствующее. Может быть, это код, – он задумчиво проводит пальцем по одной из записок. – Дай мне немного времени, и я все выясню.
Я киваю, глядя на комнату Рафа.
– Я... посмотрю, как у него дела.
– А ты... ах... – Беннито прочищает горло. – Тебе нужно оставаться в этой комнате? Там две кровати. В другой только одна.
С его стороны очень мило предложить. Может быть, он думает, что мои отношения с Рафом гораздо менее консенсуальны, чем кажется.
– Мне нравится спать с Рафом, – говорю я ему, хотя мы не часто это делали.
Я не собираюсь выпускать Рафа из своих лап всю ночь. Ему нужно с кем-то поговорить, черт побери. Неестественно быть таким тихим. Не после того, что случилось. Я все еще в шоке, ведь я едва знала парня.
Отдаю Беннито его кепку, беру сумку с фастфудом и туалетными принадлежностями, сажусь на край кровати Рафа и закрываю дверь между комнатами. Расческой я медленно распутываю волосы, пока Раф принимает душ. Мои кудри – крысиное гнездо, но с осторожной работой гребня, я в состоянии привести мои волосы к чему-то приличному. Это буйство естественных волн сна, но по крайней мере, они не спутаны.
Раф все еще в чертовом душе, поэтому я откидываюсь на уродливое изголовье кровати и достаю плитку шоколада. Я начинаю чувствовать... не знаю. Это смесь депрессии, шока, потери, отчаяния и жалости. Жалость к Рафу, которого разрывает на части. Жалость к себе, которой не помешают объятия, а человек, от которого я хочу больше всего, отгородился от меня.
Я думаю о Розе. Моя лучшая подруга, и единственный человек в мире, с которым я действительно близка. Мои родители всегда были трудоголиками, и с радостью отдавали меня в детский сад или няне, чтобы они могли заниматься своими делами. Мы никогда не были близки, но Роза и я? Мы близки.
Будто Гарсия и Раф были близки. У меня сжимается горло, и горячие слезы начинают заливать глаза. Что, если я не смогу спасти Розу? Что мне делать? День или около того назад, чувствовала себя под контролем. Как будто я могла достать парня и спасти свою лучшую подругу. Теперь ощущаю, что весь этот контроль исчез. Раф оттолкнул меня, а все мои надежды на спасение Розы зависят от него.