ПОСЛЕДНЯЯ ОБОЙМА

Казанцев Кирилл

– Инстинкт самосохранения. Вряд ли он погнался за мной, чтобы спросить, который час. Так что с ним случилось?

– Он умер, - сообщил Гарик и уставился на меня. Черта с два. Я так устал, что на моем лице вряд ли кто-то мог прочитать

что-нибудь. Гарик с минуту таращился на меня, потом разочарованно отвернулся к окну.
– Разрыв какой-то там артерии.

Прямо во дворе «Кометы». И ты, конечно

же, здесь ни при чем? Можешь не отвечать, я уже знаю, что ты скажешь.
– И он

махнул на меня рукой.
– Если бы ты понимал, Костя, в какое дерьмо ты меня втащил...

– А он и вправду может настучать?
– поинтересовался я. Фамилия «Козлов» не была произнесена, но Гарик среагировал

весьма непосредственно: скрипнул зубами и с ненавистью уставился в закрытую дверь.

– Кто его знает, на что он способен, - пробурчал Гарик.
– Он словно взбесился... Я его таким нервным никогда не видел. И

не сидел он по ночам в кабинете, не таскал никого на ночные допросы... Дурдом какой-то.

– Он был пьян, - сказал я и смущенно улыбнулся: ябедничать, пусть даже на такого придурка, как Козлов, было

неприятно.

– Да ну?
– без особого энтузиазма отозвался Гарик.
– Не врешь?

– Не вру, - честно сказал я. Так редко мне приходилось говорить правду за последние дни, что эти два слова я проговорил

с каким-то наслаждением.

– Может быть, - задумчиво произнес Гарик.
– Выпить он не дурак... Но на работе? Такого за ним раньше не водилось.

– Все когда-то начинается, - философски заметил я.

– Ага.
– Гарик внезапно хлопнул себя по лбу.
– Вот черт! А я-то думаю: «Что от него мятной жвачкой разит, как от

школьника?!» Запах забивал, мудила!

– Мудила, - согласился я.

– А ты не лучше, - заметил добродушный Гарик.
– Давай, рассказывай, что должен. Твоя половина уговора.

– Прямо здесь?
– Я выразительно похлопал себя по ушам.

– Тебе, видать, мозги отшибли, Костик, - вздохнул Гарик.
– Это же не Кремль. Кто нас станет прослушивать. Разве что

Козлов за дверью стоит, врос ухом в замочную скважину...

Гарик внезапно схватил с пола пустую мусорную корзину и метнул ею в дверь. Та распахнулась от удара. Козлова в

коридоре не было. Или же он оказался фантастически проворен и успел отскочить.

– Продолжаем разговор, - более уверенно сказал Гарик. Он все-таки выбрался из-за стола и поставил кресло рядом с моим

табуретом.
– И будь, пожалуйста, честен, - попросил он.
– Если не можешь сказать правду, лучше ничего не говори. Но не

ври. По-моему, в протоколах уже достаточно записано твоего вранья. Я прав?

– Ну-у-у, - уклончиво протянул я.

– Я прав, - сделал вывод Гарик.
– Итак. Кто организовал налет на «Европу-Инвест»?

– Ты еще спроси, где Янтарная комната!
– возмутился я.
– Попроще, попроще что-нибудь спроси...

– Сидоров участвовал в налете?

Это был странный вопрос. И объяснение могло быть только одно: Гарик сильно сомневался в официальной версии.

Сидоров не казался ему крутым гангстером и убийцей.

– Ты же видел пленку, - сказал я.

– Хочу услышать твое мнение.

– Хм, - теперь и я задумался.
– Ну, скажем так: он в этом замешан. Но Сидоров - не организатор. Я даже думаю, что его

использовали для каких-то непонятных целей. А потом попытались подставить. Я же тебе говорил...

– Угу.
– Гарик сморщился, словно отведал что-то кислое. Кожа на лбу собралась в лесенку морщин, и на миг Гарик

показался мне древним стариком, смертельно уставшим от этой идиотской земной жизни. Потом впечатление прошло.
– А он

жив?

– Сидоров?

– Угу.

– Как тебе сказать...

– Только не ври, - прошептал Гарик.
– Все врут. А кто не врет, тот ничего не знает. Мне нужна опорная точка, мне нужны

хоть какие-то факты. Дай мне факты. Он жив?

Я кивнул.

– Что он тебе рассказал обо всей этой истории?

– Ничего.

– Он что, боится?

– Он тяжело ранен. Не приходил в сознание.

– Угу, - кивнул Гарик. Выражение усталости и раздражения постепенно исчезало с его лица. Он впитывал информацию.
–

Его ранили охранники «Европы-Инвест» или...

– Три разные пули, - сказал я.
– Сзади в ногу, в плечо и в живот. Я думаю, что охранник ранил его в ногу. У них ведь там