Последняя песня для Феникса
Шрифт:
Они вышли из ручья сквозь брешь в стене густого живого коридора и увидели в просветах между ветвями какой-то светло-серый холм.
– Да это же дирижабль, который мы бросили около Университета! – Её глаза расширились.
– Похоже на то, – подтвердил он.
Баллон, казалось, не был повреждён, хотя и застрял между соснами. Андреас помог Линетте взобраться на гондолу, где путники увидели несколько бочонков, которые не выбросили во время недавнего бегства с острова.
– Нам нужен керосин, – он начал поверять содержимое бочек, пробивая дырки в крышках
Затем достал из кармана коробок спичек и зажёг на горелке пламя. Горячий воздух начал надувать баллон. Вскоре цеппелин стал медленно подниматься, с шорохом высвобождаясь из ветвей.
Они очистили палубу от остальных бочонков, вышвырнув их за борт через парапет гондолы.
Тишину снова разорвало разъярённое рычание и хриплый вой. Орда бросилась к взлетавшему дирижаблю, но воздушный корабль был уже над верхушками сосен, и копья до него не долетели.
– Ну, – Андреас дёрнул за рычаг коробки передач, включая двигатель. Мотор загрохотал, выпустив клуб синеватого дыма, и два огромных пропеллера с гулом раскрутились. – Нам наверняка не хватит скорости, чтобы догнать яхту.
– Ещё один повод идти собственной дорогой, – ветер растрепал ей волосы. Она рассматривала живописный пейзаж с горами Малахитового Плато с одной стороны и, казалось, бесконечным лесом во всех остальных направлениях. Облака смягчили солнечный свет, и все краски стали пастельными.
Некоторое время снизу ещё доносился шум, монстры продолжали орать и трещать ветками, пытаясь преследовать воздушный корабль и продираясь сквозь чащу. Но вскоре отстали, вопли окончательно заглушил гул пропеллеров.
Андреас снял куртку и расстелил на палубе, чтобы можно было на ней устроить пикник. Когда они присели, рукояткой меча начал аккуратно разбивать скорлупу собранных в лесу орехов. Сердцевина оказалась, очевидно, вкусной, ели с аппетитом. Серый рыцарь также достал серебряную фляжку и предложил ей напиток.
– М-м-м! – она сделала большой глоток. – Неплохо! А что это?
– Что-то эльфийское, – он пожал плечами, – нашёл в буфете на яхте, когда готовился к возможному походу по суше.
Они набрали высоту. Минуты пролетали незаметно. Само время, казалось, стало совсем эфемерным над захватывающей дух красотой лазурного пейзажа, под величественным великолепием небосвода, словно между двумя прекрасными мирами в волшебном сне.
– Снова горы? – Спросила она, когда солнце выглянуло из-за облаков и осветило далёкую гряду на горизонте.
– Голубые холмы, – он повернулся, проследив за её взглядом. – За их восточной границей начинается Плодородная равнина.
Издалека возвышенности действительно выглядели зеленовато-голубыми. Их покрывала пышная растительность, словно Великий лес пытался захватить склоны, но при этом оставлял вершины во власти травы и кустарника.
Дирижабль медленно проплыл мимо последнего холма гряды. Взору открылись сочные луга, поля и плантации, грунтовые дороги и небольшие поселения. С высоты всё казалось миниатюрным.
– Пастбища Плодородной равнины, – он указал на зелёную страну и затем дальше, на сверкание солнечных бликов на широком водном просторе впереди, – и Срединное озеро.
Двигатель несколько раз кашлянул, в монотонном жужжании появились перебои, затем механизм окончательно остановился.
– Закончилось горючее, – Андреас поднялся, выключил горелку и потянул за одну из верёвок такелажа. Клапан выпустил горячий воздух, и дирижабль опустился на луг недалеко от деревни с белыми, укреплёнными перекрёстными балками стенами домов. Путешественники соскочили с гондолы на траву и отошли в сторону до того, как сдувшийся баллон осел на луг гигантским светло-серым мешком.
– Эй, что это за хреновина?! Нам на пастбище такого, блин, не надо! – Три дюжих крестьянина в простой рабочей одежде подошли со стороны деревни, другие местные жители тоже стали выходить из домов и амбаров. Вышитые воротники домотканых рубах, чёрные жакеты без рукавов, отделанные красным и белым орнаментом, недовольные и даже угрожающие выражения на лицах.
Но, подойдя ближе, толпа несколько поубавила пыл. Многие остановились, переминаясь с ноги на ногу и косясь на мечи путешественников, хотя ни Линетта, ни Андреас не продемонстрировали ни малейшего намерения использовать оружие.
– Вам нравится такая ткань? – Андреас невозмутимо кивнул на баллон, накрывший половину луга. – Можете забирать!
– Правда?! – люди принялись трогать и рассматривать материал с восторгом, и недовольство немедленно сменилось дружелюбием. – Обалдеть!!! Непромокаемая!!! Хватит на сотни плащей и парусов!!
– Кстати, насчёт парусов, – заметил Андреас, – мы хотели бы купить лодку…
– Купить?!! Да вы чё?! – Воскликнул один из мужиков. – Вы нас уже сделали богачами!! Да мы подарим нашу лучшую посудину!!
Группа крестьян повела Линетту и Андреаса вдоль дороги к берегу Срединного озера, где у деревянного пирса стояла дюжина лодок, и указали на довольно новое судно с крепкой мачтой и небольшим домиком-каютой. Места для двоих путников было вполне достаточно.
Три дородные женщины принесли плетёные корзины с румяными фруктами и передали Линетте, которая поблагодарила их улыбкой.
Андреас развернул парус и уселся на скамейку у руля, не мешкая с отправлением. Ветер тут же резво понёс лодку прочь от берега, где люди махали им на прощание.
– Ну и ну! – Линетта в изумлении покачала головой, тоже присаживаясь на скамейку. – Неужели у них нормальная ткань в таком дефиците?
– В удалённых провинциях купцы дерут за текстиль по три шкуры, – объяснил он. – Мне всё чаще становится стыдно, что я тоже человек.
– Джим сказал, что с троллями сговорились какие-то рыцари, – она рассеянно смотрела на исчезавшее вдали побережье. – Это может оказаться нешуточным заговором.
– Я думал об этом, – он кивнул. – Благодаря дирижаблю, нам теперь не нужно спешить, и мы будем очень осторожны.