Последняя принцесса
Шрифт:
— Пахнет-то вкусно, но это яд. Чай для ее королевского высочества.
Последние слова она почти пропела насмешливым тоном и сплюнула на камни:
— Для королевы.
Я едва не выронила поднос от изумления. Мэри жива.
— Говорят, она от этого теряет силы, — с усмешкой продолжила девица. — По слухам, когда слишком уж буйствует, это ее успокаивает.
— А если она не станет это пить? — спросила я подчеркнуто спокойно, стараясь скрыть ужас.
— Да ну, пьет как миленькая. Если не выпьет —
Я попыталась рассмеяться вместе с ней, но получилось что-то вроде хриплого кашля. Взяв себя в руки, я лихорадочно соображала. Джейми и Мэри живы, и они здесь! Придется вернуться за Холлистером позже. Я постаралась, чтобы по моему лицу не было видно, что я думаю о брате и сестре, о том, что они в заточении и я им нужна. Мне не терпелось их увидеть. Я скинула миску с подноса, и варево разлилось по лестнице.
— Ой! — воскликнула я. — Какая я неловкая!
Девица закатила глаза.
— Тебе бы прибраться, пока миссис Колдуэлл не заметила.
И она двинулась дальше по лестнице.
Я немного подождала, потом поставила поднос на пол и последовала за девицей по металлической винтовой лестнице. Стены были стальные, мое отражение походило на расплывчатое темное пятно. На каждом этаже были камеры с зарешеченными окошками — расстояние между прутьями не достигало и дюйма. Внутри теснились больные, умирающие узники, они стонали и просили пить. Правда, те, что лежали молча, представляли собой еще более печальное зрелище.
Пробираясь на цыпочках за девицей с розовой чашкой, я почувствовала, как ненависть к Корнелиусу Холлистеру словно собирается во мне в комок колючей проволоки и режет изнутри. Винтовая лестница поднималась все выше и выше по узкой башне, пока наконец не закончилась. Наверху была только одна камера.
Я остановилась этажом ниже и подождала, пока не увидела, как девица спускается по лестнице уже с пустым подносом. Постояв в тени, пока ее шаги не стихли внизу, я повернулась и пошла наверх, с каждым шагом сердце билось все чаще. Я остановилась у двери камеры.
Сквозь тесно поставленные прутья заглянула внутрь. Джейми лежал на кроватке, Мэри сидела рядом спиной ко мне. Так я бы ее не узнала. Только услышав, как она ласково уговаривает Джейми поесть, я поняла, что не ошиблась камерой. Мэри стала худой и костлявой, как старуха, плечи просвечивали сквозь изношенное линялое красное платье. Я с изумлением поняла, что это то самое платье, в котором она была на Балу роз.
Поддерживая рукой голову Джейми, она пыталась кормить его с ложки. Я стояла, смахивая слезы, и хотела сказать что-нибудь, но не могла выдавить ни звука. В камере был деревянный столик, на нем пачка игральных карт и чайник, рядом лежала смятая окровавленная салфетка.
Я прижалась лицом к решетке, глядя, как Мэри отворачивается
Взяв со стола окровавленную салфетку, Мэри вытерла кровь с руки. Было понятно, что она старается скрыть это от Джейми.
— Мэри, Джейми, — выдохнула я.
Мэри повернула голову и посмотрела на меня враждебно: не узнала. Внезапно я со всей отчетливостью поняла, на что похожа, устыдившись клейма на лице и клоками остриженных волос.
— Мэри, — прошептала я, — это я, Элиза.
Ее глаза загорелись, по лицу было видно, что она сама себе не верит.
— Мы думали, ты погибла, — сказала она хрипло, по щекам потекли слезы.
Я потянулась к ней, протискивая пальцы между прутьями решетки, но пролез только мизинец. Мэри крепко ухватила его и поцеловала.
Джейми подошел к решетке, и я смогла коснуться кончиком пальца щеки младшего брата. Его маленькое тело было похоже на скелет. Я постаралась не выдать, насколько меня это поразило.
— Они дают ему лекарство?
Мэри покачала головой.
Удивительно, как он смог так долго без него продержаться. Джейми молча смотрел на меня глубоко запавшими голубыми глазами.
Я вытащила пистолет.
— Мэри, — быстро сказала я, — возьми это. В следующий раз, когда охранница принесет вам еду, убей ее. Забери одежду и оружие и беги.
— Элиза, он не пролезет сквозь решетку.
Я с ужасом осознала, что она права. Единственная щель, проделанная прямо над полом, для того чтобы передавать еду, была закрыта, а просунуть пистолет между прутьями было невозможно.
Мэри обеспокоенно смотрела на меня, пока я отчаянно пыталась протолкнуть пистолет, надеясь, что, если я поверну его в нужную сторону, все получится.
— Бесполезно. Мы уже все перепробовали, — покачала головой Мэри.
Снизу гулко загремели по металлу чьи-то шаги.
— Элиза, беги! Прячься! — в панике зашептала Мэри.
— Нет! Я не могу снова вас покинуть!
Я обернулась и приготовилась защищаться, держа пистолет прямо перед собой. Если уж придется умереть, то сражаясь за жизни брата и сестры.
— Элиза! — зашипела Мэри. — Уходи! Так ты ничего не изменишь. Даже если перебьешь стражу, мы все равно останемся здесь.
Я ее не слушала.
Мэри собралась с силами и выпрямилась. Она вообще была властной натурой, а при желании могла произвести сильное впечатление.
— Я твоя королева, и я приказываю!
Я обернулась, не веря своим глазам.
— Мэри…
— Нет времени, Элиза, — отрезала она. — Я приказываю. Я не смогу смотреть, как ты умираешь.