Последняя тайна храма
Шрифт:
Плетясь обратно по больничной территории, в давящей тишине, нарушаемой лишь неожиданным щебетанием спрятавшихся среди сосен и кипарисов птиц да щелчками теннисного шарика о стол, Бен-Рой пытался навести порядок в разрозненных мыслях и продумать дальнейший план действий.
Почти семьдесят два часа без сна: никогда еще он не чувствовал себя таким разбитым. Голова работала медленно, как в полудреме, и мысли стали сбивчивыми и путаными. Какого черта он приперся сюда сегодня, что он вообще делает? Три дня назад все казалось таким кристально ясным: статья, интервью, одеколон. Все шло как по маслу; главное, держать ее под контролем и ждать, пока она не сорвется. Однако она никак не срывалась, не делала ни одного компрометирующего телодвижения, и он уже начал задумываться, не ошибся ли. Как она вела себя сегодня со Шлегелем, кто бы мог подумать? Да, его не покидали подозрения, но ведь они могли обманывать его, черт возьми! Он мог обманывать сам себя, внушать себе всякую чепуху и не отличать параноидальные бредни от реальности. Нет, он уже не понимал, что происходит. Только менора упрямо не выходила из головы. Надо обязательно найти менору.
– Что будем теперь делать?
– Хм. – Бен-Рой был еще погружен в свои раздумья.
– Что мы теперь делать будем? – повторила Лайла вопрос.
Арие покачал головой, пытаясь вернуться к реальности.
– Что? Молиться, чтобы этот египетский придурок что-нибудь откопал.
– А если нет?
– Тогда снова сядем на телефон. И не слезем, пока не найдем то, что ищем.
Бен-Рой замедлил шаг, окинул ее взглядом, полным подозрительности и неприязни, и резко зашагал вниз по склону, заставив Лайлу почти бежать, чтобы не отстать от него. Спустившись, они сели в его «БМВ» и, выехав через белые металлические ворота клиники, двинулись к магистрали в сторону центра. Пока Бен-Рой разворачивал машину, Лайла краем глаза заметила голубой «сааб», припаркованный у заброшенного гаража напротив выезда из больницы. Она успела увидеть, как сидевший за рулем машины водитель наклонился к лобовому стеклу, очевидно, глядя на них. Затем Бен-Рой рванул вперед и взял курс на центр.
В этот момент Ави Штейнер включил двигатель «сааба».
– Так, они выехали, – пробурчал он в свой приемник. – Канфей Несхраим, восточная часть. Я держу их.
Он нажал на газ и с остервенением понесся по трассе, подрезая соседние автомобили и периодически выскакивая на встречную полосу, пока не оказался прямо позади Лайлы и Бен-Роя.
Луксор
Вернувшись в кабинет. Халифа надкусил маринованную репу, которую купил по пути из виллы Хота, и, облегченно вздохнув, поднял трубку и набрал мобильный номер Бен-Роя. По своему обыкновению, израильтянин не утруждал себя излишней вежливостью.
– Что-то новое?
– Ничего, – ответил египтянин.
– Дерьмо!
– Что ты сказал?
– А что я могу сказать, мать твою?!
Халифа удрученно закачал головой, проклиная судьбу, что в качестве напарника ему достался тип, который не мог выдать и предложения, не матерясь как в притоне.
– Ты был у ее брата? – спросил он, пытаясь не сбиваться на агрессивный тон, хотя это и было не просто.
– Только что от него.
– И?..
– Ни хрена нового. Он просто зомби. Сидит как пристукнутый, книжку вертит и шипит что-то нечленораздельное.
Из трубки эхом послышался озабоченный женский голос («Лайла аль-Мадани», – предположил Халифа), затем израильтянин что-то гаркнул и продолжил говорить в телефон:
– В доме Хота точно ничего нет?
– Точно, – отозвался Халифа. – Я каждый дюйм пронюхал.
– В саду?
– Тоже нет.
– А…
– И в машине. И в гостинице. И в бывшем доме в Александрии, там местная полиция уже все проверила. Здесь ничего нет, Бен-Рой. Во всем Египте ее нет.
– Да ты, наверное, плохо ищешь!
– Я ищу как могу. – Терпение Халифы было на исходе. – Говорю тебе, искать надо не тут.
– А ты не говори, а ищи!
– Ты просто не слушаешь меня. За три дня я не обнаружил ни единого следа, ни единого упоминания. Тебе мало? Может, ты хочешь, чтобы я весь Луксор перекопал?
– Если будет надо – перекопай! Мы обязаны ее найти. Мне необходимо…
Израильтянин осекся, словно спохватившись, что едва не сказал то, чего не следовало. Повисла короткая пауза, затем он продолжил, пытаясь не повышать голос:
– Ты же все сам знаешь. Так что продолжай искать.
Египтянин беспомощно махнул рукой. Все равно что каменную стену убеждать! Он сдержался и пробормотал: «Да, да, посмотрю, что еще можно сделать», затем потянулся вперед, собираясь положить трубку.
– Да, а что за книжка-то? – спросил он вдруг.
– Что?
– Ты сказал, у брата Шлегель есть какая-то книга.
Вопрос поставил израильтянина в тупик. На секунду установилось молчание, затем отдаленно послышался отрывистый диалог, после чего раздался такой визг, что Халифа отдернул трубку подальше от уха. Визг был похож на пронзительный скрежет шин резко тормозящей на повороте машины?
– Что такое?
– Я перезвоню! – крикнул израильтянин в трубку и сразу затем, обращаясь к Лайле: – Какого черта…
На этих словах связь прервалась.
Иерусалим
Молодой человек осторожно пробирался среди заброшенных построек, в правой руке крепко держа вещевой мешок, часто останавливаясь, чтобы проверить, не следят ли за ним, – излишняя осмотрительность, учитывая, что последние жители покинули квартал пять месяцев назад, да и, кроме того, находился он на самой окраине города. Обойдя сваленные в кучу шлакобетонные блоки и перепрыгнув через канаву с криво торчащими ржавыми прутьями, парень встал перед большим перевозочным контейнером с закрытой на висячий замок дверью. Тревожно оглянувшись по сторонам и удостоверившись, что на всем пространстве вокруг нет ни души, он достал из мешка ножовку по металлу и начал пилить замок. Разделавшись с замком, открыл дверь и вошел в душное пыльное помещение, провонявшее дегтем и плесенью. Подойдя к мятому брезенту в углу, он тщательно спрятал под ним мешок, постаравшись придать брезенту прежний вид. Затем, выйдя наружу, молодой человек закрыл дверь и повесил новый замок, после чего, еще раз осмотревшись, достал из кармана ключ и зарыл его в песок рядом с левым краем контейнера. Покончив с делами, он заспешил обратно; кисточки талита катана развевались по ветру, точно усики актинии.
Иерусалим
– Какого черта вы не сказали нам раньше?
– А вы спрашивали? – не оборачиваясь, бросила Тильда Ниссим, быстрым шагом направляясь по коридору в сторону палаты Исаака Шлегеля. – Я хоть и психиатр, но чужие мысли читать пока не умею. И пожалуйста, следите за своими словами!
В другой раз Бен-Рой, наверное, обложил бы ее четырехэтажным матом, но сейчас сдержался и лишь недовольно пробурчал что-то под нос. Лайла ускорила шаг, нагоняя врача.
– Вы сказали, сестра передала ему книгу, перед тем как уехала в Египет?
Ниссим кивнула, с трудом обуздывая охватившее ее раздражение.
– Госпожа Шлегель прибыла сюда по пути в аэропорт. Она просидела с ним всего пятнадцать минут, отдала книгу и уехала. Больше он ее не видел. И с тех пор он все время держит книгу при себе.
– Черт возьми! – пробормотал за спиной у доктора Бен-Рой, злобно посмотрев на ее затылок.
Дойдя до палаты Шлегеля, Ниссим, не останавливаясь, повела их дальше, к ряду стеклянных дверей в конце коридора, коротко объяснив, что в эти часы ее пациент любит сидеть на солнце. Лайла и Бен-Рой вышли наружу и стали по ступенькам взбираться наверх, сначала через японский сад с цветущей геранью и фиолетовой лавандой, затем по узкой каменистой тропинке к центру больничного корпуса. Там, вокруг поросшего травой холмика, раскинулся целый лес сосновых деревьев, насыщавших воздух пряным ароматом шишек и создававших атмосферу гармонии и спокойствия. Ниссим кивнула в сторону одинокой фигуры на бетонной скамье и, сурово взглянув на Бен-Роя поверх очков, скрылась. Они подошли к скамье, Бен-Рой встал сзади старика, Лайла присела рядом с ним. Книга, как и всегда, лежала у Шлегеля на коленях.