Последняя тайна храма
Шрифт:
– Сначала я заказал распечатать его в стандартном формате шесть на четыре дюйма, – сказал он, беря в руки слайд. – Но ничего нового по сравнению с оригиналом на нем разглядеть нельзя. Только когда ребята из фотолаборатории сделали нормальное увеличение, я нашел кое-что интересное.
Он взял верхний из широкоформатных снимков и показал инспектору. С первого взгляда тот не заметил ничего особенного: все та же темная, зловещая стена из серого камня с отверстием у основания. Однако, приглядевшись, прямо над входом следователь увидел надпись, выцарапанную на камне, такую слабую, что на слайде от нее не было и следа. Халифа наклонился как можно ближе и всмотрелся.
– «Glьck auf», – прочитал он, с трудом произнося незнакомое сочетание букв.
– «Удачи!» по-немецки, – объяснил Сария. – Я узнал в их посольстве.
– И всего по одной надписи они смогли определить гробницу?
– Рудник, – поправил Сария. – Нет, не только. Это ведь просто традиционное приветствие немецких шахтеров.
– Тогда как же?
– А вот как. Не знаю даже почему, я попросил наших ребят увеличить фрагмент с верхней частью прохода, по-настоящему увеличить. И вот… – Он взял следующий снимок. – Ничего не замечаете?
Халифа пробежал глазами по фотографии. Практически все то же, что и на предыдущем снимке, за исключением крохотного белого пятнышка в верхнем правом углу, непосредственно под буквой «f» из «Glьck auf».
– Что это такое? – спросил инспектор, удивленно глядя на помощника.
– О, сразу виден глаз опытного сыщика! – ухмыльнулся Сария.
Он взял последний из увеличенных отпечатков, крупнозернистый, с фрагментом перемычки и словом «auf», под которым с трудом можно было различить небольшой, размером с монету, знак «swl6».
– Сначала я подумал, что это граффити, – сказал он. – На всякий случай послал копию в посольство. Они переслали ее эксперту по рудникам в Германию, и сегодня утром он наконец откликнулся. Оказывается, эта надпись…
– Порядковый номер?
– Точно. Используется для обозначения старых соляных рудников в районе города… – Сария посмотрел в записи. – Берхтесгаден. Тот, что на слайде, называется, – он снова сверился с листом, – Берг-Ульмверк. Закрыт в конце девятнадцатого века. Вот она, немецкая обстоятельность! Даже карту и историю рудника прислали.
Он снова открыл папку, вытянул несколько скрепленных листов бумаги и протянул их присевшему на край стола инспектору. Большая часть информации была бесполезной, так как немецкого Халифа не знал и прочитать ничего не мог, однако взгляд его остановился на рисунке горы, отдаленно напоминавшей зубчатую вершину на холсте в гостиной виллы Хота. Халифа почувствовал легкую дрожь в теле и участившееся сердцебиение.
– Этот город, Бердер… как его там? Где он?
– Берхтесгаден, – поправил помощник. – В южной Германии, на самой границе с Австрией.
Халифа замер на секунду, затем соскочил со стола и понесся обратно в свой кабинет. Он схватил атлас и впился глазами в карту. Потребовалось не больше пяти секунд, чтобы найти город Берхтесгаден, лежавший менее чем в двадцати километрах от ближайшего аэропорта австрийского Зальцбурга. Инспектор бросился к телефону.
– Сэр? Халифа говорит. Мне срочно надо в командировку.
В трубке послышался медный, лязгающий звук.
– Боюсь, немного дальше, господин старший инспектор. – Он помедлил и добавил: – В Австрию.
Лязг резко усилился.
Аэропорт Бен Гурион
Когда они приехали в Бен Гурион (аэропорт находится в шестидесяти километрах от центра города, а ведь надо было еще забрать из дома паспорта), на их рейс уже объявили посадку. На пункте досмотра багажа Бен-Рой показал полицейское удостоверение и получил разрешение напрямую пройти на регистрацию. Лайла успела обрадоваться, что впервые в жизни не станут шарить по ее телу и вытряхивать содержимое сумки, однако на следующем пункте контроля поручительства Бен-Роя оказались бессильны: сотрудники охраны потребовали пройти в кабину досмотра. Когда ее выпустили, из громкоговорителя послышалось последнее предупреждение о завершении посадки на рейс в Зальцбург.
– Гхабее! [84] – злобно фыркнула Лайла, когда охранник с каменным лицом отдал ей обследованный рюкзак.
Она накинула сумку на плечо и последовала за Бен-Роем, быстро направлявшимся к выходу на посадку. Отходя от паспортного контроля, Лайла краем глаза заметила высокую мускулистую фигуру по ту сторону ограждений, прятавшуюся за колонной. На мгновение встретившись с журналисткой взглядом, мужчина подался назад и исчез из поля зрения.
84
Идиот! (араб.)
Выйдя из здания аэропорта, Ави Штейнер прошел через площадку для парковки и незамеченным скользнул на заднее сиденье «вольво».
– Они садятся.
Хар-Зион кивнул и, наклонившись вперед, похлопал водителя по плечу. Машина тронулась и, преодолев охранный пункт с шлагбаумом в конце терминала, выехала на бетонную площадку. Миновав ряды грузовых лайнеров, они остановились у открытого металлического ангара, рядом с которым стоял черный реактивный самолет «сессна ситейшн». У трапа уже ждали четверо мужчин – высокие, лощеные, невозмутимые, все, как один, в ермолках и с холщовыми мешками. Хар-Зион и Штейнер вылезли из машины, и, обменявшись холодными кивками, шестеро мужчин поднялись в самолет. Автоматическая дверь плотно захлопнулась; под мерный гул двигателей самолет начал выруливать на взлетную полосу.
Египет
Добившись от шефа разрешения на заграничную командировку. Халифа начал обзванивать турагентства в поисках ближайшего рейса. Единственный на сегодня пассажирский рейс в Австрию уже вылетел, и найти ему замену было совсем не просто. За битый час возбужденных переговоров с менеджерами различных бюро путешествий все, что Халифе смогли предложить, был извилистый маршрут с пересадками в Риме и Инсбруке, который доставил бы его в Зальцбург лишь в первом часу ночи. Очевидно, такой перелет был бы лишь напрасной тратой денег и времени: израильтянина он бы точно не нагнал. И только позвонив в последнюю из длинного списка турфирму, Халифа получил оптимальный вариант: чартерный рейс Луксор – Мюнхен, вылетавший в 13.15. Учитывая, что от Мюнхена до Берхтесгадена сто тридцать километров по автотрассе, путь был не самый короткий, но по крайней мере шансы на успех еще оставались.