Последняя женская глупость
Шрифт:
И Резвун объяснил, что именно потребуется сделать магу, какие конкретно способности пустить в ход.
Марк сначала захлопал своими красивыми глазами, в точности такого глубокого черного цвета, как у Никиты, совершенно с такими же голубиными, томными веками, слегка побледнел, и у Резвуна даже мелькнуло подозрение, что он сейчас встанет в позу. Однако парень посмотрел сперва на компактный, но весьма внушительный «глок», потом на пять зеленых бумажек… и кивнул в знак согласия.
Обговорили детали. Обговорили кару, которая воспоследует за попытку Марка Васильевича поддаться приступу малодушия и сбежать либо в астрал, либо за пределы Нижнего Новгорода. Резвун великодушно согласился накинуть еще двести долларов
– Ох, да ведь я ее предупреждал, что надо бояться перевернутого короля мечей! Только я думал, что это ее муж. А это, наверное, вы, – растерянно протянул Марк.
– Приятно было познакомиться, – кивнул Резвун и вышел.
Римма, конечно, уже уехала. Резвун вернулся в верхнюю часть города, а когда вновь проезжал через площадь Горького, увидел вывеску: «Алтекс. Компьютерная техника». Реклама гласила, что фирма «Алтекс» выполняет также все виды компьютерных работ, от сканирования книг и фотографий до отпечатки изображения на футболках и фаянсовых кружках.
Подумав немножко, Резвун припарковал «Ладу» около Центрального переговорного пункта и перебежал дорогу к «Алтексу».
На первом этаже, в собственно магазине, было тихо и спокойно. На втором, где стояли сканеры, принтеры и прочая множительная техника, кипела жизнь. Резвун выждал, пока освободился один из компьютерщиков – молодой, оранжево-рыжий, малость похожий на кота, – и спросил:
– Молодой человек, а не найдется ли у вас какого-нибудь завалящего хакера?
– Почему нет? – не моргнув глазом, отозвался рыжий. – Чего взламывать будем? Пинкод мобильника или сразу банк?
– Да мне два файла надо прочитать, которые вот на этой дискете. – И Резвун достал из кармана дискетку, некогда числившуюся среди имущества Павла Малютина, ныне усопшего.
– Минуточку, – попросил рыжий и подошел к свободному компьютеру.
Вернулся через пять минут и сказал:
– Штука такая. Завалящим хакером вы тут не обойдетесь. Нужен ас. Такой, как я. Дискетку я вам эту прочитаю, но не сегодня и не завтра. Очень может быть, что вообще не на этой неделе. Работы море. Хотите – ждите. Нет – ну как хотите.
Резвун подумал. Дискета лежала три месяца – ну что с ней за неделю произойдет, прокиснет, что ли? Прочтет ее паренек – славно, нет – ну и в пень.
– Подожду. А точно прочтете?
– Обижаете… – Парень подал ему визитку магазина «Алтекс». – Позвоните через недельку. Спросите Максима Чернова.
Резвун не сдержался – хрюкнул насмешливо, глядя на его шевелюру. Оранжевый Максим Чернов понимающе улыбнулся и вернулся к своей работе. А Резвун еще раз перешел площадь, поднялся к магазину «Европа» и купил там недурной фотоаппарат – не мыльницу, но и не «Никкон». Пленку купил, штатив, приспособление для автоматической съемки. Все, что надо. И тщательно проконсультировался у продавца, даже кое-что записал в блокнот. А потом поехал к себе на Бекетовку.
Через четыре дня он, не без ущерба для нервной системы (перевозбудился от таких сцен изрядно, а жил-то один, без женщины!), поработал фотографом. Отправил снимки Бронникову.
И на другой же день узнал, что продолжает недооценивать бывшего компаньона! Потому что пакет с фотографиями уже ждал Никиту на вахте театра!
Римма Тихонова
12 ноября 2001 года. Нижний Новгород
Римма в очередной раз набрала номер, но увидела, как поворачивается дверная ручка, и торопливо нажала на рычаг.
Вошла секретарша Григория, положила Римме на стол несколько конвертов.
– Занято, – зачем-то сообщила ей Римма, кладя трубку и повыше подтягивая и без того глухой, высокий ворот свитера.
Девушка кивнула, и Римме почему-то показалось, что эта быстроглазая проныра отлично знает: номер не занят, просто Римма не хочет, чтобы кто-то слышал ее разговор по телефону. Потому что он не имеет ни малейшего отношения к работе. И вообще к той ее жизни, о которой осведомлено любимое издательство. И вообще к нормальной жизни! А к чему имеет отношение? К безумию. К блаженному безумию, к блуждающим по лицу счастливым улыбкам, отрешенному взгляду, трепету душевному, к смутному беспокойству: ну почему он не берет трубку?! Не случилось ли чего?!
– Римма Николаевна, а… а вы не в курсе, Григорий Александрович будет сегодня или нет? – деликатно осведомилась барышня, хотя кому-кому, как не ей, секретарше директора, знать, когда будет босс!
Римма покачала головой, отводя глаза. Раньше – еще полгода назад, не больше, – такой вопрос доставил бы ей удовольствие, потому что означал, насколько всерьез относятся в издательстве к их с Григорием отношениям. Может, кто-то и осуждает, кто-то завидует, кто-то пожимает плечами, кому-то до фени, однако все признают: Римма Николаевна для коммерческого директора Бронникова – первое лицо. И с этим необходимо считаться! Теперь же ей стало стыдно и вопроса секретарши, и своего молчания. Не потому, что девушка могла подумать, будто Григорий перестал удостаивать Римму своим доверием, будто отношения у них разладились. В том-то и дело, что нет! Римма боялась, что соображучая девка смекнула: мадам провела ночку вне дома, с другим, а теперь сидит и трясется, со страхом ждет приезда официального любовника, который вполне способен, при своем взрывном темпераменте, вывеску ей начистить прямо при всех!
Мне бы ваши заботы, Марья Ивановна… Да наплевать Римме на все в мире скандалы, на гнев Григория, а если честно – то и на него самого. Все, что сейчас волнует ее, это молчание на том конце провода.
– Ваша почта, – секретутка наконец поняла, что Римма не расположена к разговорам. – Там в основном по поводу рукописей и обычная дребедень от читателей, только еще одно письмо ценное на ваше имя, из Хабаровска. Я его не вскрывала, написано – лично.
– Из Хабаровска? – Римма вытащила из стопки конверт – больше обычного формата, твердый, как если бы он был проложен картонками. Адрес написан аккуратнейшим, можно сказать, каллиграфическим почерком, словно каждую букву тщательно срисовывали с прописей для первого класса. Да, письмо из Хабаровска, от Казьминой Тамары Петровны. Впрочем, почерк маминой двоюродной тетушки Римма и так знает наизусть! Что ж там тетя Тома решила такое прислать? Маминых тетушек, Тому и Лиду, Римма, которой они приходились двоюродными бабушками, с детства звала тетя Тома и тетя Лида. Наверное, какие-нибудь старые фотографии. Когда Римма приезжала на похороны тети Лиды, она увезла с собой массу старых фотографий: и своих – детских, школьных, институтских, – и обеих тетушек, и покойной мамы. Наверное, тетя Тома нашла что-то еще. Римма их посмотрит, обязательно посмотрит, но не сейчас. Не до фотографий ей. Вообще ни до чего.
Секретарша вышла, бросив любопытный взгляд на Риммино отрешенное лицо. Все издательство знало, что коммерческий директор сейчас спешно разводится с женой. Одни не сомневаются, что немедленно после развода он узаконит свою давнюю и прочную связь с Риммой Тихоновой, завредакцией детективов и приключенческой литературы. А другие уверяют, что постоянная любовница точно так же надоела Бронникову, как и законная жена, особенно после того, как в издательство пришла анонимка относительно весьма активных шашней Риммы Николаевны с каким-то мальчишкой. Об этом известно всем, кроме героини анонимки. А может, она только вид делает, что ничего не знает, а сама пребывает в грустях. Вон какая бледная Римма Николаевна, наверняка целую ночь не спала!