Посол на подмене
Шрифт:
В холле посольства процессия столкнулась с Роэном, который ранее явно сидел на примятом диванчике и выглядывал в окно — следил. Вампир окинул любопытным взглядом носилки с Риардоном и фыркнул:
— Опять очередное «мясо» прислали!
— Что тебя не устраивает? — устало поинтересовался Ник.
— Все устраивает, особенно запах его крови. Может, к нам отнесем? И у тебя и у фина Астора сразу станет на порядок меньше забот.
— Зато у вас прибавится. Думаешь, Абернан спустит вам убийство своего подданного?
— Какое убийство? Мы-то тут при чем, если у раненного по собственной глупости аристократа
— И ваши скалящиеся физиономии вокруг его носилок, скажешь, будут совершенно не виноваты?
— Точно!
— Не пойдет, к сожалению.
— Ты так любишь лишние проблемы?
— Я? Терпеть не могу! Но моя совесть почему-то считает себя обязанной устраивать их мне. Ничего не попишешь, придется надеяться только на то, что Риардон со своей способностью грубить и наживать врагов быстро отвлечет на себя внимание тех людей, что сейчас пытаются меня убить.
Вампир не стал обнадеживать, просто молча отступил обратно к дивану. Главное он сделал — увидел нового члена дипломатической миссии, узнал о его взаимоотношениях с Никоэлем и убедился, что сегодня посол вроде не собирается покидать здание и беседовать с кори Ксантаром. Можно расслабиться и отдохнуть, потому что, честно говоря, он едва находил в себе силы, чтобы не только переставлять ноги, но и просто держать глаза открытыми. Драконова полоса препятствий! Как тариманцы еще и удовольствие получают от ее прохождения? Да и у белавского посла странным образом остались силы на работу, вон как живо аристократа к карете тащил. Надо бы сказать подчиненным, чтобы покараулили его ночью, вдруг куда-то соберется.
Роэн тяжело опустился на мягкий диван, прикрыл глаза и моментально вырубился, не успев отдать нужных распоряжений.
По указанию Никоэля гвардейцы отнесли Риардона в свободную комнату наверху, и отрядный лекарь тут же приступил к выполнению своих обязанностей — тщательной очистке, обработке раны и наложению швов. Магию при этом он практически не использовал, разве что для временного обезболивания. Видимо, Астор сдержал свое обещание, дал соответствующие наставления и позаботился о том, чтобы как можно дольше удержать старшего секретаря в постели. Ник понаблюдал за действиями лекаря, одобрил и не стал вмешиваться со своими зельями, хотя в его силах было быстрее заживить рану. Он вышел, не дождавшись окончания процесса. Надо бы серьезно поговорить с Ларионом, Риардон все равно до утра проспит.
Стучать пришлось долго, даже взгляды следующей по пятам охраны из четырех человек его не смутили. Младший секретарь успешно делал вид, что не слышит. Но Ник барабанил кулаком, не собираясь отступать, а потому через пару минут Ларион все-таки «услышал», посетовал, что разбудили, и попросил прийти завтра.
— Открывай, — твердо потребовал посол. — Надо поговорить, я все равно не отстану.
— Гвардейцев не впущу, — сказал хозяин комнаты, выдав себя с головой. Он явно прислушивался к звукам в коридоре, раз знал, что соотечественник стоит за дверью не один.
— Хорошо, они останутся тут, — согласился Ник и перевел просьбу гвардейцам на тариманский.
Четверо представителей династии зел слаженно кивнули, им четко объяснили, что не стоит пытаться ограничивать передвижения объекта охраны. Дипломатия, чтоб ее!.. Их и отобрали-то лично для посла только потому, что зеленоглазые тариманцы отличались более спокойным и флегматичным характером, реже выходили из себя. Кареглазые более хитрые и находчивые, черноглазые — самые ответственные, но уж если рассердятся и вспыхнут… Но последних сложнее вывести из себя, чем тех же синеглазых. Представители династии фин в принципе тоже довольно безопасны для посла, но эти, как правило, предпочитали более мирные должности, требующие умственных усилий. В общем, синеглазых и кареглазых привлекли к охране здания снаружи, а вот зелам крупно не повезло. Никто и слушать не желал о том, что они тоже не бесчувственные. Надо!
Гвардейцы попытались заглянуть в приоткрывшуюся дверь и убедиться в отсутствии опасности, но за Никоэлем не последовали, тем более что тот очень быстро прикрыл створку за своей спиной. Посол не знал точно, в курсе ли его охрана о преступлении Лариона, однако не хотел испытывать их выдержку и давать возможность бросить вызов. Сначала он должен выяснить мотив, а там решит, стоит ли стараться сохранить секретарю жизнь.
— Тариманцы в курсе, что ты убил котенка. Зачем? — в лоб спросил Никоэль, даже не поздоровавшись. Он хотел ошеломить секретаря и увидеть его реакцию.
— Зачем? — медленно, словно в задумчивости, повторил Ларион.
Выглядел он плохо: на бледном худом лице от скулы под правым глазом до подбородка слева багровели не до конца вылеченные рубцы. Четыре параллельные полосы, при нанесении которых глаз, казалось, не пострадал только чудом. На запястьях шрамы были менее заметны, в виде точек от зубов. Что скрывалось под рубашкой и камзолом, даже представить было страшно. По-видимому, Астор и в данном случае оказался не настолько милосердным и всепрощающим, чтобы пригласить хорошего мага-лекаря, способного сразу убрать все следы. Явно что-то наплел об особенностях магии тариманцев и предложил пользоваться мазями, кои выстроились на столике посреди комнаты и навязчиво благоухали даже издали. Ну как благоухали… Скорее, воняли, так как запахи смешивались в невообразимую композицию. Никоэль чихнул, согнувшись почти вдвое, и порадовался, что хотя бы к себе успел применить только одну мазь от комариных укусов, существующее амбре поражало и без дополнительных компонентов.
— Тебе что, тоже все лицо разодрали? — обратил внимание Ларион на красные полосы, похожие на следы от едва зарубцевавшихся шрамов. — Да и глаза… Хотя нет, показалось, что радужка стала абсолютно белой.
— Не они, не мурчианы. Не увиливай от ответа, я жду объяснений.
— А разве тебе самому не хотелось отомстить за предшественника? Неужели ты согласился спустить этим тварям убийство? Неужели не понял, что из хищников в Тааримааде только они? Нас безнаказанно убивают!
— Кого это — нас?
— Белавцев, разумеется. Сколько погибло на дуэлях!
— Так почему ты не вызвал виновных на честный поединок силы, а напал на беззащитного котенка? Он ведь даже увеличиться по своему желанию и дать достойный отпор не мог.
— Честный поединок? Да ведь тариманцы сильнее! Это любому ясно.
— Похоже, не любому, если наши белавцы сами нарывались, провоцировали, а то и первыми бросали вызов. Я не понимаю, тебе подсказали эту подлую месть письмом из столицы? Тебе приказали? — постарался дотошно выведать Ник.