Посредник
Шрифт:
Иван зря бодрился – обстановка стремительно ухудшалась, с каждым днем.
Внешне дела обстояли как раз неплохо: из других городов Франции поступали подтверждения, что воля короля исполнена, все командорства Тампля захвачены, братья-рыцари заключены под стражу, Священный Трибунал приступил к следствию. Редкие очаги сопротивления в городах Безье, Труа и графстве Невер подавлены без всякой пощады и снисхождения.
Казалось бы, затея Филиппа Красивого увенчалась безоговорочным успехом – разве что забеспокоившихся госпитальеров пришлось успокаивать и официально сообщать комтурам ордена святого Иоанна Иерусалимского, что королевская власть и инквизиция не имеют к ним никаких претензий, а вовсе наоборот, полагают иоаннитов надеждой Католического Универсума и единственной силой, способной защитить оставшиеся христианские владения Средиземноморья после падения еретиков и отступников Тампля.
Посвященным в деликатные подробности было известно другое: меры, принятые к скорейшему разысканию бежавших из Парижа командоров и рыцарей Ордена положительных результатов не принесли. Тройные заставы на основных дорогах и проселках оказались неэффективны. Тщательные изыскания агентов инквизиции и службы короля в Фонтенбло и окрестностях – Немуре, Савиньи-ле-Тампль, Мелёне и Провене, – оказались неуспешными, а ведь по всем свидетельствам таинственные возы с сеном двигались именно в этом направлении, к югу от столицы.
Провенское командорство считалось небогатым и провинциальным, там схватили всего четверых рыцарей и полтора десятка сержантов, причем первых застали в момент непристойной оргии с падшими женщинами и молодой прислугой мужского пола. В глухомани несложно заскучать и от праздности предаться чувственным удовольствиям, но quod licet Iovi, non licet bovi – храмовники все-таки монахи, давали обет. Указанное обстоятельство возмутило доминиканцев Провена более всего, и местная инквизиция принялась за дело с поразительным рвением.
В Париже в это время предполагали, что исчезнувшие сокровища могли упрятать в лесу Фонтенбло – площадь огромная, места дикие и малонаселенные, искать придется до Второго пришествия. Однако радетельные провенские доминиканцы прислали гонца в Сен-Жан с копиями первых показаний – распутные братья-тамплиеры признались с изумительной быстротой, явно не понимая, что происходит.
Да, в последний месяц грузы через Провен проходили, в командорстве обозы меняли лошадей. Направление? Запад, побережье Гесперийского моря, крепость Ла Рошель.
Когда известия достигли ушей Гийома де Ногарэ, канцлер долго не размышлял. Давайте испытаем в деле шевалье де Партене, предоставим ему в подчинение десяток верных людей и проверим, что творится в Ла Рошели. Тем более что доклады оттуда запаздывают, вот неприятность.
У вашего величества есть возражения?
Уговаривать Филиппа IV не пришлось. Иван получил рескрипт короля спустя час, просиял, как солнышко безоблачным утром, рявкнул «Они мне поверили!» и обрадовал Славика: мигом собирайся, мы отправляемся на Атлантическое побережье! Появился след! Неясный, сомнительный и полустертый, но это лучше, чем ничего!
Ла Рошель. Как и говорил брат Герард, вчерашним днем навеки упокоившийся на кладбище аббатства Сен-Жан.
Похоронили его скромно, как и подобает монаху ордена проповедников. Присутствовали только свободные от послушания братья-доминиканцы, настоятель собора да Славик с Иваном – Гуго де Кастро вырваться со службы не смог, прочих медиаторов к церемонии не допустили бы: устав обители не дозволяет…
Город, который доставит множество неприятностей католическим королям Франции в эпоху Реформации, недаром был облюбован тамплиерами. Удобное расположение, закрытая бухта, два огромных острова – Сен-Жорж и Ре – прикрывают гавань от разгула стихии в Бискайском заливе и штормовых волн. Самая середина атлантического побережья королевства – отсюда недалеко до христианских королевств Испании и Англии, обогнув Пиренейский полуостров и минуя Гибралтар, можно войти в Средиземное море. Следуя на северо-запад в обход Бретани, через несколько дней увидишь берега Гибернии-Ирландии и Шотландии, а там и до скандинавских стран недалеко…
Тамплиеры вывозили из Ла Рошели вино и соль, получали грузы тканей и зерно из Кастилии и Арагона, шерсть из английских графств, торговля процветала – пошлины, налоговые сборы в казну и государственный надзор отсутствовали как данность: Орден от мирской власти независим, десятину он платит исключительно Апостольскому престолу и Папе. Входящее в королевский домен графство Пуату не получало от деятельности тамплиеров ни единого денье.
Номинально Ла Рошелью управлял назначаемый из Парижа прево, но жители города-порта – от гильдейских купцов и мелкопоместных дворян до распоследнего рыбака прекрасно знали, кому на самом деле принадлежат гавань, верфь, десятки сараев для хранения товара да и весь городок в целом.
Оттого события в Ла Рошели 13 октября и последующие двое суток привели мирных горожан если не в ужас, то в состояние, близкое к умопомрачению: в город нежданно нагрянули королевские латники из Ангулема, причем возглавлял их самолично епископ Ангулемский Адемар.
Объяснимо: в столице епископата командорства Ордена Храма не было, Адемар получил запечатанный пакет из Парижа загодя, с приказом вскрыть за сутки до общефранцузской атаки на тамплиеров и немедля выйти с войском в сторону Ла Рошели – Филипп и Ногарэ имели основания не доверять тамошнему прево: коррупция и в XIV веке процветала, местные власти находились на содержании храмовников и без лишней опаски поглядывали в сторону отдаленного Консьержери. Где Пуату, а где Иль-де-Франс?
Вероятно, длинная рука вознамерившегося единолично править Францией Филиппа Красивого когда-нибудь дотянется и до приморских областей – недаром король сделал графство частью своего домена после смерти последнего претендента на земли, Гуго Пуатевинского. Когда-нибудь, но не сейчас…
Епископ Адемар припоздал – после неспешного марша и ночного отдыха сто двадцать военных, включая подвассальных королю рыцарей и вооруженных пеших, оказались в Ла Рошели только утром пятницы и были вынуждены «именем короля» требовать открыть ворота: город по неясным до времени причинам находился на осадном положении.
Ворота открыли. По местным меркам, десять дюжин вояк – мощная армия, известны случаи, когда дворянские замки захватывали впятеро меньшим числом, вспомним хоть знаменитую историю с Аутафортом, родовым гнездом знаменитого поэта-рыцаря Бертрана де Борна – для взятия твердыни хватило всего двух десятков обученных латников с поддержкой в виде сиволапого мужичья!
К Адемару вышел растерянный прево и сообщил, что в Ла Рошели беспорядки – ночью случилось необыкновенное: какие-то чужеземцы напали на братьев-рыцарей Тампля, прямиком в гавани!