Потерянное прошлое
Шрифт:
Пилот самолета рассмеялся. И вся команда тоже. И лишь когда далеко впереди показалась громада “Персии-Сауд Мару”, команда перестала смеяться над бедным Артуром, стойко сносившим насмешки. Он чувствовал, что может вынести все что угодно. Он знал о том, что есть единственный верный путь, а они не знали. Кроме того, многие из них умрут в самом ближайшем будущем, а он — нет.
Это будет не убийство. Убийство — это когда гибнут невинные люди. Но на Багамах, прослушав совершенно бесплатный курс, поднявший его на такие высоты, где он мог сам контролировать собственную судьбу, он узнал, что несовершение
Человек невинен только в том случае, если он содействует положительным силам Вселенной. А если вокруг вас зло и вы действуете в этой системе зла, то вы становитесь столь же виновными, как и президент Соединенных Штатов.
Летчик, пилотировавший самолет, кружился над “Персией-Сауд Мару”, выискивая местечко на поверхности моря подальше от ее кильватера, где под водой играли такие течения, что самолет тут же засосало бы в воронку. В некоторых морях приходилось часами кружиться над морем, пока исследовательские суда, которые сейчас как раз спускались на воду с палубы высотой в многоэтажный дом, не отыщут безопасное местечко, где самолет мог приводниться.
Сегодня море было спокойно, и такое место нашлось довольно быстро. Самолет благополучно сел на воду. Буксиры чуть поменьше эсминцев, но побольше катеров береговой охраны, подтянули самолет к борту танкера, и лоцман вместе со своей командой поднялись на борт. Артур шел вместе с Колом Питерсом.
Еще до того, как буксиры подошли к борту “Персии-Сауд Мару”, лоцман, вся команда и их багаж подверглись досмотру. Это было сделано в соответствии с протоколом, согласно которому ни люди, ни суда, не прошедшие такой досмотр, не допускались до огромного танкера.
В чемодане у Кола Питерса была смена белья на четыре дня, фотография жены и лоцманские карты.
У Артура Дэниела в багаже были учебники двенадцатого уровня “Братства Сильных”, смена белья на четыре дня и красный пластмассовый водяной пистолет. Заряженный.
— Это мой, — пояснил Артур, не давая судовому инспектору прикоснуться к пистолету.
— Ладно, пусть остается, раз стреляет не пулями, — снисходительно сказал инспектор.
— Что ж, я рад видеть, что у тебя в жизни наконец-то появились хоть какие-то маленькие радости, — заметил Кол.
Но одновременно с этим он обратил внимание и на то, что у Артура оказалась при себе и упаковка таблеток от головной боли. Никогда раньше за Артуром ничего подобного не водилось. Кол, к своему облегчению, увидел, что в упаковке всего одна таблетка. Это хорошо — по крайней мере, Артур не пристрастился ни к какой химии.
Люди, пристрастившиеся к наркотикам или алкоголю, все равно, обычно старались иметь при себе достаточный запас зелья. И за этим Кол Питерс научился следить уже давно. Потому что, когда ведешь в порт такое массивное судно, как “Персия-Сауд Мару”, то затормозить его ход, а тем более повернуть вспять возможности не больше, чем изменить направление полета пули. “Персия” уступала в скорости другим судам, но превосходила их размерами, а потому Кол не мог позволить себе рисковать.
Бортовые краны подняли на борт буксиры. Но сегодня судно сидело достаточно низко и подъем занял немного времени. Танкер был нагружен аравийской нефтью. Судно
Весь порт с нетерпением ждал прибытия груза.
Колу Питерсу нравилась “Персия-Сауд”. На большинстве судов ощущаешь качку. Палуба “Персии” вряд ли раскачивалась сильнее, чем тротуар в штате Миссури.
Кол не стал приступать к своим прямым обязанностям сразу по восшествии на борт. Сначала он провел собрание своей команды. В команде были навигатор, инженер, младшие помощники и еще несколько человек — все, кто разрабатывал процедуру входа судна в порт. Для того, чтобы остановить судно, надо было начать сбрасывать ход рано утром, а потом каждый час тщательно проверять скорость судна и расстояние до берега. Если, когда покажется береговая линия, скорость “Персии-Сауд” будет больше двух узлов, никакая сила на земле не предотвратит крушение в порту. Но если скорость упадет еще ниже, то судно может оказаться во власти прибрежных течений, и тогда пройдет целый день, прежде чем вновь удастся взять судно под контроль. Танкер был очень чувствительным созданием — • прямо пропорционально массе.
Артур Дэниел вызвался работать в первый день, и Кол очень обрадовался этому. Это доказывало, что, несмотря на все странности, мальчугану по-прежнему небезразлична его работа. А для Кола Питерса это всегда было главным в людях.
Питерс очень порадовался тому, что принял решение снова взять мальчика на работу, несмотря на его самовольный отпуск, и радовался до тех самых пор, пока Артур Дэниел не положил на стол капитана водяной пистолетик.
— Послушай, Артур, если капитан увидит, что мы тут играем в игрушки, он развернет судно и отправит его назад к берегам Аравии, — сказал Питерс.
Он увидел, как дуло маленького красного пластмассового пистолета посмотрело ему прямо в лицо. Он увидел, как Артур нажал на курок. Он увидел, как в лицо ему направилась струйка жидкости. Ах, вот как. Придется Артура уволить, если бы, конечно, этот добрый дядя не был так добр и не дал ему поиграть блестящую серебряную монетку. Он даже разрешил ему сунуть монетку в рот. Как здорово! Мама никогда не позволяла Колу ничего брать в рот, а этот дядя разрешил. И все, что Колу надо было делать, это тихо сидеть в этой комнате и, если кто-нибудь войдет, то просто кивать головой.
— Просто кивай, — повторил Артур. — Хороший мальчик. Ты очень хороший мальчик. Вот прекрасно.
В первый момент, увидев, что мистер Питерс ведет себя как ребенок, Артур Дэниел впервые усомнился в том, что поступает правильно. Но такова мудрость “Братства Сильных”, что они предусмотрели и это.
— Чувство вины — это пережиток ваших старых привычек, — сказали ему. — Вам постоянно внушали чувство вины, чтобы вы были таким, как все. Чувство вины — это старинное средство, как заставить людей повиноваться. А мы открыли новый, положительный способ действия.