Потерявшие память

Стайн Роберт Лоуренс

Мне всё ещё не верится, что вся эта радостная и пышная суета в нашу честь!

Каждые три-четыре часа музыку останавливают, и Дермар произносит речь. Он рассказывает снова и снова о нашем мужестве и храбрости, о победе над злыми тварями. Вновь прибывшие гости восхищаются нами. Меня он превозносил особенно высоко, ведь это я уничтожил часы и включил сигнал тревоги, который оказался роковым для грозных насекомых!

После его речи праздник продолжается. Идёт к концу второй день торжеств. Приглашённые бодры, а мы уже измучены.

Мы подходим к столику Дермара. Уютно устроившись в уголке, он наслаждается шоколадными пирожными.

Два охранника прислуживают ему.

— Ну, как праздник? Вам весело? — спрашивает он.

— Мы восхищены! — говорю я слабым голосом. И Арлин заплетающимся от усталости языком подтверждает мои слова.

— Нет слов! Мы в восторге. Это незабываемо! — добавляет папа.

— Нет ли у вас какой-либо просьбы? — любезно спрашивает благодушно настроенный правитель.

— Да-да, — кивает папа. — Мы страстно хотим домой! Мы соскучились по дому! Нельзя ли нам вернуться на Землю?

Дермар выпрямляется в кресле. Его брови нахмурены.

— Мне жаль, но я должен вас огорчить. У нас плохие новости. Мы не сможем отправить вас на Землю. Мы не освоили ещё космических полётов.

— Т-то есть… к-как? — в ужасе заикается папа.

— Да-да! — подтверждает Дермар. — Это ворчуны знали толк в космических кораблях. Они слегка опередили нас в этой области.

— Но мы должны вернуться! — говорит папа.

Дермар встаёт. Он ласково кладёт руки на плечи мои и Арлин.

— Не волнуйтесь! Вам будет хорошо с нами. Мы устроим здесь для вас настоящий дом. Хирурги сделают вам искусные операции, и вы станете принимать пищу нашим способом. Вы скоро ничем не будете от нас отличаться!

И Дермар приглашает нас к небольшой двери в глубине зала.

— Проходите сюда. Хирурги уже ждут.

29

Но в этот момент один из охранников Дермара вмешивается.

— У меня появилась одна мысль, — говорит он. — Вы помните безумного Старого Фила? Ведь он пытался построить космический корабль.

Дермар энергично встряхивает головой.

— Опасно! Как мы можем доверить их драгоценные жизни этому безумцу?

— Постойте! — восклицает папа с надеждой в голосе. — Мы вам очень признательны за доброту и заботу, но нельзя ли попробовать? Мы хотим на Землю!

— Фил умница, но он сумасшедший, — объясняет правитель. — Он строит много разных механизмов. Но ни один из них не работает. Нельзя рисковать вашими жизнями!

— Стоит попробовать, — решительно заявляет папа.

Мы восторженно киваем.

Но Дермар всё ещё колеблется.

— Вы наши национальные герои, — говорит он растерянно. — Я не могу запретить вам так рисковать. Но я не хочу, чтобы вы погибли!

«И я не хочу. Не хочу!» — думаю я.

И всё же мы встречаемся с Филом.

Это худощавый субъект, неуклюжий, длиннорукий. Кожа на лице морщинистая.

Он двигается тоже немного странно — угловато, стремительно.

«Настоящий зелёный кузнечик» — приходит мне в голову.

У него зелёные глаза, въедливый взгляд. Стрижка ёжиком. А когда смеётся, его улыбка напоминает мне широко открытый лошадиный рот.

Во время работы он носит просторный поварской фартук, в который его тощую фигуру можно завернуть трижды.

Он с тревогой следит за нами, пока мы осматриваем его «космический корабль».

Летательный аппарат Фила стоит посреди его двора. Корабль возвышается над оградой. Он поблескивает металлом. И похож на реактивный самолёт, опирающийся на хвостовую часть.

Фил ходит вслед за нами, время от времени подтягивая ключом какие-то болты.

— Вы уже испытывали аппарат? — осведомляется папа. — Сможет ли он доставить нас на Землю?

Фил почесал голову:

— Узнаете, если попробуете полететь.

— Но надёжен ли он? — спрашиваем мы с сестрой в один голос.

— Наверное, надёжен, — сообщает Фил после раздумья. — Жуки не очень-то намного обошли нас в этом деле. Они слишком уж кичились своими знаниями. Я использовал их идеи, но пришлось здорово переделывать. Мой корабль лучше. Думаю, что до Земли долетите.

Мы все пришли в восторг.

Ведь выбора у нас не было! Не оставаться же здесь навсегда! И эта ужасная перспектива хирургической операции по высверливанию дыр у нас под мышками!

И мы решились.

И вот назавтра тысячная толпа окружила дом Фила.

Для Дермара воздвигли трибуну, с которой он опять держал речь.

Дермар от души пожелал нам благополучного полёта.

— Удачной посадки! — воскликнул он, и толпа повторила эти слова с небывалым воодушевлением.

Под приветственные крики собравшихся Фил открывает люк корабля. Я первым карабкаюсь по трапу.

Запираемся все трое внутрь и садимся у панели управления. Делаем всё так, как инструктировал нас накануне Фил. Пристёгиваемся.

Приборная доска оживает — какие-то звонки, мигает свет, жужжание приборов.

Закрываем люк. Наступает полная тишина. Хотя мы знаем, что толпа внизу бушует от восторга.

— Всё будет хорошо? — спрашиваю я шёпотом. Я волнуюсь.

— Но ведь Фил обещал, что корабль достигнет Земли, — говорит папа. — Доверимся ему.

Папа держится мужественно, но я-то вижу, что он тоже волнуется.

Он внимательно смотрит на приборы, на панель управления.

Мы ждём. Мы знаем, что снаружи Фил готовит наш корабль к взлету.

Наконец раздаётся низкий оглушающий рёв. Он становится всё сильнее. Корпус корабля дрожит.

И вот мы взлетаем.

30

Я закрываю глаза.

Тьма. Боль во всём теле. Грохот, оглушительный шум. Беспрерывно вспыхивающие сигналы приборов.

Открываю глаза. Папа и Арлин смеются.

— Вроде бы не взорвались, да, пап? — бормочу я. — Похоже, что взлетаем.