Потерявшие солнце
Шрифт:
Перед тем как зажечь в собственном кабинете свет, Антон посмотрел в окно. Темнота плотным слоем размазалась по стеклу, подсвеченная изнутри слабым тлением пары окон в доме напротив. От ветра рама гудела и слегка вибрировала. Он быстро нашел стопку протоколов и задержал взгляд на телефоне…
Оля ответила сразу. В ее голосе не было сна.
– Чего не спишь? – спросил он, помолчав секунду.
– Антоша? – Она обрадовалась. – Я стирала, ты придешь?
– Нет, не получается.
– Жаль, – расстроилась она. – Будь осторожен.
Дверь в кабинет приоткрылась.
– Поехали, – Максаков надевал шляпу, – есть еще один адрес.
– Все пока, бегу. Целую… Ты… Извини. – Антон положил трубку и погасил свет.
– К бою!
– А мосты еще разводят? – спросил Гималаев, глядя на часы.
– Нет, я вчера ехал нормально. – Владимиров, водитель машины «убойного» отдела выключил зажигание. «Уазик» протяжно вздохнул, как издыхающая лошадь, и затих.
Чем-чем, а хорошей иллюминацией улица Большая Зеленина похвастаться не могла. Создавалось впечатление, что они на опушке ночного леса. Антон снова с тоской вспомнил о некупленном фонарике.
– Сюда, согласно ЦАБ, он прописался после отсидки. – Гималаев зачем-то протер рукавом стекло.
– Ты уже говорил. – Антон полез за папиросами. – У тебя фонарик есть?
– Есть. – Игорь обернулся. – Я к тому, что, наверное, коммуналка. Это попроще. Готовы?
– Усехда!
Квартиру искали минут тридцать пять – сорок. По неведомому правилу нумерация в старом фонде была лишена какой бы то ни было логики. Сочетания на одной лестнице типа: 2, 108, 34 и 71 являлись вполне обыденными. В «четырнадцатую» вела перекошенная дверь прямо из арки между третьим двором и узким тупичком, заставленным мусорными баками. В грязном, никогда не мытом окне рядом с дверью горел свет. Через открытую форточку доносился запах горелого масла и табачного дыма. Звонок отсутствовал.
– У тебя ствол, кстати, есть? – спохватился Антон. – А то я выходной сегодня, так что не вооружался.
– Заметно, – Гималаев пытался что-нибудь рассмотреть в окне сквозь разводы грязи, – что выходной. Есть у меня ствол.
Стук в дверь грохотом прокатился по двору.
– Кто? – Мужской голос был пьяным и недовольным.
– Вить, открой. Поговорить надо. – Игорь «включил» блатные интонации.
– Нет здесь больше вашего Витьки-козла. У…те отсюда, суки. – За дверью забушевали.
– Комедию ломает? – Игорь посмотрел на Антона.
Тот покачал головой:
– Непохоже. Пьяный. И голос старше.
– Я щас выйду, бля, вам устрою, щенки. – Защелкали замки.
– Давай-давай, – подогрел
Мужику было лет сорок пять. Его красное лицо горело неподдельным энтузиазмом проломить пару голов. Об этом свидетельствовала и толстая палка в руке. Антон ударил его ногой под колени, а Игорь ткнул пистолетом в нос и отобрал оружие:
– Милиция, дурак.
Мужик водил по ним мутным взглядом:
– Убивать будете?
– Если будешь дергаться. Где Витька?
– Ну и правильно. Убивайте. Пора! – Мужик обмяк.
Из дверей выскользнул не участвовавший в потасовке Владимиров.
– Там бабенка только, поддатая. Больше никого.
Квартира оказалась двухкомнатной, видимо, бывшей дворницкой. На кухне за столом, бесстыдно вывалив дряблую грудь из дырявого халата, сидела крысоподобная женщина неопределенного возраста. Нестерпимо воняло горелым маслом и немытым телом. На столе между стаканами и парой консервных банок задумчиво сидело несколько жирных, важных тараканов.
– Градусов Виктор. Прописан здесь. Где он? – Антон медленно выговаривал слова, словно общаясь с папуасами.
Она закурила:
– А хрен его знает. Он здесь и не жил никогда. Ой, извините! – Она запахнула халат. – Как ему батя эту комнату купил, так месяц пожил, и все, сука гребаная. Батя у него солидный. В магазине, где я работала, директором был. Я думала, сын такой же. А он… – Пепел с сигареты упал ей на колени. – Гнида, б…
– А как отца его найти? – Антон щелчком избавился от десантировавшегося ему на плечо с потолка таракана.
Квартира начинала действовать ему на нервы.
– Погоди… – Она долго рылась в кучке бумажек на полочке над столом. – Вот!
Антон посмотрел: Градусов Лип Евгеньевич, 177-21-15. Подошел Игорь:
– Мужик мертвый абсолютно! Ни бэ, ни мэ. У тебя чего?
Антон показал. Игорь вынул записную книжку:
– Это телефон на Альпийском.
– Где его комната?
Она с трудом поднялась и, выйдя в микроскопический коридорчик, открыла первую дверь:
– Вот!
Комната действительно выглядела нежилой. Тахта, стол, шкаф. Все покрыто пылью. Постель не стелили давно. Одежды в шкафу почти нет.
– Ничего интересного. – Гималаев посмотрел на Антона: – Снимаемся?
Тот кивнул и бросил взгляд на спящего в прихожей на стуле хозяина квартиры, у ног которого валялась палка.
– Не сильно-то вы Витю любите.
Женщина подняла на него на секунду прояснившиеся глаза и неожиданно распахнула халат. Лампочка здесь была ярче, чем в кухне, и Антон отчетливо увидел глубокие порезы вокруг сосков.