Потерявший плачет

Во всем была виновата Анита. Если бы она не обращалась с деньгами столь легкомысленно, он не увяз бы в долгах. А если б не долги, не стал бы так нервничать. И вряд ли купил бы эту злосчастную папку, из-за которой и случилось все, что случилось.

События развивались с неумолимой последовательностью. Сначала он случайно оказался на перекрестке Четвертой авеню и Лос-Анджелес-стрит. Потом бросил взгляд на яркую витрину магазина кожаных изделий, где шла дешевая распродажа. Там он и увидел папку.

Красивую,

темно-коричневую, ручной работы, из телячьей кожи. Если судить по ценнику, стоимость ее была снижена с 22 долларов 50 центов до 11 долларов 95 центов, то есть почти вдвое. Папка была настолько хороша, что Морган сразу же припомнил грязного цвета конверт из плотной бумаги, в котором носил свои деловые бумаги. Вспомнил он и о 75-долларовой сумочке из кожи аллигатора, которую Анита как раз накануне приобрела в кредит. Он был уверен, что ни одна из всех ее сумок (а до этого их было шесть) совершенно не соответствовала спортивному стилю ее одежды. Внезапно он почувствовал, как в нем вспыхнуло жгучее раздражение, и решительным шагом вошел в магазин.

Пожилой продавец, заметив сердитый взгляд Моргана, невольно спросил:

– Что-нибудь не так, сэр? Вы чем-то недовольны?

– Многим, черт побери! – рявкнул Морган. – Многим! Покажите-ка мне вот ту папку!

Продавец мгновенно оценил вкус покупателя.

– О, сэр, либо вам известна настоящая цена товара, либо вы просто счастливец. Такую прекрасную папку вы больше нигде не найдете. Дело в том, что один из наших покупателей заказал ее было у нас, но затем передумал. И вот мы отдаем ее по цене, за какую сами приобрели: одиннадцать долларов девяносто пять центов – это настоящая цена. Удачная покупка, сэр!

– А можно на ней вытиснить золотом инициалы?

– Конечно, сэр! Причем бесплатно. У нашего магазина такое правило. Вам упаковать ее, сэр?

– Мм-м, не надо. Я возьму ее так.

В бумажнике Моргана была одна единственная 20-ти долларовая купюра. Из этой суммы четырнадцать долларов надо было отдать за электричество – счет лежал в нагрудном кармане. К тому же он совсем забыл о налоге на кожаные изделия, выставленные на распродажу. Но он утешил себя мыслью о том, что завтра пятница, что на этой неделе ему осталось позавтракать всего один раз, а в понедельник получит зарплату.

Ничего, электрическая компания подождет четыре дня, решил Морган с каким-то странным злорадством. Там уже должны бы привыкнуть к его задержкам с оплатой счетов. Перебьются, подумал он, покидая магазин с радостным ощущением.

Проходившая мимо девушка бросила на него мимолетный взгляд. Морган распрямил плечи и взглянул украдкой на свое отражение в витрине магазина.

Господи, а ведь теперь, с папкой, он стал похож на младшего компаньона фирмы. В витринном стекле не было видно, как потрепан его дешевый серый костюм, а вот стоптанные туфли сверкали глянцем. Рост шесть полных футов, стройный… Да-да, вылитый младший компаньон! Но вообще-то можно ли тридцатилетнего мужчину именовать «младшим»? На висках уже пробилась первая седина, совершенно не портившая вида. Морган решил, что с некоторой натяжкой вполне может сойти даже за вице-президента. И все из-за новой папки! Он крепче сжал ее в руке.

Если бы он только знал…

Но потом Моргана вдруг охватило из-за этой покупки чувство вины. Документы и бумаги он со службы брал домой не часто, поэтому папка была в некоторой степени роскошью. К тому же теперь он рисковал оставить квартиру без света. Правда, его немного успокоила мысль о сумочке Аниты из кожи аллигатора…

Морган работал чертежником в инженерной фирме «Кристиан энд Хауард» на Фигароа-стрит. Когда он ставил свою машину на стоянке возле здания фирмы, рядом остановился «бьюик» с откидным верхом. За рулем восседал светловолосый геркулес – один из инженеров фирмы, а рядом была стройная золотоволосая девушка из приемной.

Водитель кивнул в знак приветствия, бросив:

– Все-таки следовало бы сделать из тебя отбивную, Джим!

Морган выбрался из машины одновременно с пассажирами «бьюика» – И чем же я провинился?

– Сначала увел из-под носа мою девушку прямо под венец, – ответил блондин, – а сейчас, когда я начал ухаживать за другой куколкой, выясняется, что она ни с кем, кроме тебя, и говорить не желает. Не пойму, что находят в тебе женщины, Джим.

Его золотоволосая спутница густо покраснела.

– Что за чушь ты несешь, Клайв! По-моему, это совсем не смешно.

Юмор Клайва Хэлперта и впрямь можно было назвать тяжеловесным, поскольку он всегда был готов подкрепить шутку внушительными кулаками. Хэлперт учился с Анитой в одном колледже, они встречались, хотя Хэлперт учился на старшем, а Анита на младшем курсе, так что Хэлперт полагал, что их прошлые студенческие отношения вполне достойный повод для веселых шуток. Он всегда держался с Анитой фамильярно, отводя Моргану второстепенные роли.

Морган не был ревнивцем. Он любил Хэлперта за целый ряд достоинств, а к его увесистым кулакам относился философски. Но сейчас, когда дело касалось Стефани Маккуэйд, шутки Хэлперта уже всерьез его раздражали. Честно говоря, это была опасная территория. Стефани Маккуэйд уже полгода работала в фирме «Кристиан энд Хауард» и с каждым днем все больше и больше занимала мысли Моргана. От этих мыслей его иной раз прошибал пот, а по ночам снились эротические сны.

– Не надо больше так шутить, Клайв! Светловолосый великан с удивлением уставился на Моргана.

– Это всего лишь шутка, малыш! Что это ты вдруг всполошился?

– Ладно! Все! Забыли об этом, отрезал Морган, направляясь к входу в здание.

Его сослуживцы переглянулись и двинулись вслед. На лице Стефани Маккуэйд проглядывало смущение.

– Я же ничего не имел в виду худого, Джим, – начал оправдываться Хэлпетр. – Уж не думаешь ли ты, что я на самом деле верю Стефани, будто она положила на тебя глаз? Пусть попробует, но только в моем присутствии, ха-ха!

– Ты успокоишься, наконец? – спросил Морган.