Повелитель гномов
Шрифт:
— Покажи мне, летают ли Третьи так же, как и Вторые, — закричал король и ударил предателя кинжалом в руку.
Он чувствовал, что сползает к краю перил. Балендилин ухватился за рукоять кинжала и тянул кричавшего Бислипура за собой в пропасть. «Ты умрешь за свое предательство вместе со мной».
К его изумлению, полет оборвался уже через два шага. Кинжал при этом выскользнул из руки противника. Балендилин приземлился на каменном уступе, оставшемся от обрамления моста. Когда-то обрамление сняли, так как оно вредило устойчивости
Бислипур пролетел мимо, инстинктивно выпустив из рук топор, чтобы ухватиться за край выступа. Ему это удалось, но он мог ухватиться за выступ лишь правой рукой, так как кинжал вспорол его левую руку от локтя до запястья.
— Все еще не закончилось, — простонал он от боли и напряжения, подтягиваясь на одной руке. В его глазах сверкала ненависть. — Мне хватит и пяти пальцев для того, чтобы задушить тебя, Балендилин. — Он медленно карабкался на выступ.
С воплем король вырвал топор из своей кольчуги.
— Нет, все кончилось, — воскликнул он, всадив предателю лезвие в череп. Шлем на голове гнома раскололся, послышался хруст, и лоб Бислипура залила кровь. — Я обещал, что убью тебя, и сдержал обещание.
Выпустив топор, он пнул умирающего Бислипура в лицо и сбросил его с выступа. Тело предателя обрушилось в ущелье, послышался глухой удар — Третий упал на каменное дно в двадцати шагах внизу.
«Враккас, сожги его душу в своем горне».
Закрыв глаза, Балендилин прислонился к стене. От боли он почти потерял сознание. Обессилев, он уже готов был соскользнуть вниз, когда его обнаружили другие гномы. Короля отнесли к залу, откуда вели тоннели. Его вагонетка уехала последней.
Солнце садилось за ровную линию горизонта, бросая последние лучи на снег. Скоро должны были наступить сумерки. Белый покров равнины сиял в последних лучах заходящего солнца, будто тысячи крошечных бриллиантов.
Вдруг в центре этой сверкающей целины образовалась трещина и в сторону отъехал камень. С него посыпался снег. Из открывавшегося прохода вышла женщина, и ее следы разрушили безупречную чистоту.
— Во имя Самузина! — воскликнула Андокай, увидев совершенно плоскую равнину.
Вдалеке виднелись маленькие точки — селение. От этих точек к небу тянулись столбы дыма. Вспыльчивая присела на корточки, желая казаться незаметнее, и поплотнее укуталась в накидку, чтобы хоть как-то защититься от лютой стужи.
— Орки уже здесь. Должно быть, они пришли с севера.
Чистый холодный воздух наполнил ее легкие, волшебница закашлялась.
Вдалеке она разглядела большие темные пятна, медленно двигавшиеся вперед, туда, где города еще не сгорели, хутора не были разграблены, а деревни не сравнялись с землей.
Закрыв глаза, Андокай сосредоточилась. Она чувствовала следы магического поля в почве, однако энергия ослабела, и под влиянием Нод'онна превратилась в магию Зла.
— Мы находимся на территории бывшего волшебного королевства Тургурия, — медленно сказала она. — Земля под нашими ногами когда-то была богата магией. Теперь я почти не могу пользоваться этой энергией.
И все же она нашла возможность восполнить свои внутренние запасы. При этом ее лицо исказила гримаса боли.
Над отверстием показался гномий шлем и пара внимательных карих глаз.
— Значит, нужно убираться отсюда, — проворчал Боиндил, выбираясь на поверхность. — Теперь я понимаю, почему я себя все время так плохо чувствовал. Эти фокусы-покусы, п-ф-ф! Никуда они не годятся. — Отряхнувшись, он подождал, пока остальные последуют за ним, а затем задвинул камень, закрывавший вход в тоннели, на место. — Пойдемте.
— Погоди. — Тунгдил проследил за взглядом Андокай. — Вы правы. Должно быть, они пришли из Мертвых Земель, ведь орды из Тоборибора сюда не смогли бы добраться так быстро. — Ему было холодно. Дыхание вырывалось изо рта белым паром, а борода покрылась инеем.
— Тем хуже для нас, — в привычной для него ворчливой манере отметил Гоимгар. — Я…
— Молчи, а то получишь, — с угрозой прорычал Боиндил. — Мы думаем.
— Ты? Только потому, что…
Повернувшись, Боиндил с криком бросился на него. Вскинув щит, Гоимгар позвал на помощь.
— Нет, Боиндил!
Но гном не слушал.
«Да он же его на кусочки разорвет!»
Ни секунды не колеблясь, Тунгдил бросился на Боиндила, а Баврагор последовал его примеру. Все трое исчезли в снежном облаке, откуда доносились ругательства, удары и тяжелое дыхание.
Лишь Джеруну удалось их растащить. Гоимгару невероятно повезло, так как Боиндил не достал оружия, а ведь иначе это могло привести к катастрофическим последствиям. Синяки на лице и кровь из разбитых носов свидетельствовали о том, какой силой обладал воин.
— Мне очень жаль, — выдохнул Боиндил. — Это все моя горячая кровь, — попытался извиниться он, пытаясь найти свой шлем в снегу. — Он выводил меня из себя, и…
— Ладно, ладно. — Тунгдил не стал его укорять. Правая часть лица болела и была горячей на ощупь. — Вскоре мы наткнемся на орков, с которыми ты сможешь сразиться.
Балиндис позаботилась о синяках и ссадинах, налепив им на лица снежков. Путники молча двинулись на северо-восток.
Андокай подошла к Тунгдилу.
— Перед нами столбов дыма вроде не видно. Наверняка по приказу Нод'онна орки сперва подавили последнее сопротивление в волшебных королевствах и лишь затем принялись за королевства людей. — Она указала на восток. — Вон там, на территории Табаина, находится укрепленный город. Там мы проведем ночь. Зима лютует, мы не сможем ночевать под открытым небом, а жители города будут рады любому, кто способен держать в руках меч.