Повелитель теней. Том 1
Шрифт:
В самом центре стоял смуглый мужчина с высокими скулами, тонким носом и плотно сомкнутыми губами. Он был красив, и главным его украшением были большие чёрные глаза с длинными ресницами под густыми бровями. Это безупречное лицо неожиданно показалось мне похожим на убранство замка, словно высеченное из камня, сочетающее благородство и изысканность, и при этом такое же холодное. Этот человек в чёрном бархатном плаще, расшитом золотом, с длинным самурайским мечом, отделанным зелёным нефритом, холодным взглядом окинул зал, и я внутренне сжалась, подумав, что он сейчас заметит и узнает меня. Его спутник, стоявший рядом, был одет ярче, в голубой камзол и лазурно-синий плащ, на котором перламутром переливалась серебряная вышивка. Он единственный был светлокож, с мягкими, по-женски красивыми чертами лица и ярко-зелёными глазами. Из-под капюшона на плечи ему струились золотисто-рыжие вьющиеся локоны. При этом взгляд его перебегал с предмета на предмет с хорошо
Я видела этих двоих лет десять назад на далёкой планете Диктионе, когда они были приговорены к смерти за то, что выпустили на волю древнего демона разрушения, превратившего в руины весь центр королевского города. Они и не отрицали этого, прямо заявив, что они не люди, они изгои, и стоит им соединить руки, смерть вырвется из Преисподней, чтоб сокрушить всё вокруг. Черноволосый был когда-то ормийским повстанцем Реном Басаром, но уже тогда звал себя Авсуром, по имени демона-разрушителя из тёмных веков своей родной планеты. Второй — граф Норан Лоуорт из клана Канторов, прибывший когда-то на Орму в составе карательного отряда алкорских рыцарей-головорезов, позже принявший имя Сёрмон, как звали лиса-оборотня, изведшего под корень целый клан врагов. Кажется, с ними тогда была птица, как продолжение их самих: филин чёрный, как волосы Авсура, с подпалинами, рыжими, как локоны Сёрмона, и такими же зелёными глазами. Именно он соединял их руки в смертоносном ритуале.
Их тогда не казнили. Другой человек поручился за них, и этот человек очень интересовал меня. Кристофер Джордан увёз их с Диктионы, и больше я не видела его, и ничего не слышала о нём. А ведь он был моим мужем, и отцом моего сына Алена-Кристиана. Я поспешно пробежала глазами по лицам тёмных эльфов, в надежде увидеть его. Ведь если они попали в ловушку этого мира, то станет понятным и его отсутствие, и его молчание в течение стольких лет. Но его не было. Одинаково замкнутые смуглые лица с яркими тёмными глазами, настолько чужие, что взгляд проскальзывал по ним, не останавливаясь. Но одно лицо всё же привлекло моё внимание. Рядом с Авсуром, по другую сторону от Сёрмона стоял молодой человек с изумительно красивой мордашкой и живыми блестящими глазами. Он с любопытством осматривался по сторонам, и всё происходящее, похоже, забавляло его. Заметив, что я на него смотрю, он улыбнулся, блеснув белыми ровными зубами. И улыбка эта была тёплой и приветливой, словно я ему понравилась. Я тоже невольно улыбнулась, а потом перевела взгляд на Сёрмона и похолодела. Он с хищным прищуром наблюдал за мной, а потом усмехнулся, и из-за розовых губ выскользнули длинные белые клыки, украшенные мелкими изумрудами. Потом он чуть повернул голову и что-то шепнул Авсуру. Тот тоже в упор взглянул на меня, но его взгляд был совершенно непроницаем. Он увидел меня, принял к сведению и повернулся к входу в зал.
Я тоже посмотрела туда, размышляя, чем грозит мне встреча с этими двумя. Ведь я знаю, что они не эльфы, а просто ормиец и алкорец. Вернее, ещё хуже, я знаю, что они не просто ормиец и алкорец, а изгои, несущие в себе смертельную опасность для всего живого. Но Кристоф верил им, он рискнул жизнью и вступил в поединок с королём Дикта, лишь бы спасти их. И где он сейчас?
Где-то заиграли трубы, и в зал торжественно вошёл великий альдор со своей свитой. Это был высокий крепкий мужчина, одетый так же, как и его рыцари, разве что на его седых волосах поблескивал украшенный самоцветами венец, а тога была из морозно-серебристой парчи с вытканными по всему полю синими грифонами. Его длинный плащ волочился по паркету, и можно было увидеть, что он представляет собой настоящее произведение искусства благодаря тонкой вышивке, изображавшей цветы, листья дуба и снова грифонов. Рядом с ним гордо шествовал энфер Ликар в костюме немногим попроще и плаще покороче. По другую руку от альдора шла дородная дама его возраста в парчовом платье цвета старой бирюзы и головном уборе в виде рогов, украшенном белой длинной вуалью. Видимо это была супруга альдора. Следом шли юноши и девушки, мальчики и девочки, видимо остальные, не наследные принцы и принцессы, общим числом десять душ. Одетые в дорогие и нередко слишком громоздкие для их миниатюрных фигурок костюмы, они старались держаться чинно, но было видно, что им это всё в тягость, и они будут рады, когда их отпустят отсюда. Чуть отстав от них, шла красивая высокая женщина в платье из красной парчи, с белым покрывалом на каштановых завитых локонами волосах, которое придерживал филигранный золотой обруч. У дамы было белое тонкое лицо и глубокие карие глаза. Она едва скользила взглядом по окружающим, но всё же задержала взгляд на группе тёмных эльфов. Это была Изабо Моро, и я подумала, что и она получила то, что желала. Только бы она не стала нарушать правила, связываясь с тёмными эльфами, только не с ними! Рядом с ней, скромно потупив глаза, шла хорошенькая китаянка в розовом невесомом
Процессию завершали придворные дамы и кавалеры. Альдор сел на трон. Его супруга и наследник встали по сторонам. Сбоку от супруги пристроилась Изабо, что было забавно, но, видимо, здесь в порядке вещей, потому что лицо законной супруги при этом оставалось таким же равнодушным и невозмутимым. Дальше по краям выстроились по старшинству дети, со стороны матери — девочки, со стороны старшего брата — мальчики, а уже на самых краях кое-как сбились в кучу, напоминая овец в загоне, придворные.
Альдор внимательно окинул взглядом присутствующих, задержав взгляд на Авсуре, который слегка склонил в ответ голову, а потом и на мне. Я его, видимо, заинтересовала, потому что какое-то время он меня весьма благосклонно разглядывал, а потом что-то сказал мгновенно нагнувшемуся к нему Ликару. Тот ответил, а я так же сдержанно и почтительно поклонилась.
Церемониймейстер объявил о начале праздника, после чего заговорил альдор. У него был звучный, чуть хрипловатый голос, словно он сорвал его когда-то, командуя на поле боя. Он говорил о традициях предков и о заступнице народа Деве Лардес, почитание которой значит так много для его государства, осаждаемого врагами. Мне это всё было не очень интересно, и я слушала в пол-уха, разглядывая костюмы, оружие и украшения местной знати и избегая смотреть туда, где стояли изгои. Я снова задалась вопросом, которым в прежние времена задавалась довольно часто: где Кристоф? Почему он не даёт о себе знать? Почему даже не интересуется тем, как растёт его сын? В последние годы, когда в мою жизнь вошёл Джулиан, который заменил Алику отца, я всё реже вспоминала о бывшем муже, только в глубине души засела какая-то обида за своего ребёнка, брошенного отцом. И вот теперь у меня, похоже, появился шанс получить ответ на свои вопросы.
Альдор говорил долго, и все слушали его с почтительным вниманием, не позволяя себе даже переминаться с ноги на ногу, чтоб размять затекшие мышцы. Но, наконец, он призвал своих подданных проследовать в Храм Девы Лардес, после чего встал, и, поправив на бедре меч в золотых ножнах, направился к выходу из зала, за ним тем же порядком вытекла его свита, а следом двинулись горожане. Тёмные эльфы слегка расслабились, и, не торопясь к выходу, заговорили между собой, сохраняя при этом гордый и неприступный вид, как патриции в сенате. Только тот симпатичный юноша, что стоял рядом с Авсуром, с лукавой усмешкой переглядывался с хорошенькими девицами, скромно семенившими вслед за почтенными отцами семейств к выходу.
— Ну, куда теперь? — спросил Кирилл, тоже глядя им вслед.
— Хорошенькие девчонки, — поделился своими наблюдениями Антон.
— Кто о чём… — усмехнулся Кирилл и вопросительно взглянул на меня.
— Давайте вернёмся в нашу башню и поспим пару часов.
Мои спутники не стали спорить, и мы направились вслед за последними горожанами, покидающими зал. Когда я выходила, мне показалось, что в мою спину упёрся недобрый взгляд Сёрмона, но оборачиваться не стала. В конце концов, возможно, мне это действительно лишь показалось. На самом деле эта неожиданная встреча взволновала меня вовсе не потому, что я опасалась изгоев, напротив, я вдруг поняла, что должна встретиться с ними и узнать, где Кристоф. Это было важно для меня. Может, он ошибся в них, и они нашли способ убить его? Он, как и я, был Воином Духа, и странно было, что это не передалось по наследству нашему сыну, хотя, если честно, меня это очень радовало. Но что он действительно унаследовал от отца, это безграничную любовь к животным, а также умение находить с ними контакт. И теперь наш сын имел все шансы прожить свою долгую и счастливую жизнь на Земле, занимаясь лечением животных и восстановлением вымерших видов. Я вдруг подумала, что Кристоф был бы рад об этом узнать.
Я остановилась на галерее, изысканной колоннадой окружавшей небольшой квадратный дворик, в котором был разбит сад с розарием. Аромат цветов окутывал всё вокруг. В зелени кустов белели мраморные скамейки. На крохотной круглой площадке в центре, вымощенной розовым мрамором, звенел маленький безыскусный фонтанчик. Я уже давно не думала о Кристофе так много, я почти забыла его. А ведь было время, когда я считала, что он — главная и единственная любовь моей жизни.
— Что-то случилось? — остановился рядом со мной Антон.
Кирилл, который шёл чуть впереди, обернулся и вопросительно взглянул на меня.
— Этот сад, — проговорила я. — Мы столько времени болтались в космосе, и вдруг этот сад, фонтан, розы… Совсем как у меня дома во Франции.
— Да? — не совсем понимая, к чему это я, кивнул Антон.
— Просто мне захотелось посидеть здесь на скамейке, посмотреть на цветы и послушать, как журчит вода. Идите в нашу башню и отдыхайте. Я приду через полчаса, может, через час.
Кирилл нахмурился и положил руку на эфес меча. Я посмотрела ему в глаза, и он нехотя проронил: