Повелитель теней. Том 2
Шрифт:
Король спешился, чтоб лично вручить Марку кинжал в драгоценных ножнах и возложить на протянутые руки Карнача тяжёлый пояс. После этого он вернулся в седло и, поехал в сторону дороги, увлекая за собой кавалькаду блестяще разодетых рыцарей.
— Ричарда всегда восхищала наглость, — усмехнулся Марк, цепляя на свой широкий кожаный ремень золотые ножны.
— У нас говорят: наглость — второе счастье, — заметил Карнач, рассматривая пояс.
— Правда? Мне нравится. Может, мне сделать эти слова своим новым девизом?
— Боюсь, что этот девиз уже занят. Мной. Но если хочешь, можешь присоединиться.
— Спасибо, я воспользуюсь твоим разрешением.
Они
Глава 23
Мальчишка был симпатичный, с узким лицом, длинным носом и голубыми глазами. Густые спутанные кудри тёмно-рыжего цвета отливали золотом. И весь он был тонкий и гибкий, со скрытой силой в широких плечах и длинных пальцах крепких рук. Он чем-то напоминал щенка гончей, такой же породистый, и такой же несчастный, как щенок, брошенный под дождём. Его костюм из простого сукна был сшит с претензией на элегантность, а рука сжимала потемневший эфес старинного меча с филигранной гардой и узорчатым клинком, воткнутым в землю. Мы уже пару часов вели этот трудный разговор, сидя под раскидистым дубом. Его губы кривились то ли от злости, то ли от обиды, и он изредка бросал взгляд туда, где вокруг костра сидели, поглядывая на него, его приятели, такие же беспризорники, потерявшие кров и семью, и принятые им под покровительство.
— Этот мир жесток, ангел, — быстро говорил он, глядя на меня. — Понимаешь, можно родиться в шалаше пастуха или в замке барона, но ты ни от чего не защищён! Думаешь, я был счастлив дома, когда у меня ещё был дом? Мой отец хотел, чтоб я стал жрецом в Храме Милосердия. Я! В Храме Милосердия! Он же сам всегда называл меня волчонком! Но я младший сын, и должен был обеспечить ему и братьям прощение милосердных богов, как будто такие существуют! А потом их убили! Всех! У меня на глазах! Я сам чудом остался жив, и всё что у меня есть, это вот этот меч! Он нужен мне, чтоб выживать в этом мире, хотя я не знаю, доживу ли до следующего утра.
День клонился к вечеру, и сидеть на камне мне было холодно и неудобно, но я не решалась убрать крылья, чтоб не утратить ту хрупкую связь, что установилась между мной и этим несчастным мальчиком — ровесником моих младших сыновей. Он сам начал этот разговор, ища какой-то помощи и тут же отвергая её из гордости. Он говорил, говорил, срываясь на крик, но не я вызвала его гнев. Он жаловался на мир и чего-то ждал от меня.
— Посмотри, как всё несправедливо в этой жизни, ангел, — продолжал он. — Сильные убивают и калечат слабых, богатые грабят бедных. И этому нет конца, из этого нет никакого выхода. И что я могу сделать? Разве могу я в этом грязном лесу надеть белые одежды Милосердия? Я же вынужден убивать и красть, чтоб прокормить своих друзей. И я буду это делать, потому что выжить и добиться чего-то в этом мире можно только одним способом — стать сильным.
— По-твоему, сила всегда предполагает несправедливость? — поинтересовалась я.
— Я не видел другой, — ответил он, взглянув мне в глаза.
— Ты говоришь о несправедливости, Эдам, но скажи, кто творит её? Разве боги?
— Люди, но боги закрывают на это глаза.
— Ты хочешь, чтоб тебя вели за руку по твоему пути? Твой отец пытался вывести тебя на путь Милосердия, пусть по своим эгоистичным причинам, но ты противился этому. Ты хочешь сам руководить своей жизнью, и тут же говоришь, что поступаешь как все, потому
Его взгляд стал настороженным.
— О чём ты, ангел?
— Я о том, что справедливость и несправедливость — это не воля богов, а деяния людей. Подумай сам, ваш сосед напал на ваш замок и убил твою семью. Разве это была воля богов? Или воля одного человека, свершившего зло и изменившего тем самым твою жизнь. А сегодня ты не дал своим друзьям убить этих бедных крестьян на дороге, позволив им пройти дальше, и даже не стал забирать у них их жалкие гроши, потому что увидел на руках у женщины больного ребёнка. Ты не совершил зла, эти люди будут жить, и тот мальчик, может, поправится, и его мать расскажет ему о том, как молодой разбойник подарил им жизнь. Это — не воля богов, Эдам, это твой поступок. На одно мгновение ты остановил в этом лесу поток несправедливости. Именно так всё и делается. Каждый человек делает свой выбор в каждый текущий момент и множит тем самым добро или зло.
— Мой поступок — капля в море, — возразил он.
— Из капель состоит река, Эдам. Ливень состоит из капель, как и водопад. Слабость и сила определяется не тем, какой груз может поднять человек, а тем, может ли он сам управлять своей жизнью. Ни ты, ни я не можем изменить этот мир в одночасье, но мы можем сделать свой выбор и следовать ему. Однако всё дело в том, что при этом нам приходится принимать на себя ответственность за этот мир, а это — самое сложное. Либо мы помогаем ему катиться в пропасть, либо из последних сил держимся, не давая ему окончательно погрузиться во тьму.
— Тебе легко говорить, — заметил он. — Ты ангел, там, где ты живёшь, нет зла и горя. У тебя есть крылья и твой огненный меч. А что изменится, если я своими слабыми силами попытаюсь противостоять этому миру?
— Мне трудно возражать, мой мальчик, разве что, сказать, что и у меня не всегда были крылья, да и свой меч я нашла не так что б очень давно. Но за всё время моих скитаний я поняла одну вещь: нам, действительно, не дано изменить весь мир, но изменить судьбу одного человека нам по силам. Как ты сегодня изменил судьбу нескольких человек, просто позволив им жить дальше. И для них это значит очень много. Скоро они устроятся на ночлег, а потом они встретят светлое утро, услышат щебет птиц, голоса своих близких. Ты не просто сохранил их для мира, ты сохранил весь этот мир для них. Лишь одним актом милосердия.
Он задумался, а потом вздохнул и поднял на меня глаза.
— Понимаешь, ангел, мне всегда казалось, что в моей груди идёт смертельная битва. Там бьётся белый лебедь Девы Лардес с чёрным орлом Тьмы, и я с ужасом думаю, что будет, если однажды орёл победит? Я опущусь в бездну, которая меня и манит, и пугает. Я словно стою на её пороге и чувствую то могущество, которое она мне обещает, но при этом я знаю, что мне придётся заплатить за него своим живым сердцем. А без него, чтоб я ни получил взамен, я никогда не узнаю счастья.
— Просто реши для себя, какую сторону ты хочешь избрать, и следуй своему решению. Поддержи ту птицу, которая понесёт тебя туда, куда тебе надо.
— Я полагал, что ты скажешь, что я должен следовать за лебедем.
— Я не могу навязывать тебе своё решение, чужие решения редко исполняются до конца. Я давно сделала свой выбор, но, уверяю, он вёл меня по не таким уж гладким дорогам. Хотя, если честно, другого выбора у меня и не было. А что ты будешь делать со своей жизнью, решать тебе.