Повелительница с клеймом рабыни

Трусс Анастасия

– Конечно нет, отец, – наконец, ответил Ориан. – Келл, она же маленькая совсем, и магией не владеет. Разумеется, она ничего не знает.

Ферокс удовлетворённо кивнул. Хвала Тьме и Небу – одной проблемой меньше.

Ни повелитель драконов, ни его дети, ни юный сын демона войны не знали, как на самом деле ошибался Ориан, уверенно произнося эти слова.

– Я не ошибусь, – снова заговорил Ферокс, – если предположу, что к Самаэлю вы уже успели сунуться?

Драконы и демон переглянулись с самыми кислыми выражениями лиц. Ориан посмотрел на отца, и хмуро кивнул.

* * *

Вопрос о

том, кто пойдёт расспрашивать ангела смерти, обсуждался не долго. У Террелла и Лер не было возможности свободно посещать мир демонов. А у Криса не было полномочий – взять и прийти к Верховному демону. Убивать мальчишку за такую наглость Самаэль, конечно, не стал бы – из-за отношения к матери Криса. Но и слушать молодого демона – тоже. Ориан, если подумать, правом на визиты к Верховным демонам тоже не обладал, но он был наследником союзной расы Преисподней. И его так просто Самаэль не мог проигнорировать. Поэтому было решено, что разговаривать с ангелом смерти о некой Кэтэрине, пойдёт именно Ориан.

Оказавшись в мире демонов – в Пандемониуме, дракон пошёл прямо во дворец ангела смерти. Была, конечно, вероятность не застать Самаэля. Распорядитель смерти, исходя из своих обязанностей, часто проводил время в мире людей. Но Ориану повезло – слуги дворца сообщили, что хозяин дома и проводили его в один из залов. Там, перед огромным камином, сидел в кресле ангел смерти, задумчиво глядя на огонь и, кажется, даже забыв о бокале с вином в своей руке. Но приход сына Ферокса для него незамеченным не остался.

– Что привело ко мне наследника мира драконов? – Верховный демон не выказал сильного удивления, однако, судя по тону, радости ему этот визит тоже не доставил.

– Я пришёл поговорить с вами, господин Самаэль. Это касается моей матери, – ответил Ориан, словно, не обратив внимания на столь холодный приём.

Взгляд Самаэля теплее не стал, но появилась напряжённость. Ориан не знал, почему Верховный демон так, по-особенному, относился к его матери. Почему он… любил её. Ведь, для истинного демона подобные чувства были совершенно противоестественны. Для Верховного – тем более. Временами, дракон вообще переставал верить в возможность подобного. В то, что эррильзар Милены, на самом деле, её любит. Но тогда получалось, что он её обманывал? Зачем? Иногда, Ориан делился своими сомнениями с матерью, но та в Самаэле никогда не сомневалась. Она была уверена в искренности чувств своего эррильзара, по одним, только ей известным, причинам. И переубедить её в обратном не представлялось возможным. Но сам Ориан продолжал с подозрением относиться к этой истории. Но сегодня… ему нужен был шанс того, что он ошибался всё это время. Ему нужна была помощь ангела смерти в спасении матери. И если Самаэль, на самом деле, что-то испытывал к Милене Кавэлли… он должен помочь.

– Садись, – указал демон на кресло напротив своего. – И рассказывай.

– Я пришёл не рассказывать, а спрашивать, господин Самаэль, – сказал дракон, садясь.

– Спрашивать? – глаза мужчины недобро сузились. – Ты явился без приглашения в мой дом, для того чтобы задавать мне вопросы? Я правильно тебя понял, мальчик?

– Я делаю это не по собственному капризу, – ровно ответил Ориан. – Это ради мамы. Если вы ответите на мои вопросы, господин Самаэль, то поможете ей. Возможно, спасёте её жизнь.

Сам Ориан еле сдержался, чтобы не огрызнуться на это снисходительное обращение – «мальчик». Но, во-первых, для любого Верховного демона, молодой дракон, действительно, был не более чем сопливым юнцом, пусть и родившимся сыном повелителя. А во-вторых, разговор и так явно не задавался. Если бы Ориан дал волю эмоциям – это сделало бы ситуацию только хуже, и Самаэль мог отказаться, вообще, разговаривать.

– О чём ты хочешь спросить? – после минутного молчания спросил Самаэль.

– Вы знаете, кто такая Кэтэрина?

Рука с бокалом замерла у самых губ Самаэля. Мужчина очень медленно повернул голову, и глянул на молодого дракона столь пронзительно, словно желал заглянуть в его разум. Ориан не смог до конца понять те чувства, что тенью скользнули по лицу ангела смерти. Но ему показалось, что он увидел… страх? Но голос демона сомнений дракона не подтвердил – был ровным, спокойным:

– Откуда тебе известно это имя?

– Это не имеет сейчас значения. Вы мне ответите? Где она сейчас, что с ней?

– Я спрашиваю, – повторил ангел смерти, и в его тоне послышалась откровенная угроза. – Откуда ты знаешь это имя?

– Это долгая история, – нахмурился Ориан. – И сейчас она не важна. Вы ответите на мой вопрос?

– Нет, – твёрдо сказал Самаэль, откинувшись на спинку кресла. – Так что, можешь уходить.

– Но вы что-то знаете, верно? – не сдавался Ориан. – Я знаю… знаю, что эта Кэтэрина была вашей возлюбленной, так?

Демон даже не взглянул на него, отпив, наконец, из своего бокала:

– Я тебе всё сказал, мальчик.

– Но почему? Эта Кэтэрина… она может спасти маму!

– Не может. Даже если бы я сказал, где она… Милену она не спасёт.

– Это вы так думаете? – Дракон рывком поднялся с кресла. – Но, что если я знаю что-то, что не знаете вы? Знаю, как Кэтэрина может спасти…

– Это невозможно! – оборвал Ориана Верховный демон. – Чтобы ты себе не напридумывал… чтобы кто тебе не сказал… Кэтэрина не сможет стать спасением. Даже для себя самой…

Дракон почувствовал, как начинает злиться. Он видел, что Самаэль что-то знает, но не мог понять, почему не хочет говорить об этом. Но когда он заговорил, его голос звучал спокойно, даже как-то отстранённо:

– А может, вы не хотите помогать, потому что… не любите маму? Несмотря на все ваши уверения в обратном? Даже если вы способны на подобные чувства… может, вы ещё любите Кэтэрину? И поэтому отказываетесь говорить о ней?

Демон тоже поднялся с кресла, не желая смотреть на дракона снизу вверх.

– Пытаешься вывести меня из себя? – голос Самаэля утратил спокойствие, превратившись чуть ли не в шипение. – У тебя это начинает получаться! В любом случае, я не собираюсь ничего тебе доказывать.