Поверишь в любовь?
Шрифт:
На очередном, кажется, миллионном шаге, что-то скользнуло рядом с ногой Насти, её крик сотряс Аккемскую долину, выбивая дух одним стремительным ударом. В голове стало пусто, а в ушах стоял звон от собственного вопля, когда она почувствовала, как чьи-то руки подхватили её и прижали. Запах показался родным и безопасным.
— Тихо, тихо, тихо, — повторял кто-то, пока нёс её на руках, прижимая к себе. — Стася, Стася, посмотри на меня, — Настя не реагировала на слова, только чувствовала, что вцепилась в кого-то мёртвой
— Стася, Стася, Стась, — кто-то легко хлопал Настю по щекам, она никак не хотела открывать глаза, только сильнее, до боли, сжимала пальцы на шее того, кто держал её на руках.
В нос ударил запах нашатыря, она безошибочно определила резкий запах. Непроизвольно открыла глаза, всё постепенно становилось на свои места, принимало нормальные очертания.
Держал её Ник, точнее, она его держала, до побелевших ногтей цепляясь за шею. Рядом сидел перепуганный Влад, тут же примостился Андрей с закрытым флаконом нашатырного спирта в руках.
— Царапина, — отозвался Андрей откуда-то снизу. — Штанцы жалко, порвала, а так — обычная царапина.
Настя наконец-то поняла, что они все находятся в предбаннике, Ник сидит на деревянной лавке возле стола, Влад пристроился рядом, а Андрей задрал штанину и рассматривает повреждения.
— Там змея была, — с трудом проговорила Настя.
— Она укусила тебя? — подхватился Влад.
— Не знаю, — Настя всхлипнула. — Нет, скорей всего. Сначала что-то оцарапало, а потом…
— Господи, какой я дурак… — Влад покачал головой. — Стась, отпусти шею Ника, у него будут синяки.
— Прости, — Настя тут же убрала руки от Ника.
— Какая была змея?
— Откуда я знаю. Змея.
— Да тут кроме полозов никого и нет, — сказал Андрей. — В дровах живут.
— Полоз? — Настя уставилась на Ника.
— Перепугала ты, Стаська, своим криком ужа до полусмерти, лежит сейчас где-нибудь несчастное пресмыкающееся с инфарктом.
— А нога? — Настя с опаской посмотрела вниз.
— О железку саданула, — отозвался Дрон. — Кто же вас, таких нарядных, в экстремальные условия-то гонит? Сидела бы дома или, вон, в Турции отдыхала — «олл инклюзив», аниматоры, бассейн с хлоркой, — Настя дёрнулась. — Сиди, сейчас обработаю царапину, пойдёшь.
Через час, казалось, все забыли происшествие, Настя тоже почти расслабилась от горячего чая с мёдом. Она несколько раз заходила в парную, сидела на нижнем полоке, один раз её попытался напарить Влад, другой — Ник, от второго она сбежала с криком.
Влада порядком развезло, он сидел за столом с красными щеками, бестолково поглядывая на окружающих. До этого Насте не приходилось видеть брата пьяным. Да и пьяных она не встречала, если не считать несколько попоек с ровесниками, когда она встречалась с Вадимом, с которых всегда уходила рано. Папа не пил, Стёпочка тоже, а Вилена и подавно была поборником здорового
Надя была в состоянии ничуть не лучшем, чем её благоверный. Егор включил героя-любовника и оказывал повышенное внимание не только Милане, но и Марине, и даже Насте, сменив привычное «невеста» и «Стаська» на Анастасию. Румяный, толстоватый, невысокий, он сидел, закутавшись в то и дело съезжающую простыню, и Настя боялась — простыня спадёт, а на Егоре не будет трусов. Андрей, хоть и выпил больше Влада и Егора вместе взятых, таких опасений не вызывал. Он в принципе казался трезвым, как и Зелёный. Или Настя настолько привыкла к состоянию алкогольного опьянения у Геннадия, что оно казалось ей нормальным.
Узнали, как познакомились Ник и Андрей. Больше пяти лет назад — землетрясение, завалы, жертвы, поисково-спасательная операция. Это была первая командировка Ника в составе аэромобильного госпиталя Центроспаса, поэтому и запомнилась. На пятый день вытащили мальчишку лет одиннадцати, живого, что казалось настоящим чудом. Андрей с командой вытащили из-под завалов, а Ник с коллегами — из лапищ смерти.
— А где сейчас этот мальчик? — спросила Настя.
— Да кто знает? — откликнулся Андрей.
— Но вы же спасли его!
— Спроси лучше, скольких Ник спас, — Настя посмотрела на Ника, тот подмигнул, явно не желая углубляться в тему.
— Это работа, Стася, такая же, как любая другая.
— Тяжёлая работа.
— У шахтёров не легче, у сталеваров, тётка на улице овощами торгует, и летом, и зимой, почти круглосуточно, у неё тоже не сахарная работа. Кто на что учился. Вот ты на кого учиться хочешь? — вдруг перевёл тему Ник, смотря на Настю.
— Не знаю, останусь домохозяйкой, — она фыркнула скорее от неловкости.
Все окружающие Настю люди были значимыми, знали, что они хотят, стремились, учились, работали. Менеджер, спасатель, врач. Марина, как оказалось, победительница международного конкурса парикмахерского искусства, а Милана — её коллега, к ней запись на несколько месяцев вперёд расписана. Настя ничем похвастать не могла. Только минимальными балами по ЕГЭ и полной пустотой в голове, когда задумывалась о своём будущем.
— Чтобы быть домохозяйкой, нужно дом иметь, — улыбнулся Ник.
— У меня есть дом.
— Это папин дом, а ты его любимая доченька, а не домохозяйка.
— Домохозяйка, разве может быть что-нибудь хуже? — вмешалась Милана, скривив пухлое лицо, превратившись из миловидной девушки в высокомерную жабу.
— Не что, а кто, — поправил Ник. — За домом следить сложно. Смотрю на жену Зелёного и понимаю — легче сутки через сутки работать, чем домохозяйкой быть.
— Ой, у нас любая баба после работы и готовит, и стирает, и в квартире убирает. Что там следить-то? Сидят, туши толстые, зад поднять не могут.