Повесть о четырех цветках
Шрифт:
Анжер медленно встал.
В дверях ждала Смерть. Сухими пальцами старуха нервно теребила прутья черной метлы. А из-под ног ирроргов выползала Тишина, шурша по полу лапами и сплетаясь кольцами. Анжер зачем-то расправил плечи. Или так легче было встречать опасность? ПОСЛЕДНЮЮ опасность.
– Боже, смотри!
Нож Судьбы по самую рукоятку вошел в грудь Анжера, издавая радостные возгласы. Немедленно Тишина с силой метнулась к юноше, а Смерть от досады сломала свернутый кольцом прутик.
– Боже, я люблю тебя больше его!
– Так принадлежи Богу, - сказала Роза, присасываясь к шее Лилии ярко намалеванными губами.
Анжер ничего этого уже не видел и не слышал. Нож Судьбы как бы задел неведомый скрытый узелок в его душе, которую вместе с кровью пополам лакали иррорги, а Тишина накрыла тело непроницаемым саваном. Сначала перестало трепетать и окаменело сердце, за ним грудь, туловище, руки, ноги.
Наконец Тишина полностью завладела всем существом Анжера...
– Так брак не защищает?
– удивлялась Лилия-иррорг, выходя из отслужившего свое тела.
– Опасная была попытка, - призналась Роза, вытирая вспотевший лоб, переминаясь с ноги на ногу и как-то пьяно оценивая их кривизну.
– Если бы не Бог...
– Ты любила меня, именно МЕНЯ, - милостиво пояснил Золотой Бог. Поэтому я и уговорил толпу подданных. Я так и знал, что все окончится благополучно.
Сухие всхлипывания Смерти заставили всех на мгновение обернуться. Золотой Бог презрительно посмотрел ей вслед, как бы говоря: " Что, карга, не твоя взяла? Погоди, я вот тебе!.." Черный плащ старухи мелькнул на леснице. "Сил бы у тебя на Лилию хватило, а вот времени..." - донеслось удаляющееся бормотание.
– Но... но это просто прелесть!
– обрадовалась Лилия.
– Раз замужество не защищает, а я стала ирроргом, то... То можно пить подряд всех, кто поженился! Я хочу попробовать.
– Алкает дева новых душ И - берегись, жена и муж!
– торжественно воскликнул Белый Кардинал.
– Отлично, старуха, - Роза залихватски хлопнула подругу по подстаканнику.
– Я так и знала, что ты будешь хорошей помощницей. Айда пить других! А мужа с собой берешь?
Лилия обернулась к Анжеру и вскрикнула. Все также посмотрели на него. Меньше чем через минуту квартира опустела.
Каменный Анжер неподвижно застыл около кровати, лишь каменные глаза его медленно шевелились. Рукоять Ножа Судьбы, забрызганная лазурью каменной крови, торчала из каменной груди. А возле каменных ног слабо дергалось несколько умирающих ирроргов.
ГЛАВА РЫЖАЯ. Честав и Ириска
– Хо-о-о!.. Хо-о-о!.. Хо-о-о!..
– мерно взревывала толпа. Через плечо Мастера Ириска видела, как лицо юноши сделалось желто-белым, покрылось страдальческими морщинами и мелкими росинками пота, а зрачки рыжих глаз сжались в точки. Однако он не издал ни звука.
– Хо-о-о!.. Хо-о-о!.. Хо-о-о!..
Мастер резко вскинул руки навстречу взошедшему над руинами серебряному солнцу и повернулся к толпе, провозглашая:
– Первый - на рассвете.
– Ого-о-о-ой!
– дружно взвыла толпа.
Поигрывая сверкающей золотой бритвой Мастер направился к девушке.
– Ну что, жадина, так и не дала никому стаканчика?
Стоявшая справа Роза всадила Ириске в бок тонкую золотую иглу. Девушка дернулась. Цепи уныло зазвенели.
– Не вертись, нос откромсаю, - пошутил Мастер, снизу вверх поглаживая пышную бороду и демонстрируя ожерелье с семью медными подковками на шее.
– Чашечка Могла треснуть, и она боялась, - примирительно сказала Лилия.
– Эту дуру с трещиной никто бы замуж не взял. А вот хотя бы пососать коктейль... Нет, Ириска, ты на самом деле дура, что удирала от мальчиков.
– Вы, подонки, заткнитесь. И особенно ты, сиреневая.
Несмотря на боль от иглы и страх Ириска удивилась, так как это были первые слова, произнесенные юношей за время казни. Удивилась она и той ненависти, с которой он смотрел на розу.
– Ах, ты заговорил, - зловеще проворчал Мастер. Он хотел было тут же разделаться с юношей, но передумал.
– Когда буду заканчивать сегодня на закате, повоешь у меня.
Не обращая больше внимания на прикованного Мастер намылил Ириске лоб и макушку густой золотистой пеной и принялся тщательно сбривать ее великолепные рыжие волосы. В уголках глаз девушки блеснули слезы.
– Не расстраивайся. Рыжий цвет очень плохой. Кто рыжий, тот против нас, - насмехался Мастер.
– Зато я посажу на твой лобик великолепную синюю брошку.
Он самодовольно захохотал. Ириска всхлипнула и случайно дернула головой.
– Я ж говорил: стой смирно, нос откромсаю. Теперь вот шрам... О-о-о!
– Мастер некоторое время рассматривал окровавленное лезвие бритвы, потом вытер его о передник и сказал: - Ты бы все равно долго не прожила. У тебя КРАСНАЯ КРОВЬ. Такие не задерживаются.
– Вот не знала, так не знала, - Роза некоторое время с любопытством разглядывала кровь редкого цвета, потом посмотрела на воткнутую в бок иглу и подтвердила: - Точно, красная.
– Ладно. Отойдите-ка отсюда. Во время казни нельзя стоять близко. Пусть все видят все.
Роза и Лилия послушно попятились. Мастер отер остатки пены с головы Ириски. Девушка крепко зажмурилась.
– Именем Золотого Бога и Белого Кардинала, - торжественно выговорил Мастер. Ириска почувствовала, как накаленная дочерна печать впилась ей в лоб.
– Хо-о-о!.. Хо-о-о!.. Хо-о-о!..
– взревела толпа.
Затылок упирался в Столб Позора, печать беспощадно вплавлялась в лоб и, казалось, погружалась в мозг.
– Хо-о-о!.. Хо-о-о!.. Хо-о-о!..
Ириска не могла больше терпеть. Она тихо-тихо застонала горлом, захрипела на такой низкой ноте, которую едва улавливал человеческий слух. А в уши рвался надсадный крик, перекрывающий рев толпы.