Повесть о школяре Иве
Шрифт:
Сюзанна приветливо встретила Ива и сказала, что магистр Петр еще не выходил.
— А пока вот скорей садись и кушай.
И она поставила на стол миску с мясом и овощами, села рядом и стала рассматривать книгу Ива.
Ив торопился, ему хотелось прийти на луг раньше магистра Петра.
В таверну вошли четверо крестьян.
— Куда ты торопишься? Подавишься, — сказала, смеясь, Сюзанна. — Подожди, может быть, кто-нибудь из Крюзье зайдет.
Но Ив решил твердо: магистр Петр не должен застать его здесь.
— Нет, Сюзанна, мне надо идти. А если придет кто-нибудь из нашей деревни, расспроси его и скажи про меня. Скажи: Ив, сын Эвариста над оврагом у старого дуба.
Крепко зажав под мышкой свою книгу, Ив шагал к мостовому замку. Если накануне пришлось дожидаться, чтобы пройти на мост, то сейчас, чтобы выйти с моста на берег, надо было пробираться сквозь движущийся навстречу поток людей и животных. Вместе с Ивом пробирались и другие школяры и магистры, тоже с книгами в руках. И когда Ив наконец выбрался на берег, он очутился среди нескольких десятков себе подобных. Они громко разговаривали, спорили, расходились по протоптанным тропинкам, уводящим от реки в разные стороны обширного луга, прозванного Лугом Школяров, к разбитым на нем шатрам и палаткам.
Ив издали узнал школяра Алезана по его длинной фигуре и красным башмакам. Окруженный школярами, Алезан не торопясь шел к одному из шатров. Ив не выпускал их из виду, но не торопился идти: так приятно было вдыхать со свежестью утра запах травы, следить за полетом пестрой бабочки, за скачущими из-под ног в обе стороны кузнечиками, помочь беспомощному жуку, перевернувшемуся на спину, встать на ножки, охватить взглядом зеленые холмы, золотые поля, высокое синее небо, все это с детства привычное, любимое.
— Молодец! — услышал Ив за собой голос магистра Петра. — Послушание и усердие — первейшие основы знания. Это что у тебя за книга? Покажи.
Ив протянул книгу, раскрыв ее на последней странице, и указал на красивую надпись, сделанную его деревенским учителем.
— О! Узнаю тонкое мастерство галльского письма [55] моего старого друга Гугона! Я подарил ему однажды павлинье перо, не им ли он это написал?..
Магистр шел медленно, перелистывая книгу.
55
Галльское письмо — так называлось с IX века четкое круглое строчное письмо, окончательно вытеснившее в XI веке прежние беспорядочные, угловатые шрифты.
— Какой мастер! Прекрасны эти заглавные буквы. С умом и знанием отец Гугон составил эту книгу, я нахожу в ней лучшие страницы творений святого Августина и Бенедикта Нурсийского, просвещеннейших отцов церкви.
Храни эту книгу, мой друг, бережно… А вот и мой шатер, — перебил сам себя магистр, указывая на четырехугольный полотняный шатер, разбитый под раскидистыми ветвями огромного дуба.
Вокруг шатра стояли и сидели человек пятнадцать школяров. Магистр Петр отдал книгу Иву и, приосанившись, зашагал быстрее. Увидев его, сидевшие на траве школяры вскочили на ноги, и кто был в шляпе, сдернул ее с головы.
Когда магистр подошел к шатру, школяры хором пожелали ему доброго дня, на что он ответил кивком головы и прошел в шатер. Ив шел за школярами, которые двигались за магистром, шумя и толкаясь. Некоторые строили за его спиной рожи, показавшиеся Иву и не смешными, и отвратительными.
Шатер был вместительный. Свет проникал туда через широкий вход, полотнища которого были подняты. Солнце еще не нагрело шатер, и в нем не было душно. Этому помогала широкая густая зелень дуба. На утоптанном земляном полу стояли рядом скамьи. Одна скамья стояла отдельно, поодаль. Ив догадался о ее предназначении, когда магистр Петр повесил над ней розгу. Магистр сел за небольшой стол, поставил на наклонную подставку раскрытую книгу и, вооружившись длинной палкой–указкой, подтянул свои широкие рукава и постучал указкой о подставку. Подождав, чтобы водворилась тишина, он торжественно начал урок словами:
— Favete lingnis! [56]
Большинство школяров записывали его слова: кто чернилами на сшитых листках бумаги, кто стилем [57] на навощенной табличке.
— Какова цель диалектики? — говорил магистр Петр, — Цель диалектики — развитие мыслительной способности человека… Какова польза диалектики? Она вооружает мысль для спора с невеждами и мракобесами-клириками, затемняющими сознание людей лживыми сказками о сверхъестественных силах. Великий мудрец древности Аристотель [58] , прародитель диалектики, любит только бойцов слова, разящих врагов своих хорошо отточенным лезвием диалектики. Какова же основная конечная цель бойцов слова? Сразить ложные доказательства клириков и просветить светом науки разум людей!..
56
Храните молчание, внимайте! (лат.)
57
Стиль — заостренная железная палочка для письма.
58
Аристотель — древнегреческий философ.
Громкий, протяжный зевок, раздавшийся из задних рядов, прервал речь магистра. Он дробно застучал указкой по подставке:
— Пусть этот дерзкий лентяй тотчас выйдет сюда!
Молчание.
— Кто зевнул?
Молчание.
Встает Алезан и, почтительно поклонившись, говорит:
— Добрейший сир магистр, я клянусь отцом королей [59] , что этот зевок раздался из-за шатра. Я слышал, как кто-то похрапывал там на лугу.
— Я тоже слышал!.. Я тоже слышал! Похрапывал! — раздались голоса.
59
Отцом королей — то есть богом.
Магистр Петр ударил рукой по подставке:
— Замолчите!
Школяры смолкли. Кто-то не удержал смешка.
— А ты, Алезан, постоянный покровитель, а то я изобретатель всякого безобразия, подойди сюда!
Алезан подошел к магистру.
— Стань тут и повтори всё, что я сказал вам только что, Алезан поднял голову, нахмурил брови.
— По порядку? — переспросил он. — Сейчас… Сперва вы нам сказали, мессир магистр: «Пусть дерзкий лентяй выйдет сюда».
— Не об этом я спрашиваю!
— Потом вы сказали: «Кто зевнул?»
— Не об этом!..
— Наконец вы сказали: «Замолчите».
Магистр с силой швырнул указкой в Алезана:
— Не притворяйся дураком!
Алезан поднял указку и подал с поклоном магистру.
В эту минуту раздался новый громкий зевок.
Ив сидел на самой задней скамье и видел, как во время Ьтого разговора один из приятелей Алезана (Ив знал его имя — Готье) пополз по полу и подлез под полотняной стенкой шатра наружу. Он-то, наверно, и зевнул. Другой приятель Алезана вскочил: