Повесть о великом мире
Шрифт:
Путник, который вчера миновал перекрёсток дорог, а сегодня отдыхает возле городских ворот, говорит так: «Ах, как хорошо! Та женщина, которая расстилала для отдыха свои рукава при дороге и выпрашивала пищу, падает и умирает, — тоже чья-то мать. Странник, который в поисках родни бродил, переодетый в рубище, умер — он тоже чей-то родитель». Когда мы слушаем, как такие разговоры разносятся ветром, печально бывает нам, до сих пор остающимся в живых.
В девятый день седьмой луны младший помощник главы Палаты цензоров Асо, помощник Правого конюшего Дайбуцу Саданао, губернатор Тотоми Эма и губернатор провинции Аки Сасукэ, а также Нагасаки Сиро Саэмон и другие — всего пятнадцать человек были казнены на вершине Амидагаминэ. После того, как нынешний государь вернул себе престол и прежде, чем он стал управлять всеми делами, по тому, как совершались все наказания, его правление нельзя называть гуманным, поэтому эти люди были тайно обезглавлены, их головы
Хотя Вступивший на Путь из Дэва, Никайдо Доун был первейшим врагом династии и помощником главы воинского дома, слава о нём как о человеке умном и талантливом ещё ранее достигала слуха августейшего, поэтому государь повелел вызвать его, признал за ним преступление первого разряда и успокоиться в его земельном владении. Потом, как говорят, он снова замыслил заговор и в конце осени того же года, наконец-то, был приговорён к смертной казни.
Помощник главы левой половины столицы Сасукэ Садатоси помимо того, что он был отпрыском рода Хэйдзи, обладал воинскими хитростями и иными талантами, несомненно, поэтому он высоко ценил себя и надеялся, что будет назначен старшим военачальником, однако Вступивший на Путь из Сагами до такой-то степени им не восхищался, из-за чего Садатоси, тая обиду и испытывая негодование, выступил в составе войска, наступавшего на гору Конгосэн. В этих условиях средний военачальник, возглавлявший многочисленное войско, получил государево повеление и сказав, что должен отправиться к августейшему, в начале следующей пятой луны поехал из Тихая и вернулся в Киото.
После того, как все члены рода Хэйдзи постриглись в монахи и были арестованы, чиновники в воинских домах все до одного были вызваны в их владения и оставили свои жилища. Не осталось ни одного человека, а поскольку Садатоси тоже был сослан в провинцию Ава, теперь компания молодых вассалов и прислуга не были близки друг к другу, а то, что вчера было радостью, ныне стало печалью. Степень их обнищания становилась всё сильнее и сильнее, потому что есть такое правило: те, что процветали, обязательно приходят в упадок, так что теперь в мире, лишённом чувств, они решали, в глубине каких гор им нужно будет прятаться.
Если задаться вопросом, что сталось в таких условиях с особами из Канто, то говорили, что, начиная со Вступившего на Путь из Сагами, из всей семьи Ходзе не осталось никого, вплоть до слуг. Все были застрелены. Куда делись жёны, дети и родня — никто не знал, и теперь было неизвестно, кого можно спрашивать, чего ещё можно ждать в этом мире. Кто видел это, кто слышал об этом поражались всё больше и больше. Люди только за то, что они принадлежали к числу вельмож Канто, все стали пленниками, в конце концов признаны мятежниками и были казнены. Садатоси опять арестовали.
Хотя ему и не было жаль своей жизни в этом зыбком мире, к которому никак не лежало его сердце, сердце его больше всего было озабочено будущим жены и детей, оставленных на родине, — о них он ничего не слышал и не знал, живы ли они. Поэтому Садатоси попросил мудреца [879] , который в последнее время десятикратно возглашал Нэмбуцу [880] , взять у своего секунданта меч, которым издавна лишали себя жизни, разрезая себе животы, и отослать его на родину жене и детям.
879
Прим.48 Свиток 11:
«…мудреца» — буддийского монаха.
880
Прим.49 Свиток 11:
Нэмбуцу — молитвенная формула «О, будда Амитабха», принятая японскими амидаистами.
Мудрец взял меч, и когда сказал, что ему надо знать, где скрываются жена и дети Садатоси, тот безмерно обрадовался и, сев на несколько шкур, сложил стихотворение, громким голосом возгласил Нэмбуцу и спокойно велел отрубить себе голову.
Счесть невозможно
Людей,
Живущих в этом мире.
Но я из тех,
Кто горечь знает.
Мудрец взял прощальный меч и косодэ [881] который Садатоси носил в последнее время, срочно поехал в Камакура, там узнал, где его жена живёт и передал всё это ей. Жена Садатоси, не дослушав его рассказ, упала на пол, залитый потоками слёз, и с таким видом, который показывал, что она не в состоянии терпеть своё горе, взяла тушечницу, бывшую с нею рядом, и написала на рукаве прощального косодэ:
881
Прим.50
Косодэ — халат с короткими рукавами.
Кому велел
Смотреть на это
Мой любимый?
Мне этого не вынести —
Нет жизни без него…
Потом укрылась с головой прощальным косодэ, наставила себе на грудь тот меч — и вдруг упала бездыханной. Кроме этого, одна женщина, напрасно дававшая супружескую клятву и разлучённая с мужем, сокрушаясь о том, что выйдет замуж второй раз [882] , бросилась в глубокую пучину, а другая, старая женщина, лишившись кормильца и опоздав умереть раньше своего сына, всего лишь один день не могла принимать пищу и упала, покончив с собой.
882
Прим.51 Свиток 11:
Намёк на фразу из «Повести о доме Тайра» (свиток 9): «Верный вассал не служит двум господам, честная женщина двух мужей не имеет», заимствованную из «Исторических записок» Сыма Цяня.
После эры правления под девизом Секю [883] Хэйдзи на протяжении девяти поколений держали в своих руках мир, количество лет, когда они господствовали, уже достигло ста шестидесяти с лишним [884] , поэтому родственники их процветали в Поднебесной, распространяли своё влияние, повсеместно были протекторами, а в провинциях наместниками и восславляли свои имена. В Поднебесной таких было больше восьмисот человек. Тем более, люди, которые приходились вассалами этим домам — число их было никому не известно: говорили, что их насчитывалось десятки тысяч и сотни миллионов человек.
883
Прим.52 Свиток 11: Годы Секю — 1219–1221 гг.
884
Прим.53 Свиток 11:
В действительности, род Ходзе был у власти 114 лет (1219–1333 гг.)
Но Рокухара, например, хоть они и легко рассчитывали дела управления, однако усмирить Цукуси или Камакура не могли и за десять, и за двенадцать лет, ибо во всех шестидесяти с лишним провинциях Японии, будто сговорившись, в одно и то же время поднялись войска, так что всего за сорок три дня весь их род был уничтожен, — это на удивление яркое проявление закона причины и следствия.
Кто был глуп, так это храбрецы из Канто. Хотя они долго поддерживали Поднебесную и простирали своё достоинство на все моря, намерения управлять государством у них не было. Поэтому крепкие доспехи воинов разбивали палками и розгами напрасно.
Они могли погибнуть в мгновение ока. Высокородные гибнут, осторожные живут. Так ведётся исстари. Тем не менее, люди думающие знают, что Пути Неба недостаёт полноты. И ещё: человек безудержно предан жадности. Отчего бы ему не погрязнуть в заблуждениях?!
СВИТОК ДВЕНАДЦАТЫЙ
1
О ПОЛИТИКЕ УПРАВЛЕНИЯ ПРИДВОРНОЙ ЗНАТИ
После того, как прежний государь возвратился на престол, он вернул свой исконный девиз правления Гэнко, отказавшись от девиза Сёкю, который учредил возведённый вместо него император [885] . Летом второго года правления под прежним девизом дела в Поднебесной стали решаться в один приём [886] . Награды и наказания, законы и указы стали определяться только придворной аристократией, поэтому весь народ стал как будто осиян вешними лучами солнца, согнавшими иней. В Китае жители боятся мятежей, как люди, опоясанные мечами, боятся оглушительного грома.
885
Прим.1 Свиток 12:
Первый император Северной династии Когон учредил свой девиз правления в 22 день 3-й луны 2-го года правления под девизом Гэнко.
886
Прим.2 Свиток 12:
«…в один приём» — только решением двора, без санкции камакурских властей.