Повседневная жизнь отцов-пустынников IV века
Шрифт:
Еда, предлагаемая гостю
После всех подобных приветствий первым долгом того, кто принимал посетителя, было предложить ему трапезу и самому вкусить пищи вместе с ним, прервав, если требовалось, свой обычный пост даже в том случае, если было еще утро [874] . Много раз в апофтегмах мы видим посетителя, который, перед тем как уйти, извиняется перед принявшим его монахом за то, что тот ради него нарушил свое обычное правило. Но монах отвечал с любовью: «Мое правило — подкрепить твои силы и отправить тебя с миром» [875] . Некие братья спросили старца, хорошо ли, что им пришлось есть до назначенного часа: «Авва, не огорчило ли тебя это?» «Огорчение мое, — ответил он им, — поступать по своей воле» [876] . «Я, — ответил другой, — получаю двойную пользу: отсекаю свою волю и исполняю заповедь любви к ближнему» [877] . Старец, принявший Иоанна Кассиана и его спутника Германа, в шутку сказал им: «Пост-то всегда со мной, а вот вы не всегда… Встречая в вашем лице Христа, я должен обходиться с вами со всяческим усердием, но когда я увижу вас уходящими от меня, то смогу вновь возобновить свой пост. Ибо сыны чертога брачного не смеют поститься, пока жених с ними…» (ср. Мф. 9, 15) [878] . Если у монаха было несколько посетителей за день, он должен был отсекать свою волю и жертвовать постом. Евагрий Понтийский советовал не тяготиться этим, а, наоборот, радоваться, ибо это — похвала Богу [879] .
874
А 518; Иоанн
875
N 283.
876
N 284.
877
N 288.
878
А 427 (=Кассиан, 1. Достопамятные сказания. С. 92); Иоанн Кассиан. Установления, 5, 24.
879
Евагрий. Начертание, 10 (Philocalie Bellefontaine 8. P. 25).
Отшельник, у которого были только хлеб и соль, не мог предложить ничего другого своему гостю. Но большинство Отцов имели в запасе что-нибудь для специального меню. Мы уже отмечали особые «деликатесы», которые получили Иоанн Кассиан и Герман, когда посещали старцев Скита. Тот же Иоанн Кассиан упоминает, что в пустыне гость должен всегда довольствоваться той едой, что ему предлагают, не требуя «что-нибудь влить в нее или прибавить» [880] . Нельзя было отказаться от каких-то блюд под предлогом строгого поста [881] . Можно было только отказаться от вина. Но авва Пиамун, например, после двадцати пяти лет поста без колебаний принял виноградную гроздь и вино, которые предложил ему один монах [882] — ибо смирение всегда ценилось выше строгого воздержания.
880
Иоанн Кассиан. Собеседования, 5, 11.
881
N 592/48.
882
Иоанн Кассиан. Собеседования, 17, 24.
Восстановление сил — телесное и духовное
«История монахов» говорит нам о том, что у великих подвижников существовал обычай не давать пищи телу до тех пор, пока душе не будет дана пища духовная, то есть причащение Христу [883] . Замечание это сделано по поводу аввы Ора, который жил не посреди пустыни, а в Фиваиде, подле мест обитаемых, среди тысяч монахов [884] . Но мы не находим свидетельств, подтверждающих такой обычай среди монахов Нитрии или Скита. Духовное подкрепление, предлагаемое Отцами тем, кто их посещал, — это слово или поучение, которое могло быть довольно продолжительным.
883
История монахов, 2, 8.
884
В данном случае, как и в некоторых других примерах из «Истории монахов», цифры могут быть сильно преувеличенными (см.: DevosP. Les nombres dans l’Historia monachorum in Aegypto // Analecta Bollandana. 92 (1974). P. 97–108)
Как-то вечером Иоанн Колов принимал у себя брата, который все время норовил уйти от него. На следующее утро они все еще продолжали совместную беседу, и только к полудню, после еды, монах ушел [885] . Большую часть времени посетитель вел со старцем духовную беседу. Если он прибывал издалека, его приглашали на ночлег и вместе со старцем он совершал вечернее и утреннее правило — пел псалмы [886] .
Согласно Палладию, Антоний Великий «сортировал» пришедших к нему посетителей. Если это были люди простые и грубые, он велел ученику приготовить им чечевицы и накормить. Затем, после молитвы, он их отпускал. Но когда это были люди более чуткие в духовном отношении, он садился вместе с ними и проводил всю ночь в беседе о вещах духовных [887] . Часто посетители приходили группами, и каждый беспардонно лез со своим вопросом, не обращая внимания на других. Если посетитель хотел удостоиться отдельной беседы, он договаривался о том, чтобы побеседовать со старцем без свидетелей. Так однажды поступил авва Даниил с аввой Пименом в час послеобеденного отдыха [888] . Иногда монах являлся к старцу, чтобы просто о чем-то попросить или оказать ему услугу — например, с просьбой научить его ткать [889] или чтобы взять корзины, сделанные аввой, и снести их на рынок [890] .
885
А 341 (=Иоанн Колов, 24. Достопамятные сказания. С. 81).
886
А 486; N229.
887
Лавсаик, 21, 8–9.
888
А 712 (=Пимен, 138. Достопамятные сказания. С. 153).
889
А 228.
890
А 345.
Визиты мирян
Среди посетителей конечно же были не одни только монахи. После того как монах снискал себе духовную славу, к нему устремлялись и миряне, чтобы получить от него слово спасения, а иногда — испросить исцеление [891] , телесное или духовное. Случалось так, что мирянина специально приглашали произнести поучительное слово, как было с торговцем овощами, которому авва Пимен уступил слово в присутствии братии [892] . Иногда приходили розничные торговцы, чтобы поменяться товаром с монахами. Обменивали лук на пшеницу [893] или изделия пустынников на хлеб [894] .
891
Как показывает материал папирусов, обращения к монахам с просьбами об исцелении были достаточно частыми (см.: Bagnall R. Egypt in Late Antiquity. Princeton, 1993. P. 299–300).
892
А 683 (=Пимен, 109. Достопамятные сказания. С. 149— 150).
893
А 289.
894
А 346, А 862.
Другой категорией посетителей были люди особой значимости. Это были либо гражданские чины, либо клирики, но им никто не устраивал специального приема, как в случае с аввой Арсением, к которому явился высокопоставленный чиновник в сопровождении Александрийского архиепископа Феофила. Именно им авва адресовал свои знаменитые слова, после того как они пообещали их исполнить: «Если где услышите про Арсения, не приближайтесь» [895] . Достойным «конкурентом» аввы Арсения был авва Симон. Две сохранившиеся апофтегмы знакомят нас с теми уловками, к которым он прибегал, чтобы уклониться от приема важных персон. Когда они приходили к нему, он сидел возле дверей кельи и ел хлеб с сыром. На вопрос: «Где отшельник?» он отвечал: «Здесь нет отшельника!» [896] Авва Феодор возмутил пришедшего к нему комита тем, что вышел
895
А 45–46 (=Арсений, 7. Достопамятные сказания. С. 18).
896
А 868–869 (=Симон, 1–2. Достопамятные сказания. С. 182).
897
А 295 (=Феодор Фермейский, 26. Достопамятные сказания. С. 198–199). (Ко мит — византийский чиновник достаточно высокого ранга. Как показывают примеры из агиографии, так мог именоваться наместник Верхнего или Нижнего Египта; см. напр.: Войтенко А А Социальный контекст монашеского движения в «Житии преп. Антония Египетского» // Византийский Временник. Т. 63 (88). М., 2004. С. 27. — А. В.)
898
А 502 (=Моисей, 8. Достопамятные сказания. С. 114).
899
А 579, А 583 (=Пимен, 5, 9. Достопамятные сказания. С. 133, 136 — в последней апофтегме речь идет о том, что чиновник посадил в тюрьму односельчанина аввы Пимена. — А. В.).
Аксиома поведения Отцов пустыни, которую сохранил для нас Иоанн Кассиан и согласно которой следует избегать епископов так же, как женщин [900] , все же соблюдалась не всегда. Авва Сисой любезно принял у себя Адельфия, епископа Никополя [901] . И мы хорошо знаем, что Афанасий Александрийский также пользовался гостеприимством монахов, поскольку именно у них он скрывался от имперских властей в годы опалы. Что касается женщин, то несмотря на прохладный прием, оказанный аввой Арсением одной римской матроне вопреки просьбе патриарха Феофила [902] , мы знаем, что другие знатные римлянки были в пустыне хорошо встречены — например Паула, приведенная туда блаженным Иеронимом, и Мелания, сопровождавшая Руфина [903] . Формально монахам было запрещено принимать женщин в своих кельях, но в Нитрии был странноприимный дом, где Мелания жила шесть месяцев. Авва Памво, чувствуя приближение смерти, велел привести к себе Меланию и дал ей последнюю сплетенную им корзину, которую он только что закончил. Затем авва испустил дух, и именно эта святая монахиня приготовила к погребению великого аскета [904] .
900
Иоанн Кассиан. Установления, 11, 18.
901
А 818 (=Сисой, 13. Достопамятные сказания. С. 174–175).
902
А 66 (=Арсений, 28. Достопамятные сказания. С. 22).
903
Evelyri WhiteH. G. The Monasteries… P. 75–77; 86–87.
904
Лавсаик, 10, 5.
Вообще же создается впечатление, что языческие жрецы были принимаемы Отцами пустыни лучше, чем епископы. Один из них провел всю ночь в келье Олимпия и перед тем, как уйти, произнес авве поучительную речь [905] . Другой, также вынужденный просить убежища у отшельника и весьма удивленный тем теплым приемом, который оказал ему последний, обратился в христианство и стал учеником этого монаха [906] . К монахам в пустыню могли являться даже еретики. Авва Пимен, например, как-то раз принял у себя таковых, но когда они начали поносить архиепископа Александрийского, то старец, накормив гостей, отослал их восвояси [907] . Когда к авве Сисою пришли ариане, он велел своему ученику прочесть вслух в их присутствии творение Афанасия против ариан, после чего отослал их с миром [908] .
905
A 571.
906
N 289.
907
A 652 (=Пимен, 78. Достопамятные сказания. С. 145).
908
А 828 (=Сисой, 21. Достопамятные сказания. С. 176).
Нежелательные посетители
Данную категорию посетителей стоит рассмотреть отдельно: это воры и разбойники, которые приходили за тем, чтобы ограбить монахов, а иногда и убить их. В Египте банды кочевников, живущие в пустыне, всегда совершали налеты в долину Нила. Нет ничего удивительного в том, что они нападали иногда и на отшельников, тем более что монахи были практически беззащитны. А некоторые, как, например, Макарий Великий, даже помогали грабителям погрузить свое добро на верблюдов [909] . Иоанн Перс, как мы уже видели, в своем гостеприимстве дошел до того, что омыл бандитам ноги [910] . Это был хороший прием, чтобы вернуть их к жизни праведной, но удавалось такое далеко не всегда. Один скитский старец заметил, что воры только что ограбили его келью, и сказал им: «Поспешите, пока не пришли братья» [911] . Другой, когда грабители нагрянули в час молитвы, сказал им: «Делайте свое дело, но дозвольте нам сделать свое» [912] . Некоторые монахи, тем не менее, были способны оказать ворам сопротивление и не позволяли им вынести все подчистую. Авва Феодор, например, в подобной ситуации сумел сохранить свой левитон, в котором ходил в церковь [913] .
909
А 471, А 493 (=Макарий Египетский, 18, 39. Достопамятные сказания. С. 106, 112–113).
910
А 418 (=Иоанн Перс, 2. Достопамятные сказания. С. 90).
911
N 554.
912
N 607.
913
А 296 (=Феодор Фермейский, 27. Достопамятные сказания. С. 199).
Но иногда разбойники хотели не только ограбить монахов, но и лишить их жизни. В V веке множество насельников Скита было убито в результате нескольких набегов кочевников. Авва Моисей, который помнил о прежних убийствах, был сам удостоен мученической кончины. Он отказался бежать и с радостью ждал варваров, благодаря которым он смог исполнить слова Христа: «Все, взявшие меч, мечем погибнут» (Мф. 26, 52) [914] . Но Отцы пустыни не были решительными сторонниками ненасилия. Один из них, испытывавший душевные затруднения, обратился к авве Сисою с вопросом: «Если варвар пришел с намерением убить меня, а я сильнее его, позволено ли мне его убить?» — «Нет, — ответил старец, — предоставь его Богу. Ибо в любом искушении, приходящем к человеку, ты говори: “Все это случилось со мной из-за грехов моих. Разве это не благо? Все по Промыслу Божию”» [915] .
914
А 504 (=Моисей, 10. Достопамятные сказания. С. 115. Как уже упоминалось, авва Моисей до монашества был предводителем банды разбойников. — А. В.).
915
А 837 (ср. Сисой, 28. Достопамятные сказания. С. 177. В русском переводе опущена часть греческого текста. — А. В.).