Повседневная жизнь во времена трубадуров XII—XIII веков
Шрифт:
Дороги буквально забиты бродячим людом. Идут пешком или едут верхом трубадуры, группками, восседая на лошадях или на мулах, движутся торговцы, оберегая свои повозки с товаром, всюду видны крестьяне и крестьянки, несущие на спинах плоды своих трудов; те, кто побогаче, грузят поклажу на ослов. Скачут рыцари, бредут паломники, мужчины и женщины вместе; отдельные пилигримы едут верхом. Отправляясь в путь, паломник непременно идет в деревенскую или городскую церковь, чтобы там, на паперти, прочесть молитву, обращенную к Господу. В этой молитве отправляющийся в путь взывает к небесному покровителю: дай, Господи, мне вернуться живым и здоровым, а в дороге убереги от жары, помоги найти тень, защити от холода, от встреч с лихими людьми и злыми собаками. Время перед отправлением в путь всегда окрашено грустью. Трубадур Гаусельм Файдит поет о любви к родному краю: «О, милый Лимузен, чудесный
Нередко паломники сталкиваются и с низким коварством женщин «дурных наклонностей». Об одной такой встрече рассказывает Гильем IX. Правда, он не жалуется на красоток, ибо воспринимает встречу с ними, скорее, как приключение, на которое он соглашается из чистого любопытства. Две женщины принимают Гильема за паломника, и он, не желая разубеждать их, притворяется немым. Обе женщины, видя, что чужестранец не прочь познакомиться с ними поближе, приглашают его к себе в комнату погреться возле жаркого огня и предлагают ему суп из каплунов и белый хлеб; нет недостатка у них ни в вине, ни в перце… наконец, решив выяснить, вправду ли он немой, они подвергают его испытанию рыжим котом:
Сестра моя, давай проверим, не обманывает ли нас этот человек / И не притворяется ли немым, чтобы провести нас. / Давай принесем нашего рыжего кота, / Да поскорее, / Уж он-то заставит его говорить, / И мы узнаем, обманщик он или нет [172] .
Обнажив несчастному «паломнику» спину, они сажают на нее кота с длинными усами и начинают дергать его за хвост. Кот наносит несчастному более ста царапин, однако тот не издает ни звука. Убедившись, что чужестранец нем, женщины «принимают ванну и приступают к удовольствиям».
172
Gouiran G. Lo ferm voler… op. cit., p. 27–29.
Предостережения путникам, желающим избежать подобных или еще менее приятных встреч, можно найти в неоднократно упоминавшемся «Проводнике», где собрано воедино множество практических советов и рекомендаций, обычно передающихся изустным путем и полезных как для боязливых, так и для бесстрашных. «Проводник» знакомит паломников с приютами, которые они встретят на пути, с опасными местами, дает советы, как преодолевать водные преграды. К опасностям, подстерегающим паломников, относится, например, бездумный выбор воды для питья. Так, при переходе через Пиренеи, после перевала Сомпорт:
[…]; в местечке, именуемом Лорка, что на востоке, течет речка, называемая соленым ручьем; остерегайся пить из этой реки или поить в ней своего коня, ибо воды ее несут смерть. На ее берегах, возле тропы, по которой идут поклониться святому Якову, мы обнаружили двух наваррцев, они сидели и точили ножи. Этими ножами они свежуют лошадей, которые, попив воды из речки, тут же и умирают. Когда же мы спросили наваррцев, какова здесь вода, они солгали нам, ответив, что вода эта хороша и пригодна для питья; мы дали ее выпить нашим коням, и двое из них умерли сразу, а эти люди тотчас содрали с них шкуру [173] .
173
Le guide du p'el'erin., op. cit., p. 13–15.
«Проводник» советует не доверять лодочникам, которые за плату перевозят пешеходов и всадников через реки, ибо эти лодочники делают все, чтобы утопить своих клиентов, а потом не гнушаются обирать трупы утопленников. Перевозчики в Сен-Жан-де-Сорде специально перегружают свои лодки и тем самым подвергают опасности жизни пассажиров:
[…] а когда садишься в лодку, будь осторожен, чтобы не свалиться в воду. Коня надобно непременно держать за повод, дабы он шел за тобой по воде рядом с лодкой; садиться же надо только в том случае, ежели кроме тебя в лодке пассажиров мало, иначе, будучи перегруженной, лодка может перевернуться [174] .
174
Ibid., p. 21.
Что делать, когда
[…] люди эти воистину достойны ада. Ибо выходят они на дорогу и преграждают путь паломникам; вооруженные тяжелыми суковатыми палками, они силой и угрозами собирают неправедную дань, а если кто-нибудь из паломников осмелится отказать им и денег не дает, они бьют его палками, осыпают ругательствами, обыскивают вплоть до штанов и коли найдут деньги, то заберут все. Люди они лихие, и край, где они живут, тоже к путникам изрядно злобен, ибо много в нем лесов и диких мест; тамошние жители лица имеют свирепые, речь у них варварская и всем этим они повергают в ужас сердца тех, кто их узреет. И хотя они имеют право взыскивать дорожную пошлину только с торговцев, они поступают несправедливо и берут ее со всех проходящих, как с паломников, так и с простых путников. И когда, согласно обычаю, налог на тот или иной товар составляет четыре или шесть солей, они берут по восемь или двенадцать, то есть удваивают его… [175]
175
Ibid., p. 23.
Надо полагать, что привилегированный статус реально защищает паломника, раз другие путешественники, удобства ради, часто наряжаются в костюмы паломников и прикрепляют к ним соответствующие значки. Во всяком случае, в XIII веке такой маскарад случается часто. Инквизиторы сообщают о еретиках, переодевающихся, чтобы избежать преследований: благодаря этой уловке они находят приют у добрых христиан. Ересь распространяется теми же путями, которыми бредут благочестивые страдники. Настоящая сеть «еретических дорог» связывает север Италии и Испанию. В Тулузе, в простонародном квартале на берегу Гаронны проживала некая Фабриция; соседка донесла на нее, обвинила в укрывательстве еретиков. После допроса с пристрастием Фабриция призналась, что действительно на один день и одну ночь дала пристанище трем ломбардцам — одному мужчине и двум женщинам, которые затем отправились в паломничество к святому Якову Компостельскому. Спустя шесть месяцев та же троица вновь появляется в Тулузе; на маленьком ослике навьючены запасы пищи и иголок, за счет продажи которых они, видимо, зарабатывают на дорогу. Путники снова просят Фабрицию оказать им гостеприимство, но на этот раз их у нее и хватают… [176]
176
Dossat Y. «Types exceptionnels de p'el'erins: l’h'er'etique, le voyageur deguis'e, le professionnel», Cahiers de Fanjeaux, n° 15, p. 207–225.
ОБЫДЕННОСТЬ И РОСКОШЬ
От замка к замку
Пуатье, Лимож, Клермон, Бордо, Тулуза, Альби, Фуа, Каркассонн, Нарбонн, Монпелье, Ним, Арль, Марсель, еще целый ряд городов более мелких, а также замки, равнинные и горные, являются очагами культурной жизни, привилегированного общения [177] . В зависимости от времени года крупные и мелкие сеньоры живут то в городе, то в деревне; переезды сеньор совершает обычно вместе со всеми своими домочадцами, которые помогают ему поедать продукты, что поставляют ему крестьяне, и надзирать за работой на его полях.
177
Sautel G. «Les villes du midi m'editerran'een au Moyen Age. Aspects 'economiques et sociaux (IX–XIII-e si`ecle)», in Recueil de la soci'et'e Jean Bodin, t. VII, p. 313–356. — Histoire d’Albi(dir. J.-L. Biget), Histoire de Rodez(dir. H. Enjalbert), Histoire de Carcassonne(dir. Guilaine et Fabre), etc.