Поймай меня, если сможешь
Шрифт:
— Управляющий считает, что кто-то перегрузил розетку и вышибло пробки. Они исправили это как раз, когда я отправился искать тебя.
— Лифт продолжал работать, так что вышибло не все пробки.
— Им следует завести систему автоматического включения энергии. — Понизив голос, Рори произнес: — Нет ни единого признака того, что это не просто случайность, как они говорят.
— Тогда объясни мне, почему Абби вышла из лифта на первом этаже, считая, что выходит в цокольном? — Тэннер почувствовал на себе недоуменный взгляд Рори и пояснил: — Она слишком много ездила по всему миру, чтобы
— Ты считаешь, что кто-то хотел, чтобы она упала с лестницы?
— Думаю, это вполне вероятно. Если я реагирую чересчур бурно и подозрительно, вини в этом полное отсутствие информации. — Они уже подошли к главному холлу, и Тэннер посмотрел на часы. — Я прослежу, чтобы Абигейл легла спать, а потом позвоню Уайту. Он должен уже что-то знать.
Они повернули в гостиную и, остановившись у дальнего конца бара, заказали выпивку. Рори заметил едва слышным шепотом:
— Согласен. Лучше перестраховаться и считать, что Абигейл грозит опасность. Мы не можем позволить себе думать иначе.
Тэннер подписал счет за напитки, и они направились назад к лестнице, молчаливо признавая, что чем меньше Абби будет одна, тем лучше.
По пути наверх они обсудили подробности того, как лучше ее охранять. Тэннер взял на себя ночную смену и должен был сообщить Рори о том, когда утром вернется к себе в номер. Рори не поинтересовался, каким образом Тэннер надеется иметь возможность наблюдать за Абби всю ночь, а Тэннер не стал ему ничего объяснять.
Поднявшись на верхний этаж, они дошли до комнаты Абби, и Тэннер приложил ухо к двери. Что-то тихонько напевавший голос, донесшийся из ее номера, успокоил его, и они направились в комнату Тэннера. Войдя, они остановились у двери, и Рори продолжил начатую тему:
— Было бы полезно узнать, что Абби сделала с Йошимото.
— Ты не нашел никаких подсказок в ее комнате? — нахмурился Тэннер.
— Единственное, что я выяснил, это что у нее на завтра назначена встреча на фабрике на другом конце Килларни. В этом же ящике лежит клетчатая шерстяная рыбацкая шляпа, так что, думаю, за этим она и поедет. — Он передал Тэннеру адрес и телефон фабрики.
Тэннер ухмыльнулся.
— Мне давно надо было привлечь тебя, чтобы ты для меня шпионил.
Рори бросил на него задумчивый взгляд.
— Сегодня в какой-то момент я подумал было, что ты сам решил заняться своей грязной работой.
— Что ты хочешь этим сказать? — Тэннер пристально посмотрел на него, но лицо Рори было, как обычно, невозмутимым.
— Я видел, как немного раньше меня кто-то вышел из ее номера. Я подумал, что это ты, но когда приблизился, увидел на человеке форменную одежду отеля.
— Возможно, кто-то из служащих стелил постель на ночь или что-нибудь доставил в номер.
— Я тоже так решил. Когда несколько минут спустя я сам обыскивал ее комнату, там все было нетронуто, только на столе лежал адресованный ей запечатанный конверт.
— Ты вскрыл его? — Тэннер напрягся, глядя на кузена.
Рори покачал головой.
— Прости, у меня с собой не было горячего чайника. В следующий раз я подготовлюсь лучше.
Когда
Потягивая бренди, он объявил ей, чтобы она поспешила с купаньем, потому что у нее на это лишь тридцать минут, и время уже пошло. Абби ничего не могла возразить ему на это. Сбросив на пол халат, она уселась в огромной, не по ее росту ванне, уцепившись ногой за душ, и постаралась не упустить ничего из рассказа Тэннера о том, что он узнал внизу о таинственно погасшем свете. Затем он описал ей свой завтрак с миссис Браунинг, требуя время от времени от нее ответов. Абигейл сообразила, что таким образом он проверяет, не заснула ли она или не потеряла сознания в ванне.
Поэтому, как только он смолкал, она что-то бормотала, не столько вслушиваясь в его слова, сколько отдаваясь своим чувствам. Низкий раскатистый голос Тэннера успокаивал ее нервы, как и вода, мягко ласкавшая кожу. Ей подумалось, что теперь она всегда, лежа в ванне, будет вспоминать эти минуты.
Когда отпущенное ей Тэннером время истекло, последовала команда вылезать, произнесенная твердым голосом, но не настолько твердым, чтобы она зашевелилась. Она даже не сменила расслабленной позы, наслаждаясь чудесным ощущением заботы о себе со стороны мужчины, близости с которым хотела так долго.
Он не стал звать ее второй раз, а просто вошел в ванную и остановился рядом с огромным полотенцем в руках. Так, ничего не говоря, он стоял, пока она не поднялась и не позволила его рукам окутать себя теплой махровой тканью.
— Это нечестно. Ты делаешь все, чтобы усложнить мое положение, — произнес он.
Абби прислонилась к нему и вздохнула.
— Не говори со мной о честности и справедливости, Тэннер. Что это в тебе вдруг проснулось благородство?
Он фыркнул, и от его жаркого дыхания, опалившего ее висок, у нее по спине побежали мурашки.
— Ты вся в синяках и ссадинах, Абби. Я не хочу добавить к этому ничего. В твоем состоянии не стоит заниматься любовью.
— Боишься, что я не отличу одни увечья от других?
— Что-то вроде этого. — Тяжело вздохнув, он отступил на шаг и быстро растер ее тело полотенцем. Нежность, с которой это было проделано, пробудила в Абби теплое волнение, которое, зародившись в сердце, медленно стало расходиться по всему телу.
Закончив, Тэннер снял с крючка за дверью ночную рубашку и надел на нее. Та была очень скромной, фланелевой, с длинными рукавами и маленьким вырезом. Подобный ночной наряд не мог возбудить никакого мужчину, пробуждая в нем, скорее, отцовские или братские чувства. Действительно, когда через несколько минут Тэннер уложил ее в постель, вид у него был умиротворенный.