Поймай падающую звезду
Шрифт:
Но у моего приятеля была еще одна нехорошая привычка. Время от времени он появлялся под моим окном, держа над своей полотняной шляпой еще одну шляпку — большую рядовку или толстый боровик. И отвратительно при этом ухмылялся.
— Где нашел? — спрашивал я его, стараясь сохранять спокойствие, хотя внутри у меня все кипело.
— Да тут, — небрежно отвечал он, — в твоем имении.
Так я с гордостью называл несколько своих соток вокруг дома.
— У ручья. Ты ведь ничего не замечаешь.
В один прекрасный день я не выдержал
— Ты меня не уважаешь! Только неблагодарные подмастерья не почитают своих наставников!
Потому что когда-то я и в самом деле, на свою беду, учил его, лично посвящая в грибные секреты. Разъяснял, какие из десятка собранных им видов годятся, а какие нет. Именно поэтому в последние годы, особенно с тех пор, как он разведал мои тайные места, я все чаще стал корить его. А почему бы и нет, если уж дело дошло до того, что стоило мне чуть задержаться и не приметить гриб, как он тут же срывал его прямо перед моим носом!
— Только плохие подмастерья, — цинично изрекал он, — не обгоняют своих состарившихся наставников!
Ладно. Пусть его. Он помоложе меня, года на три. Мне шестьдесят шесть, ему шестьдесят три или четыре. Бог с ним.
Вскоре, оказавшись на рынке без него, я заключил там доверительный договор. Ничего особенного, с обычными крестьянами. Договор как договор.
И вот в одно прекрасное утро Аца, как обычно, заходит ко мне, чтобы выпить по чашке кофе. И выкурить по сигарете — пребывая в периоде воздержания, я изредка позволял себе нарушить его.
Вдруг — с удивлением замечает он — я по уши загружен работой. На обеденном столе у меня расстелены газеты, и я на них — чищу. В двух-трех пластиковых мисках и в большой рыночной корзине рядом со мной сложены крупные боровики и симпатичные румяные подосиновики.
Аце, похоже, кофе не в то горло попал. Закуривает сигарету и садится напротив меня.
— Где это ты набрал? — вроде как интересуется.
— Здесь, — говорю, — в лесу.
Он с шумом выпускает из ноздрей дым, и струи его выглядят весьма враждебно.
— Лес на горе, — молвит. — Очень интересно.
Думает о чем-то, размышляет.
— Ты же в это время обычно не ходишь.
— А вот, — говорю, — сегодня вышел пораньше. Ну и повезло. Возьми нож, если не против помочь.
Аца послушно берет нож и начинает чистить вместе со мной.
И так вот он мне раза два-три помог. Еще засветло мы успевали развесить грибы на лесках для просушки.
Но не исключено, что после этого я попал под скрытое наблюдение из окон его дома. Потому что однажды рано утром, как раз тогда, когда я выпроваживал своего тайного поставщика, услышал вдруг Ацин голос:
— Где ты, осел, их набрал?
А ведь известно, что такие вопросы грибникам не задают!
Ослом назывался мой тайный визитер, владелец трехколесного велосипеда с моторчиком. На нем он в состоянии накрутить аж километров двадцать по окрестностям.
Осел что-то отвечает
— Ха-ха-ха! — говорит он.
— Да уж не шпионишь ли ты за мной? — спрашиваю я. — А если б это женщина была, ты бы тоже заявился поглазеть на нее?
— Ха-ха-ха! — повторяет он. — Меня беспокоит твое финансовое положение. Ты ведь на эту дрянь всю пенсию готов потратить. А мне потом придется тебя кормить.
— Чем издеваться, взял бы лучше нож да помог бы. Самому мне с такой кучей не справиться.
Он воздел указательный палец:
— Ты испоганил свой грибной образ! Честный грибник так не поступает!
Я вроде как не догоняю:
— Как не поступает?
— Честный грибник грибы не покупает! Честный грибник срывает грибы собственной рукой! Грибник, не соблюдающий это правило, достоин презрения!
— Где это записано? — говорю я сердито. — Нигде это не записано!
— Здесь записано! — отвечает он. С патетическим видом достает из кармана какой-то листок бумаги, гасит сигарету, чтобы не мешала:
— И сейчас ты это вместе со мной подпишешь — или я стану тебя презирать! И всем буду рассказывать, как я тебя презираю!
Угроза весьма серьезная. Я дорожу своей репутацией и не могу себе позволить подвергнуться такому риску.
Беру эту бумагу. Оказывается, он, как только услышал и увидел «осла» на трицикле с корзиной боровиков, рванул бегом домой и там на скорую руку все это нацарапал.
На листочке было написано примерно следующее:
Кодекс Общества честных грибников. Членом Общества честных грибников может стать только честный грибник. А кто не является честным грибником, тот не может стать членом Общества честных грибников. Каждый член Общества честных грибников должен соблюдать Кодекс честных грибников. Кодекс честных грибников ставит перед членами общества лишь одно условие: честный грибник обязан рвать грибы только собственной рукой. Тот, кто принимает грибы в подарок или даже покупает их, что является вопиющим поступком, не заслуживает звания честного грибника. Недостойный грибник исключается из здоровой среды честных грибников, то есть из Общества честных грибников, и подвергается общественному презрению. А. Живанович.
— Ну, ты даешь! — говорю я. Конечно же, я не могу опозорить свое честное имя.
— Ты это, — продолжает он угрожающим тоном, — подпишешь, или я тебя подвергну общественному презрению!
— Да ты не спеши, — пытаюсь я выкрутиться. — Я днями напролет занимаюсь своим дурацким сочинительством, сидя за пишущей машинкой — ты даже представить себе не можешь, какой я дурень! — И, конечно же, некогда мне по грибы ходить. Только соберусь, а вы уже все обчистили. Так что, надо же мне как-то приспосабливаться.