Поющие камни
Шрифт:
— Туман, — сказал Троня. — Как раз идет на сети дяди Кузьмы.
— Туман стоит, — возразил Костя.
— Это кажется так потому, что далеко еще. Его ветер гонит. Худая штука для моряка — туман. Ну, давай снаряжаться.
Они надели куртки, которые несли всю дорогу в руках. Троня опоясал Костю веревкой и завязал конец на поясе беседочным узлом.
— Никогда не развяжется сам. А хочешь развязать, потяни за кончик — и все!
— Ты меня научи морские узлы вязать, — попросил Костя.
— Хорошо. Дело это нетрудное, — согласился Троня, сам обвязываясь веревкой. — Ну, вот и все. Маленько освободимся, и научу.
Троня взял в руки багор, и они стали карабкаться на кручу. Впереди Троня, а Костя за ним. В трудных местах Троня помогал Косте, подтягивая его на веревке. Троня карабкался легко. Косте приходилось труднее: недоставало тренировки. Кайры, чайки-говорушки с криком кружились над смельчаками, закрывая крыльями небо. Чистики, каюки, топорки вылетали перед самым носом из трещин в скалах, где эти птицы устраивают свои гнезда.
Скалолазы забрались на самую высокую точку птичьего базара. Лежа на животе, отдыхая, они старались разглядеть птиц на бесчисленных выступах. Вокруг шла обычная будничная жизнь этого густо населенного птичьего города. Почти у всех кайр уже вывелись птенцы, и родители совершали бесчисленные рейсы от гнезда в море и снова к гнезду. Но были и такие семейства, у которых случилось несчастье: погибли яйца под клювом поморника или просто их сбросили вниз неосторожные соседи. В этом случае самка снова снесла яйцо или два, и родители еще раз принимались высиживать птенцов. От тайфуна птицы в этой части острова почти не понесли потерь.
— Нет, тут ничего не разглядишь! — прокричал Троня на ухо Косте. — Одни кайры. Придется спуститься пониже.
Костя кивнул, отмахиваясь от птиц. Но ему было страшно спускаться по карнизам над пропастью.
— Не бойся! У нас же веревка и вот! — Троня потряс багром. — За любой камень зацепимся. Ну, давай пошли! — И он, не дожидаясь согласия, перебросил ноги с площадки, на которой они лежали. Костя, пересиливая страх, стал спускаться за Троней.
— Мы недалеко. Только вон до того уступа, — Троня показал рукой на выступ метрах в двадцати ниже их.
У Кости немного отлегло от сердца. Уступ пересекал почти весь птичий базар и в дальнем конце примыкал к скалам в виде лестницы, белой от птичьего помета. По этой «лестнице» без особого труда можно было спуститься к самой воде и по дороге исследовать все птичьи колонии.
Они спустились на уступ и остановились передохнуть. У Кости заныли ноги и часто застучало сердце, когда он взглянул вниз. Он еле разглядел под ногами воду, закрытую тучей птиц.
Троня сел, свесив ноги с уступа, и жестом предложил Косте последовать его примеру. Но тот покачал головой и остался стоять, прижавшись спиной к стене.
Троня показал багром вниз. Там Костя разглядел небольшую бухточку. У входа в нее то показывался, то скрывался под волной камень, похожий на морского льва. Серая стена тумана неожиданно очутилась недалеко от берега.
Троня встал.
— Пошли! Туман захватит... Просидишь до вечера... — разобрал Костя и шагнул было за Троней по уступу.
Троня сделал знак: «Погоди, сначала я сам» — он хотел проверить дорогу и пошел смело, перешагивая через птенцов, отгоняя багром кайр, сбрасывая камни с карниза. Пройдя на длину веревки, он остановился и потянул к себе Костю. Чувствуя дружескую поддержку, Костя пошел, держась у самой скалы. Так они и шли, поддерживая друг друга. Уже совсем недалеко оставалось до конца карниза, как внизу у ног заклубился туман. Сизые клочья быстро понеслись вверх, повеяло сыростью. Карниз, на котором стояли мальчики, показался вдруг необыкновенно узким, ненадежным. Все же Троня хотел идти, но Костя, испугавшись, удержал его.
— Погоди, туман пройдет!
— Ты не знаешь. Он может весь день продержаться. Пошли!
Теперь они уже еле различали лица друг друга. Стало холодно. Троня уговаривал Костю, теряя драгоценные секунды. Наконец Костя решился, и Троня исчез в тумане. Костя медленно травил влажную веревку. Переступив ногой, он поскользнулся и только теперь понял свою ошибку. Надо было идти немедленно, как только они заметили туман, а теперь их и без того ненадежная дорога стала еще скользкой...
«Надо пробираться ползком», — подумал Костя и закричал Троне:
— Ползи-и!..
Троня из-за крика птиц не услышал Костиного голоса.
Кайры и в тумане чувствовали себя великолепно, так же безошибочно находили птенцов, кормили их, летели снова к воде, носились в воздухе, не задевая друг друга.
Троня продолжал путь, осторожно нащупывая дорогу, отодвигая ногами птенцов к скале, опираясь на багор. Костя поддерживал его сзади за веревку, и это еще больше придавало ему уверенности. Почти у цели он заметил, что карниз стал уже. Еще с большей осторожностью, маленькими шажками, оборотясь спиной к скале, Троня преодолевал последние метры. Кончилась веревка, и они поменялись с Костей ролями. Костя подошел к нему, и они с минуту стояли плечом к плечу, черпая друг у друга уверенность и силу.
— Ну, теперь близко! — крикнул Троня. — Я пошел, потравливай!
Сделав несколько шагов, он поскользнулся. И все обошлось бы хорошо, да подвела кромка карниза. Туман слегка разошелся, и Костя с ужасом увидел, как отваливается глыба под ногами у Трони. Костя впился руками в веревку, рванул ее к себе. Веревка выползала из рук, срывала с ладоней кожу, тянула вниз.
Троня выронил багор, старался ухватиться руками за выступы камней. Они были гладкие, влажные. Он скользил все ниже и ниже и повис, вертясь на веревке. Когда он обернулся лицом к серой стене, то заметил выступ, похожий на костыль. Почему-то на нем не было гнезд. Троня потянулся к нему, руки не доставали. Он стал раскачиваться. Наконец он ухватился руками за ноздреватую поверхность камня и нащупал упор для ног.
Костя перевел дух, веревка пребольно резала поясницу, отрывала его от скалы. Еще миг, и он бы полетел вниз.
Внезапно проглянуло солнце, туман поредел и скоро совсем исчез. Троня посмотрел вниз — и впервые за этот день испугался так, что лицо у него побелело и покрылось капельками ледяного пота. Он увидел каждый камень на дне бухточки, хотя «морского льва» уже закрыл прилив. И тут же надежда стала медленно возвращаться к нему: он заметил, что сильный ветер гонит волны в горловину бухточки. «Поднимет воду, и тогда...»