Пожарский 2
Шрифт:
— Что, даже и младшего с нами не отпустишь? — кокетливо надула губки Звенислава Драгомирова.
— Рад бы — но не могу, — изобразил учтивость я. — Зато искренне рекомендую мороженое «светлый Ирий», нам с моим целителем очень понравилось.
— М-м? — выгнула бровь Людмила Шаховская. — Ты ходишь в кафе с целителем?
— Вообще-то с целительницей. Откровенно говоря, это очень юная девушка.
Эффект получился замечательный. Девицы застреляли глазками, подразумевая, что они тут тоже юные, и ничуть не хуже неизвестной
В конце концов девчонки упорхнули, Илюха ещё раз спросил, точно ли мне не нужна помощь — и тоже уехал, парни друг за другом начали расходиться, и мы с Кузей тоже потихоньку направились в тренировочную зону.
Навстречу попался вчерашний лаборант. Грустный.
— Вечера доброго, — начал он, тревожно переступая с ноги на ногу. — Строго-настрого запрещено без учителей студентов пускать. Штрафы грозились выписывать.
— И большой штраф?
— Тридцать рублей! А за повторное — пятьдесят, — голос лаборанта сделался вовсе унылым.
— Крохоборы, а? — спросил я его, вызвав непонимающий взгляд. — ладно, решим и этот вопрос. Я сегодня в музей.
— Это можно, проходите.
«А эти чего тут толкутся?» — недовольно спросил Кузьма, заметив, что в помещение музея практически следом за нами вошли оба новеньких.
«Да леший их знает, — мне соседство альвов тоже не очень нравилось, но не предъявлять же им претензии, — Место общественное. Ты, главное, смотри, чтоб в момент наложения заклинаний никто не вмешивался».
Мало ли. Были прецеденты. «Ах, вам не плохо?!» — и за плечи трясти. Начинай потом всё с начала.
Кроме нас и пары уборщиков в музее уже никого не было. Я кивнул Кузьме: «Пошли в избушку». Заклинания у меня готовы. Ждать, пока альвы уйдут смысла не вижу. Тесноты уже нет, можно работать. Я решил, что буду брать по одному камню из правого кармана, обрабатывать — и перекладывать готовые в левый. И даже успел почти доделать третий, когда в мой кокон сосредоточенности начали просачиваться реплики, всё громче и громче:
— Дамочка, я бы попросил вас…
— Твоё какое дело? Я хочу на него посмотреть.
— Это что вам — торговые ряды? В Гостиный двор идите и там глазейте сколько влезет.
— Ты соображаешь, с кем говоришь?!
— По-моему, вы похожи на особу женского пола.
— Ах ты, хам! Мужлан! Пропусти меня!
— Я сказал: нельзя!
— Скотина! — далее последовал звук, с которым кусок мяса мог бы врезаться в наковальню, упав, скажем, с Башни четырёх стихий. Затем высокий пронзительный крик и… рычание? Рык словно подавился, а крик перешёл в скулёж.
Кузя признаков беспокойства не проявлял, поэтому я постарался сконцентрироваться и довёл формирование заклинания на третьем камне до конца. Положил готовый камешек в левый карман, к первым двум. Обернулся.
Меч стоял в двух шагах от меня и держал за глотку альва. Тихо булькающего альва. Слегка покрытого шерстью в местах, свободных от одежды. Кузя даже руку не поднял — ноги оборотня могли бы стоять на земле, если бы не висели обмякшими тряпками. За его спиной девица баюкала стремительно лиловеющую ладонь.
— Что ещё? — спросил я.
— Эта, — Кузя показал подбородком, — к тебе лезть хотела. Аж в лицо совалась. Думал, на ложе взгромоздится сверху. Отодвинул её — решила по морде меня отоварить, да с усилином. А этот решил, что если дамочка бьёт кого-то, и ей от этого больно — надо дамочку защищать. Глянь, какой красавец.
Я вообще-то к зооморфам спокойно отношусь, у меня и Змей в лучших друзьях ходил, да и сам я при случае могу хоть волком, хоть соколом, но…
— Ты должен бы знать, — холодно высказал я альву, — что в приличном обществе не принято демонстрировать устойчивые зоомутации, если ты не умеешь их контролировать. Забирай свою девку и вали отсюда.
Альв с трудом сглотнул и пустил слюну. Кузя брезгливо откинул его метра на три от себя. Оборотень упал и перевернулся лицом вниз, тяжело подтягивая под себя ноги.
Девка — как её? Виктория, вроде? — прошипела:
— Вы ещё пожалеете!
— Как же! — усмехнулся Кузьма. — Бежим жалеть, аж сапоги теряем!
Альв встал, помятый и растерявший весь свой лоск. Ушёл, не оборачиваясь. Девка убралась за ним.
— Скатертью дорожка, — выплюнул им вслед Кузьма.
Не знаю, что подумали уборщики, увидев эту парочку, но больше нам никто не мешал. Я обработал весь десяток камней, пять штук сразу отдал Кузьме:
— Прими в структуру.
— А остальные?
— Себе оставлю. К Горушу пойдём — попробую в накопитель встроить.
— Сбивать приём маны не будут?
— Вот и посмотрим. Но вообще — не должны.
Дома нас ждали. Во флигеле, удостоенный Пахомом приглашения на чай с пирогами, сидел юрист Талаев. Или долго сидит? Проголодался, поди?
При виде нас пирог бросил, подскочил, давай кланяться.
— Ешь сиди, что уж за столом прыгать. Я вскоре буду, — решил я переодеться в менее официозное домашнее. Да и не люблю я, когда куски бросают, а этот дядька при мне есть точно не сможет.
Вернулся — точно. Всё успели: стол пустой, чистый, бумажечки разложены и Талаев с Пахомом сидят, торжественные, как на похоронах.
— Ваша светлость! — Талаев протянул мне листки. — Запрос о проведении экспертизы на разумность артефакта удовлетворён. Процедура назначена на завтра.
— Быстро как.
— Да они сегодня хотели! Приказные-то. Но начальник их сказал, что по отношению к князю подобная скорость является неприличной и вообще, торопливо только блох ловить надо, поэтому всё размеренно: завтра. И сразу же после экспертизы состоится заседание суда.