Позолоченные латунные кости. Коварное бронзовое тщеславие
Шрифт:
Приятно было видеть, что с моей деткой обращаются как с членом команды, а не как с уродцем или слабоумным паразитом.
В дверь громко забарабанили.
Мне так часто мерещился волчий вой, что Тинни и все усыпанные веснушками рыжеволосые Тейты в мире могли бы очутиться у моих дверей, а я бы лишь слабо заскулил.
Но мне и не потребовалось скулить. Синдж открыла дверь, впуская брата, Доллара Дэна и двух крысючих. Они принесли изрядное количество самогона, чтобы Птица мог несколько недель кряду заправляться горючим.
– Вот это настоящая выпивка.
– Мне бы тоже такого, – высказалась Краш. – Пожалуйста.
– Нет, – ответила Синдж. – Ты еще слишком юна для напитков, от которых кружится голова.
Краш вздрогнула. Засмеялась. И, покивав, вернулась к изучению книжных полок Синдж.
К нам присоединился Джон Растяжка, искоса посматривая на Тупа. Доллар Дэн и сиделки заняли позицию в коридоре под дверью комнаты, в которой среди своих обожательниц царил Морли.
– Подозреваю, что хорошенькие юные девушки, которые напрашиваются на то, что уменьшит их рассудительность, редко слышат слово «нет», – сказала Синдж.
Краш подняла руку в знак согласия. Она нашла кое-что, зачаровавшее ее, и с благоговением держала книгу.
А Уэстмена Тупа зачаровала Краш. Но он будет держаться в рамках.
Странно. Генерал однозначно интересовался женщинами. Но я никогда не слышал, чтобы он с кем-нибудь сближался. Без сомнения, за этим стояла какая-то старая печальная история. Таких историй вокруг было полным-полно.
Генерал быстро осушил кружку и не отказался от второй.
– Воскрешение людей снова работает, – сказал он.
Как будто это вплеталось в тему нашей беседы.
Синдж отдала брату свою кружку с летним элем. Тот отсалютовал кружкой мне.
Вдруг Страфа издала писк, который привлек внимание всех, кроме Краш.
Я не выяснил, почему она пищала, потому что, сделав еще один глоток живительной влаги, Туп продолжил:
– Те люди, в серых шерстяных трико и пуловерах, в деревянных шлемах, участники инцидента на Северной стороне. Так вот, они были состряпаны из частей мертвецов…
У всех отвисли челюсти. Краш безвольно уронила руку с книгой. Страфа издавала булькающие звуки.
– Да, чем не способ ввести всех в курс дела, – сказал я.
Моя кружка была пуста. Я решил попробовать огненной воды.
– Вините во всем выпивку, – объявил Туп. – Мне не полагалось выдавать эту информацию.
Любопытно. Опять неповиновение в рядах доблестной Гвардии.
Ясно как день – Туп и Шустер не в восторге от давления извне. Их пренебрежение правилами заставляло предположить: они получили негласное заверение принца Руперта, что тот не заметит, если кто-нибудь выболтает лишнее после кружки пива.
Пулар Синдж снова проскользнула в прихожую, а потом к двери. Ей понадобилось проворство, чтобы пробраться через толпу.
Сделав длинный глоток огненной воды, я попытался провести
Я отвык от напряженной общественной жизни. Немного пива, несколько глотков крепкого спиртного – и я полностью расслабился. Меня больше ничего не заботило. Меня больше ничто не беспокоило. Я смотрел на Страфу без профессиональных мыслей.
Страфа тоже посмотрела на меня, приподняв бровь. Ее маленький ротик сложился в едва заметную улыбку, в которой были приглашение, согласие, триумф.
В прихожей Синдж что-то сказала. Я не разобрал слов, но тон ее был встревоженным. Мы с Джоном Растяжкой встали и двинулись туда. Я гадал, где же оставил свою дубинку и какая проблема подобралась так близко, хотя Покойник в деле.
Джон Растяжка быстрее меня сложил два и два. Он остановился, и я врезался в него, не очень сильно.
Синдж, вернувшись в кабинет, прямиком направилась к кружке, которую дала брату. Будь она человеком, она была бы бледной и мрачной.
Причина подобного настроения отстала от нее на один шаг. В поле зрения появилась прекрасная рыжуля…
Это была Кира Тейт, подросток, племянница Тинни, на первый взгляд – точная копия своей тети. В тот же миг, когда я осознал, что Кира – не моя нежно любимая, материализовалась и сама главная рыжуля собственной персоной.
Кира была ненамного старше Краш. Со всем фирменным поведением подростка. Ей не хотелось здесь быть – хотя скоро стало очевидным, что она явилась по личной инициативе. За Кирой, чуть медленнее, следовала Тинни. У нее отвисла челюсть при виде численности и макияжа собравшейся толпы.
– Добрый вечер, мисс Тейт, – кружкой отсалютовал Тинни генерал Туп. – Могу я сказать, как вы прекрасно выглядите нынче вечером?
Ему сходило с рук то, что он говорил с ней как со старушкой. Если бы я сказанул нечто подобное, я бы жалел об этом месяцами.
За Тинни шагал ее дядя Освальд. За дядей – кузен Артифик, имевший репутацию скандалиста.
Я чуть было не засмеялся, наблюдая за реакцией Тинни на каждого из присутствующих.
Страфа должна была упасть, скуля, и уползти под мебель. Краш полагалось бы рухнуть кучкой пепла.
«Ух ты! А тебе еще предстоит встретиться с Ди-Ди и Майк. И увидеть, как повзрослела Пенни», – подумал я.
Но не сказал этого вслух.
Впрочем, Тинни все равно бы меня не услышала. У нее был стеклянный взгляд.
Отстраненным голосом она объявила:
– Я должна повидаться с персоной по ту сторону прихожей.
Упомянутая личность легонько прикоснулась ко мне, без слов предлагая самое ласковое утешение.
Тинни явилась на взводе, готовая к отчаянной драке, к развязке раз и навсегда, но, как только Синдж ее впустила, оказалась выбита из седла.