Позволь мне выбрать
Шрифт:
Другие парфюмеры старались повторить успех Кребруна и создать точно такой же аромат. Поскольку мужчина не разглашал состав, конкуренты раз за разом предпринимали попытки угадать его и воссоздать в собственных лабораториях. Однако удивительные духи, названные в честь затерянной долины из легенд, имели в составе секретный ингредиент, который даже самый чуткий нос не мог выявить. Не помогали и химические анализы. На самом деле этим ингредиентом была кровь мага, собранная в полночь в новолуние, — именно тогда она напитывалась его силой и вбирала в себя магию, которая раскрывалась в «Сокровище Леинары».
В прежние времена Бальф Кребрун был помолвлен с девушкой со способностями к магии. Она единственная знала правду о составе и всегда давала ему свою кровь для духов — каждое новолуние, раз за разом. А затем тяжело заболела. Несколько месяцев невеста парфюмера пребывала на грани жизни и смерти. Девушка выжила, но свой магический дар утратила окончательно. Они так и не поженились, его тайну она не выдала, а он до сих пор винил себя в случившемся с ней, в то же время отчаянно тоскуя по созданному им чудесному аромату.
Я стала второй, кого сударь Кребрун посвятил в свой секрет, проговорившись однажды. Всем остальным он заявлял, что больше не делает «Сокровище Леинары», хотя ему и сейчас предлагали щедро заплатить за духи. Вчера, уложив сына, я вспомнила о них, несколько часов промаялась в размышлениях, а затем все же решилась и, глядя на молодую луну за окном, завернула рукав и поднесла к коже холодную сталь ножа.
Я знала, что рискую, потому что скрывала свою магию уже давно. Если ее почувствуют, если определят, где я… Оставалось лишь понадеяться, что один раз собрать небольшое количество крови — совсем не то же самое, что, к примеру, использовать защитное плетение для самообороны. В мэрии я ведь кровь тоже отдавала. Правда, не в полночь, да и проверяли ее там не на магический дар, а на принадлежность к аристократическому роду.
В любом случае сейчас было уже поздно сожалеть о совершенном поступке, и я приступила к изготовлению духов. Рецепт их лежал в медальоне Кребруна. Я и так знала, что все необходимое в наличии, но одного знания недостаточно — следовало еще надлежащим образом подготавливать и в правильном порядке соединять между собой ингредиенты.
Прослужив несколько лет у парфюмера, я работала со знанием дела. Что-то толкла в ступке, что-то подогревала, размешивала. Внимательно читала и перечитывала каждую строчку рецепта духов на пожелтевшем от времени листе бумаги. Помнила, что ошибиться ни в коем случае нельзя. К счастью, меня полностью поглотила работа, отогнав все прочие тревоги, и руки не дрожали.
Слившись с розовым маслом, ванилью и другими составляющими, моя кровь засияла в заливающих лабораторию солнечных лучах. Но получившаяся смесь светилась вовсе не отраженным светом, в чем я не сомневалась, будучи не в силах отвести завороженного взгляда от того чуда, что происходило на моих глазах. Чуда, созданного моей кровью и моими руками. Я слишком давно не занималась магией и успела соскучиться по этому ощущению. Его очень не хватало.
Впрочем, случилось еще одно чудо, за которое я в ответе. Рождение Кая. Полная краснолицая повитуха, которую привела ко мне перепуганная Гельза, говорила, что я не выживу и ребенок тоже. Но — вопреки ее словам — мой сын появился на свет. Очень маленький, хрупкий, как едва распустившийся цветочный бутон, однако на редкость громко кричащий, он родился раньше срока.
Тогда мне было всего восемнадцать. А сейчас Каю уже исполнилось пять, а мне двадцать три. Он стал моей семьей, тем, ради кого я, потеряв все остальное, хотела жить дальше.
Сияние погасло, но лабораторию наполнил аромат, который ни с чем нельзя перепутать. У Кребруна, когда я к нему устроилась, хранился один флакончик этих духов. Он все-таки продал его, но до того я успела однажды понюхать их.
Я никогда не забывала, что чувствовала тогда. Чистый и свежий, сладкий, но не приторный аромат «Сокровища Леинары» навевал воспоминания о самом приятном, что человек когда-либо переживал в своей жизни. Умытый росой сад на рассвете, пышное цветение вишен весной, лепестки которых, опадая, кружатся как снежинки, сладкие булочки на завтрак, когда просыпаешься в безмятежности летнего дня, улыбка ребенка, поцелуй любимого человека…
Запах сумел вырваться и за пределы лаборатории, и вскоре я услышала знакомую тяжелую поступь. Бальф Кребрун появился на пороге, жадно вдыхая насыщенный ароматом воздух. На глазах старика показались слезы.
— «Сокровище Леинары»! — воскликнул он дрогнувшим голосом. — Лучшее и худшее, что я создал за свою жизнь! Девочка моя, как тебе удалось это совершить?!
Я тоже прослезилась.
— Пусть это останется в секрете. Главное, что все получилось, — проговорила я. — Теперь нам нужно найти достойного и щедрого покупателя.
— Не беспокойся! Такой покупатель есть! Вернее, покупательница! Она как раз собирается на отбор невест для императора! Думает, что с помощью духов сумеет его обольстить!
Я вздрогнула.
— Кто…
— Джемма эль Рианит.
— Дочь мэра!
— Младшенькая, да. Старшая-то уже просватана за кого-то другого. Вот, должно быть, локти себе кусает.
— Разве Джемма не слишком молода?
— Ну, с этими дамскими ухищрениями сложно определить, сколько ей годков. Но девица — огонь! Такой палец в рот не клади.
Кто бы подумал, что изготовленные мною духи попадут к моей же сопернице?!
Я напомнила себе, что соревноваться мы с ней будем лишь за то, чтобы оказаться в числе тех пятерых, что отправятся в столицу, а на ком в итоге женится император, не моя забота.
От мыслей меня отвлек голос Кребруна:
— Так куда, ты сказала, уезжаешь?
— Я не говорила.
— Что-то ты темнишь, девочка!
— Я вернусь и снова буду у вас работать, если пожелаете. А еду без меня вам будет приносить Гельза, моя… тетушка. Вам ведь нравится, как она готовит?
— Не забыть бы давать ей деньги на продукты! — покивал Кребрун, и его взгляд снова мечтательно затуманился. — «Сокровище Леинары»! Я уже и не чаял снова ощутить их аромат! Но постой-ка! Может, отольешь себе немного?
— Нет, спасибо, — решительно покачала головой я и, ощутив внезапное сожаление, едва нос себе не зажала, чтобы ненароком не поддаться соблазну. — Чем больше будет во флаконе, тем дороже нам за них заплатят. А мне духи ни к чему.
— Ну как знаешь, — заметил он удивленно и даже немного с обидой. — Мне-то казалось, перед ними никто устоять не сможет. А ты отнекиваешься.