Позвоночник – бог здоровья
Шрифт:
Впрочем, мы, врачеватели, можем дать лишь толчок, только импульс к пробуждению человека, к возвращению его к свету, к здоровью, к истинным земным ценностям. Все остальное, как я уже говорил, зависит от него самого, от его добровольной и упорной работы над собой, от способности взять на плечи груз ответственности. Необходимы воля, настойчивость, самоконтроль. Без этого самые большие усилия врача могут оказаться бесплодными, увянуть на корню. В этом я убедился на практике.
Здоровье всего дороже. Здоровье дороже богатства.
Здоровью цены нет. Здоровья не купишь.
Здоровье дороже денег. Здоров будешь – и
Дал бы Бог здоровья, а счастье найдем.
Болезнь человека не красит.
Эх, друг, согнуло тебя в крюк!
В три погибели согнуло.
То же тело, да клубком свертело.
Уходила, умучила, согнула да скрючила.
Чем руководствоваться целителю?
Разные люди приходят ко мне на прием. Дети и взрослые, широко известные и совсем скромные, бедные и богатые. В ходе лечебных сеансов я постоянно практикую подробнейший инструктаж больных, объясняю, что, как и зачем они должны делать повседневно после первого же визита ко мне. Отказавшись от этих скрупулезных наставлений, я, естественно, смог бы принимать куда больше пациентов. Но что тогда станется с целительской методой, созданию и разработке которой отдано столько сил? Ведь лиши ее «философии» и «идеологии» – она опустошится, омертвеет, потеряет эффективность и привлекательность.
Выработка, закрепление правильного, здорового двигательного стереотипа, цементирующего выздоровление, – несущая конструкция моей лечебной программы. Человек, как молитву, должен затвердить правила своего дальнейшего поведения в быту, на работе, чтобы контролировать осанку, весь сложный механизм двигательной системы, доведя со временем его работу до полного
автоматизма. Иначе болезнь вновь может вернуться и повториться в самых грозных и непредсказуемых формах.
Из накопленных наблюдений я хорошо знаю, как трудно бывает пациенту пересиливать, «переналаживать» себя на здоровую двигательную программу, решительно отказываясь от той, которую он приобрел и культивировал долгие годы. Процесс этот сложен, труден, а нередко и мучителен.
Шутливое пари я все-таки выиграл
Однажды ко мне на прием пришел хорошо известный всей России и любимый всеми нами артист театра и кино. Хватило одного взгляда, чтобы без рентгеновских снимков и детального осмотра поставить диагноз, определить букет недугов у посетителя. Это и деформированные связки, и застарелый спондилёз, и стеноз спинномозгового канала, и масса других отклонений от нормы.
Пациент слушает мои заключения иронически, с недоверием. Оказалось, за последнее время он обошел десятки докторов и вконец разуверился в полезности своих хождений. Кто-то, видать, порекомендовал ему пойти ко мне. Может быть, просто на всякий случай. Прямо скажу, брать такого больного, да к тому же в довольно приличном возрасте (актеру около пятидесяти) не очень-то хотелось. И дело вовсе не в ответственности— она присутствует всегда. Мучали сомнения: а будет ли необходимое послушание в процессе лечения у избалованного славой пациента? Понял, что надо предпринять нечто такое, что сразу разрушило бы у пациента блокаду недоверия к «очередному доктору». Если, думаю, ты не станешь моим надежным и активным помощником в предстоящем исцелении, на благоприятный результат рассчитывать трудно. Решился на эксперимент: предложил шутливое пари.
– Сергей Иванович (так условно назовем артиста), – говорю ему. – Вы блестящий актер, создали галерею великолепных художественных образов в кино и в театре. Давайте договоримся вот о чем. Если талантливый
Видел бы кто глаза Сергея Ивановича! Он рассмеялся и принял пари с добрым юмором. Разумеется, сразу известный артист не смог сыграть «спектакля». Но пари заинтересовало его и даже основательно встряхнуло. Мы спокойно прошлись по всей цепочке только что продемонстрированных им движений, и я без труда доказал ему, что он не первый год живет по довольно опасной формуле 0-100.
Прошло полгода, и Сергея Ивановича будто подменили. Сутулость, опущенная голова, вялые плечи, не говоря уже о главном— болях в спине, – все это исчезло. Он все еще навещает меня, проходит повторные сеансы, звонит по телефону: не так-то легко сразу и навсегда расстаться с давно обретенным стилем поведения. Однако физическое состояние его пришло почти в норму, что зафиксировал бесстрастный ядерный томограф во время последнего обследования. Если до моих сеансов стеноз спинного канала достигал 40 процентов, то сегодня он исчез. Недавно артист позвонил мне и признался:
– А знаете, я с непривычной легкостью играю в спектаклях. Говорят, будто бы я даже помолодел, стал стройнее. Благодарю, вас, Владимир Алексеевич.
Больше опыта – больше ответственности
Порой я задумываюсь, во многом ли моя практика изменилась за последние шесть-семь лет? Стал я опытнее, мудрее – это так. Терпимее отношусь к пациентам. А еще? Беру на лечение меньше людей. Вроде бы парадокс: опыта, умения, искусства в работе стало больше. Только вот больше стало и трезвого подхода к делу. Обманывать людей – не в моих правилах, и если я не могу помочь, отказываю в проведении сеансов.
К сожалению, нередко пациенты требуют немедленного целительского эффекта. Понять их можно. Только быстро – не всегда хорошо. Стараюсь, чтобы они уяснили нехитрую истину: у всех у нас единый набор позвонков, суставов, связок, межпозвонковых дисков, мышц, нервных пучков, и если кто-то не смог, не сумел в силу каких-то обстоятельств (от того же, скажем, незнания) по-хозяйски распорядиться ими, то это не значит, что надо ждать невозможного – мгновенного исцеления. Случается, и довольно часто, что больным становится лучше уже после двух-трех сеансов. Почувствовав облегчение, многие впадают в серьезное заблуждение: раз стало лучше – можно и позабыть про доктора, повременить с очередным визитом к нему. Вот почему я стараюсь больше и подробнее беседовать с людьми, вести с ними разъяснительную работу.
На Бога надейся, а сам не плошай
Во врачевании легко просматривается параллель с религией. Верующие нередко спешат в храм с покаянием, дабы снять с души груз прегрешений. Батюшка добрым словом, насколько возможно, старается успокоить внутреннее смятение прихожанина, пытается восстановить мир в его сердце, облегчить его нравственные муки. Если поразмыслить, то моя целительская методика в чем-то сродни отпущению грехов. Грехов человека перед собственным здоровьем.
Правда, я далек от того, чтобы считать себя проповедником, хотя считаю, что пропаганда библейских истин и уложений способствует врачеванию страждущего. Глупо не считаться с историческим опытом человечества, не использовать его для блага людей. Давно установлено, что чем дольше живет человек, тем чаще обращается он к Богу.