Прах к праху
Шрифт:
Он поднялся в квартиру. Хелен читала, пока не уснула, потому что на покрывале, обложкой вверх, лежала раскрытая книга. Линли взял ее, но в почти полной темноте не смог разобрать названия и убрал книгу на прикроватный столик, воспользовавшись вместо закладки золотым браслетом Хелен. И посмотрел на нее.
Она лежала на боку, подложив под щеку правую руку, ресницы темнели на фоне кожи. Губы сжаты, словно ее сны требовали сосредоточенности. Прядь волос спустилась от уха к уголку рта, и когда Линли убрал ее, Хелен пошевелилась, но не проснулась.
– Кто-нибудь проникнет сюда, унесет все твои вещи, и ты даже не узнаешь, – сказал он как-то. – Ради бога, Хелен, в этом есть что-то ужасно нездоровое. Ты не засыпаешь, а просто теряешь сознание. По-моему, тебе нужно обратиться к врачу.
Тогда она засмеялась и потрепала его по щеке.
– Вот преимущество абсолютно чистой совести, Томми.
– Мало тебе будет от нее проку, если ночью в доме начнется пожар. Тебя, наверное, и сиреной не разбудишь, а?
– Должно быть. Какая жуткая мысль. – Она на мгновение посерьезнела, потом, просияв, произнесла: – Ага, но ты-то проснешься, правильно? А значит, мне следует подумать о том, чтобы держать тебя поблизости.
– И ты это делаешь?
– Что?
– Думаешь над этим?
– Больше, чем ты представляешь.
– И?
– И нам надо поужинать. У меня есть восхитительная курица. Молодой картофель. Стручковая фасоль. И ко всему этому «Пино».
– Ты приготовила ужин? – Вот это новость. Сладкое видение домашнего рая, подумал он.
– Я? – Хелен рассмеялась. – Боже, Томми, я ничего этого не готовила. О, я тщательно проштудировала книгу у Саймона. Дебора даже отметила пару рецептов, которые не потребовали бы чрезмерного напряжения моих ограниченных кулинарных талантов. Но все это показалось таким сложным.
– Это же всего лишь курица.
– Ты разочарован. Я тебя разочаровала. Прости меня, милый. Я совершенно ни на что не годна. Не умею готовить. Шить. Не играю на пианино. Не обладаю талантом к рисованию. На ухо мне наступил медведь.
– Ты же не на роль героини Джейн Остин претендуешь.
– Сплю на симфонических концертах. Не могу сказать ничего умного по поводу Шекспира, Пинтера или Шоу. Думала, что Симона де Бовуар 5 – это какой-то коктейль. Как ты меня терпишь?
[5]
Симона де Бовуар (1908—1986) – французская писательница, жена Ж.-П. Сартра, представительница экзистенциализма.
Хороший вопрос. Ответа у него не было.
– Мы – пара, Хелен, – тихо проговорил он сейчас, стараясь не разбудить ее. – Мы – альфа и омега. Мы плюс и минус. Мы брак, который совершился на небесах.
Из кармана смокинга он достал маленькую коробочку из ювелирного магазина и положил на книгу на столике. Потому что, в конце-то концов, сегодня был именно тот самый вечер. Сделай этот момент незабываемым,
Из всего вышеозначенного в его распоряжении было только последнее. Линли присел на край кровати и губами коснулся щеки Хелен. Нахмурившись, она пошевелилась и повернулась на спину. Линли поцеловал ее в губы.
– Ляжешь? – пробормотала она с закрытыми глазами.
– Откуда ты знаешь, что это я? Или ты предлагаешь это любому, кто появляется в твоей спальне в два часа ночи?
Она улыбнулась.
– Только подающему большие надежды.
– Понятно.
Хелен открыла глаза. Темные, как и ее волосы, по контрасту с кожей они делали ее царицей ночи. Она вся состояла из теней и лунного света.
– Как там у тебя? – мягко спросила она.
– Трудный случай, – ответил Линли. – Игрок в крикет. Из национальной сборной.
– Крикет, – пробормотала она. – Кошмарная игра. В жизни в ней не разобраться.
– По счастью, для данного дела мне этого и не требуется.
Она смежила веки.
– Тогда ложись. Мне не хватает твоего храпа над ухом.
– Я храплю?
– Тебе никто раньше не жаловался?
– Нет. И я думал… – Он заметил ловушку, когда ее губы медленно изогнулись в улыбке. – Ты же как будто спала, Хелен?
– Спала. Спала. Как должен и ты. Ложись в постель, дорогой.
– Несмотря…
– На твое пестрое прошлое. Да. Я тебя люблю. Иди в постель и согрей меня.
– Сейчас не холодно.
– Мы притворимся.
Он взял ее руку, поцеловал, пальцы Хелен ответили слабым пожатием – она снова проваливалась в сон.
– Не могу, – сказал Линли. – Мне нужно рано встать.
– Ну и что, – пробормотала она, – поставишь будильник.
– Я не захочу, – сказал он. – Ты слишком меня отвлекаешь.
– Тогда это не сулит ничего хорошего нашему будущему, да?
– А у нас есть будущее?
– Ты знаешь, что есть.
Он поцеловал пальцы Хелен и убрал ее руку под одеяло. Хелен рефлекторно снова повернулась на бок.
– Приятных сновидений, – проговорил он.
– М-м-м. Да. Спасибо.
Он поцеловал ее в висок, встал и пошел к двери.
– Томми? – невнятно позвала Хелен.
– Да?
– Зачем ты заезжал?
– Оставил тебе кое-что.
– На завтрак? Он улыбнулся.
– Нет, не на завтрак. С этим ты сама разбирайся.
– Тогда что?
– Увидишь.
– Для чего это?
Хороший вопрос. Он дал самый разумный ответ.
– Наверное, для любви. – И для жизни, подумал он, и всех ее хитросплетений.
– Как мило, – сказала Хелен. – Какой ты внимательный, дорогой.
Она завозилась под одеялом, ища самую удобную позу. Линли постоял в дверях, дожидаясь, пока не выровняется дыхание Хелен. Услышал ее вздох.
– Хелен? – прошептал он. В ответ – дыхание.
– Я тебя люблю, – сказал он. В ответ – дыхание.