Практикум для теоретика
Шрифт:
За столом сидел король Губерт Пятнадцатый. Один.
Я неловко изобразила придворный реверанс и криво улыбнулась.
Он, не вставая, указал мне на стул, стоявший у стола боком. Я так сажаю студентов, которых вызвала для выволочки. Но выбора не было, пришлось сесть. Вот сейчас я узнаю, какое действие оказало пресловутое письмо и не было ли оно самой большой ошибкой в моей жизни.
Начинать разговор с королем по своей воле нельзя, так что пришлось с улыбкой сидеть, закрыв рот и ждать, когда он соблаговолит задать вопрос.
Несколько
В свете утра он уже не казался братом — близнецом Конрада хотя бы потому, что выглядел гораздо старше. Если на вид Кону было чуть за тридцать, то королю Губерту — хорошо за пятьдесят. Более резкие складки у рта, морщины там, где у моего мужа гладкая кожа, седина в волосах… Во всем остальном просто потрясающее сходство.
Постаралась вспомнить все, что мне о нем известно. Если он и старше Конрада, то ненамного: на пару — тройку лет. Кажется, Губерт тоже не обделен магическим даром, так почему такая разница? Но спрашивать его об этом было бы просто неприлично, пусть потом Кон объяснит.
А еще они очень отличаются друг от друга по ощущениям. Конрада я никогда не боялась, хотя все мне твердили, что он очень страшный, а вот присутствие короля Губерта вызывало чувство… не страха, но общей неловкости. Как будто я оказалась не в то время не в том месте и все меня за это осуждают.
Теперь мне их не спутать даже в темноте.
Когда я наконец нагляделась и нашла все отличия, какие смогла, король соблаговолил открыть рот:
— Так вот ты какая, Марта. Я представлял тебя иначе. Красивее, что ли, и не такую стриженую. Скажи, ты писала это?..
Он протянул мне мое собственное письмо.
— Да, Ваше Величество.
— Ты прямо издали его узнаешь? Не хочешь рассмотреть поближе?
Я отрицательно покачала головой. Зачем? Я свой почерк за лигу вижу, да и бумага знакомая. К тому же я хорошо помню все, что там написала.
Король откинулся на спинку кресла и довольно фыркнул:
— Смелая девочка. Ты рискнула выдвинуть серьезные обвинения против серьезных людей, это ты понимаешь?
— Вполне, Ваше Величество.
— Как же ты решилась? Ведь я мог бы не поверить тебе и тогда твоя жизнь не стоила и медного гаста.
Я усмехнулась. Можно подумать, Эберхард собирался оставить меня в живых.
— Она и так его не стоила, Ваше Величество. Меня неоднократно пытались убить, так что бояться больше, чем я боялась, просто некуда. Вот я и подумала, что только лицо, заинтересованное в разоблачении заговора, может мне помочь. А кто более заинтересован, если не тот, против кого заговор направлен?
— То есть я?
— Совершенно верно, Ваше Величество.
— А твой возлюбленный…
Я же писала ему о том, что замужем за Конрадом. Он что, проверяет, помню ли я свое письмо?
— Мой супруг, Ваше Величество.
— Ах, да. Вы с ним успели соединиться в храме…
Еще одна проверка.
— Не совсем так, Ваше Величество. Мы прошли принятый у магов обряд разделения жизни.
Намекнула, что наш брак невозможно отменить. Мне показалось, или в глазах у короля блеснул огонек?
Следующий вопрос пошел из другой оперы.
— Ты из знатного рода, Марта?
— Нет, Ваше Величество. Мой отец, математик Франк Аспен, из простолюдинов. Мой дедушка — кузнец.
Про матушку я говорить не стала.
Он явно все знает по Конрада и проверяет, насколько тот ему опасен. Для нчала делает это не напрямую, а через меня. Значит, я дала правильный ответ. Ясно же, что брак с простолюдинкой выводит Конрада и его потомков из списка возможных претендентов на трон. Думаю, королю Губерту это должно понравиться.
Угадала.
— Чего же ты хочешь, Марта ар Герион, урожденная Аспен?
— Ваше Величество, я хочу только, чтобы вы разобрались со своими врагами, скромно надеясь, что этим самым вы и моих прижмете к ногтю.
Вдруг лицо короля разгладилось и он открыто, добродушно рассмеялся.
— Какая умная девочка! Так и надо! Нашла себе союзника там, куда другие и голову-то задрать не рискнули бы. Теперь я понимаю, почему Горан от тебя в таком восторге. А поначалу смотрел и удивлялся: короли не увлекаются невзрачными полевыми цветочками. А ты, уж прости меня, девочка, красотой не блещешь…
Ага, конечно, если сравнивать меня с королевой Катариной или с той же Розамундой, то на их фоне меня от стенки не отличишь. А, плевать, ведь Конрад меня и такой любит. Все остальное не имеет ни малейшего значения. Так что не будем отвечать на этот королевский выпад. Зато меня умной назвали, это гораздо важнее.
— Спасибо за доброе мнение, Ваше Величество.
Кажется, Губерт не сразу понял, о чем я. Он-то думал, что меня мордой в грязь макнул, а я вдруг благодарю… затем снова рассмеялся.
— Ого, кроме ума у тебя есть еще выдержка и потрясающая уверенность в себе. Ну так вот, — перешел он к другой теме, — Что из того, что ты мне написала, правда?
Я что, больная — ему врать? В лучшем случае могу умолчать о чем-нибудь.
— Все, Ваше Величество. Я бы не рискнула Вам лгать, да это и не в моих интересах.
— Хорошо. А о чем ты умолчала? Ведь умолчала же ты о чем-то?
Пришлось изображать бурный мыслительный процесс, вроде я пытаюсь вспомнить:
— Наверное, сейчас не соображу. Когда писала, старалась все факты втиснуть, чтобы выглядело не голословно., но могла что-то забыть или пропустить, потому что времени у меня было маловато.
— Кто знал, что ты мне написала?
Ответила честно, как есть. Если король не верит в существование домовых — это его проблема.
— Мой домовой. Он письмо переправлял. Только… домовые чужим тайны своих хозяев не открывают, вы же знаете, Ваше Величество.