Правда и вымысел о второй мировой войне
Шрифт:
Летом 1940 года, после отставки Чемберлена, позиции английских "миротворцев" оказались подорванными, однако в правительстве, за исключением Хора, назначенного послом в Мадрид, они сохранили свои посты. Д. Дивэйн прямо отмечает, что именно эти люди могли в удобный момент сместить Черчилля. "Сочетание удара, произведенного потерей четверти миллиона сыновей, отцов и друзей,- пишет он,- с разгромом Норвегии, Голландии и сильнейшего союзника Англии - Франции, наряду с политической слабостью определенной части парламента, могло привести к принятию ловко составленных немецких мирных условий" [35].
Хотя имеющихся данных недостаточно, чтобы восстановить сколько-нибудь подробную картину действий сторонников сделки с Гитлером, само существование такой группировки несомненно.
Наконец, следует учитывать и высказывания самого Гитлера. В "политическом завещании" - беседах, записанных М. Борманом в бункере под новой имперской канцелярией, которые фюрер вел в феврале - апреле 1945 года,- неоднократно говорилось о стремлении заключить летом 1940 года мир с Англией. 26 февраля Гитлер непосредственно коснулся Дюнкерка. "Мы, конечно,- заявил он,- воздержались от унижения их (англичан.- Г. Р.) в Дюнкерке. Мы должны были показать, что согласие на германскую гегемонию в Европе, на положение дел, возникновению которого они всегда противились... принесет им бесценные выгоды" [36].
Дискуссия о "дюнкеркском чуде" продолжается. В последние годы сделаны попытки отрицать "политические причины" Дюнкерка. Причина "стоп-приказа", пишет военный историк Б. Кольер, кроется "главным образом в самоуверенности Геринга". Нет доказательств тому, что Гитлер руководствовался политическими мотивами, утверждает в "Английской истории" А. Тейлор. Ведь решение остановить бронетанковые войска "приобрело значение" только тогда, когда англичане "ускользнули". Иден добавляет свой аргумент. "Мое мнение как раньше, так и теперь заключается в том, что немцы были заняты борьбой с французскими армиями. Их основные усилия были направлены на разгром главного противника на суше" [37],-пишет он, упуская из виду, что английский корпус и часть французской десятой армии (всего свыше 18 дивизий), окруженные в районе Дюнкерка, являлись сухопутными войсками, а их разгром мог оказать решающее влияние на ход всей военной кампании.
Время и новые данные могут повлиять на сделанные выводы. Размышляя о "дюнкеркском чуде" и легендах, возникших в связи с ним, И. М. Майский писал: "Должен сказать, что опубликованная в послевоенные годы литература (документы, воспоминания, исследования) не дает определенного и убедительного ответа... Мне думается поэтому, что "чудо Дюнкерка" объясняется сочетанием самых разнообразных - политических, военных, психологических - обстоятельств при наличии одного случайного, но очень важного фактора: в течение всех критических дней море было совершенно спокойно" [38].
Возможно, что это заключение близко к истине. Однако, как нам кажется, при всем значении военных, психологических и иных факторов немаловажное влияние на решение 23 мая 1940г. оказали политические соображения. При этом нельзя не учитывать еще одно обстоятельство, значение которого подчеркнул советский военный историк Д. М. Проэктор: уже в двадцатых числах мая 1940 года у германского руководства во главе с Гитлером сложилось мнение, что, разбив Францию и заключив мир с Англией, надо нанести удар по Советскому Союзу. "Вопрос об остановке немецких танков под Дюнкерком,- писал советский автор,- неразрывно связан с планами дальнейшего ведения агрессивной войны, которые стала вырабатывать фашистская верхушка начиная с 20 мая 1940г. "Чудо под Дюнкерком" возникло как первый шаг к осуществлению зародившегося теперь нового плана Гитлера: заключить мир с Англией и при ее поддержке напасть на Советский Союз" [39].
До недавнего времени английские авторы не усматривали какой-либо связи между Дюнкерком, "Морским львом" и подготовкой гитлеровской агрессии против СССР. Однако в середине 60-х годов появились упоминания о майских планах Гитлера. "Возможно,- отмечал Б. Кольер в 1964 году,- что Гитлер сообщил своему окружению о намерениях напасть на Россию еще до падения Франции, но первая дата, которая является вполне очевидной,- 21 июля, когда он приказал генеральному штабу начать предварительную подготовку к русской кампании". Более определенно через год высказался А. Кларк - сотрудник английского Института стратегических исследований. Гитлер задумал нападение на СССР еще во время битвы за Францию, "когда увидел, что делают танки с французской армией" [40],- писал он в работе "Русско-германский конфликт, 1941 -1945 гг.".
Однако большинство авторов явно не способно двигаться в этом направлении. Почему? Ответ не сложен. Делать это - значит признать важную сдерживающую роль Советского государства, его серьезное влияние на ход международных событий уже в первые месяцы второй мировой войны. Делать это - значит признать полную несостоятельность фальсификаторской версии о "союзе" между СССР и гитлеровской Германией в 1939-1940 годах, союзе, якобы направленном против западных держав, и особенно Англии.
Дискуссия, возникшая среди историков, публицистов и политических деятелей Англии в связи с гитлеровским планом вторжения на Британские острова - "Морской лев", так же как и борьба мнений вокруг "дюнкеркского чуда", привела к возникновению двух противоположных точек зрения, двух версий. Сторонники каждой из них как бы продолжают спор, начатый вокруг предыстории дюнкеркской эвакуации. Одни - полностью отрицают наличие каких-либо политических расчетов, которые Гитлер связывал с планом "Морской лев", игнорируют важную роль СССР, его влияние на ход международных событий; другие - вынуждены признать, что вторжение в Англию не состоялось главным образом потому, что мысли Гитлера начиная с конца мая 1940 года уже были заняты подготовкой "похода на Восток". Советское государство, угрожавшее тылу Германии, отмечают сторонники второй версии, сыграло важную роль в том, что план "Морской лев" не был осуществлен.
После разгрома Франции военно-политическое положение Англии было весьма трудным. Не хватало подготовленных войск и вооружения. Почти все тяжелое оружие было брошено при эвакуации из Франции. П. Флеминг сообщает, что в Англии имелось только 54 противотанковых орудия, причем устаревших образцов. Что касается танков, то из 500 только 72 средних и 33 тяжелых могли соперничать с немецкими. На 4 июня 1940г. в строю находилось лишь 446 самолетов-истребителей. Не хватало даже стрелкового оружия. Для народного ополчения - "внутренней гвардии" - по всей стране собиралось стрелковое оружие. В Манчестере даже конфисковали музейные ружья времен сипайского восстания 1853-1857 годов, а в Норвиче - древние мушкеты [41].
Черчилль всеми средствами добивался поставок вооружения из Соединенных Штатов. Первую просьбу о помощи он направил Рузвельту еще 15 мая 1940г. Через месяц, 15 июня, он в "отчаянной" телеграмме, как ее называет Ф. Гудхардт, подчеркивал, что помощь США, особенно эсминцами, является "делом жизни и смерти". А еще через девять дней в послании премьер-министру Канады Маккензи-Кингу Черчилль писал: "Я сам никогда не вступлю в какие-либо мирные переговоры с Гитлером, но я, конечно, не могу поручиться за будущее правительство, которое, если мы будем покинуты Соединенными Штатами и потерпим поражение в Англии, может очень легко стать подобием квислинговского и принять германское руководство и защиту. Я был бы рад, если вы изложите эту опасность президенту, как я уже сделал в своей телеграмме к нему..." [42].