Праведные клятвы

Кэррингтон-Рассел Киа

— Разве у тебя не должно быть миллиона противней?

— Нет, у меня только те, что я стащила из твоей кухни. И вообще, я женщина с ограниченным бюджетом.

Она качает головой и уходит, пока я подкрашиваю ресницы.

Не уверена, идти к нему пораньше или попозже, но меня распирает любопытство увидеть его дом. Доусон бывал у меня несколько раз, а я ни разу не видела, как он живет.

Откладываю тушь. Это не убирает тревогу из-за приезда родителей в Нью-Йорк. Я только начала строить новую жизнь, а они, скорее всего, попробуют убедить меня вернуться в Италию.

И если Доусон объявится, когда мой отец здесь… Мне страшно подумать, что отец может устроить. Вероятность, что он попытается его застрелить, весьма высока, ведь он уже не одобряет Доусона, даже не зная, чем тот занимается. А если бы знал… вряд ли бы это улучшило ситуацию. Впрочем, подозреваю, что отец уже собрал на него досье и прекрасно осведомлен, кто он такой.

Я люблю своего отца, он всегда хорошо относился к нам с сестрой и маме, но это не меняет его натуры. Недолго я оставалась в неведении — вскоре после того, как Райя уехала в Нью-Йорк, я, тринадцатилетняя девчонка, наткнулась на отца за нашим сараем. У него был пистолет, а у ног лежало тело. С того момента я поняла, насколько Марко защищал меня от этой стороны отца и его бизнеса. Я слышала о его делах, но видеть всё своими глазами оказалось совершенно другим.

Это был мой первый взгляд на тёмную часть моего отца. Он — убийца.

С тех пор я всегда представляла, что если у меня когда-нибудь появится парень или я потеряю девственность, то однажды зайду за тот сарай и увижу там нового мужчину, но на этот раз это будет кто-то, с кем я встречаюсь.

Входная дверь открывается.

— Хани, — слышу голос Райи, пока застегиваю ремешки на туфлях. Выхожу в коридор и вижу, что она стоит там с нашими родителями. — Смотри, отец решил устроить сюрприз и приехал пораньше. Какая удача, правда? — Она берет меня за руку и подтягивает к себе.

Отец окидывает меня взглядом с ног до головы и спрашивает:

— Собираешься куда-то?

— Мы как раз только вернулись. Она собиралась переодеться, но вы появились. Встретились в лифте. Ну как насчет тайминга, — болтает Райя. Она обнимает отца, и я вижу, что она специально дает мне время прийти в себя от неожиданности. Мама заключает меня в объятия, и хотя у нас с Райей разные матери, моя всегда принимала ее как родную дочь.

— Хани, ты выглядишь великолепно, — говорит мама. — Просто светишься. Это случайно не из-за какого-нибудь счастливчика?

Улыбка у меня на лице натянутая. Ожидаемо, мама сразу перешла к сути.

— Да, что насчет этого, Хани? — подначивает Райя, улыбаясь.

Я снова улыбаюсь, крепко обнимая отца. Вижу, что он внимательно осматривает квартиру, не упуская ни единой детали.

— Проходите, вы голодны? Я могу что-нибудь приготовить.

— Мы бы с удовольствием поели, но хотели пригласить вас обеих выйти вместе с нами, если это возможно, — говорит отец. И я замечаю, что маленькое пространство моей квартиры ему явно не по душе.

— Конечно. Я поднимусь и скажу Крю. У нас еще есть несколько часов до вылета, — говорит Райя, целуя отца в щеку и оставляя меня наедине с ним.

— Здесь мило, — комментирует отец, и я знаю, что это не совсем

правда, но он старается. Я просто киваю, не зная, что сказать. Нужно написать Доусону, потому что очевидно, что теперь я не смогу поехать к нему.

— Я сейчас вернусь, чуть подправлю макияж, раз уж мы снова идем на улицу, — говорю им и направляюсь в свою комнату.

Взяв телефон, я нахожу его имя в списке контактов.

Я: Не смогу приехать. Планы изменились. Может в другой раз?

Он отвечает почти мгновенно.

Доусон: Я приготовил свой любимый десерт.

И следом присылает фото бутылки с медом. Я прикрываю рот рукой, сдерживая смех, который все равно прорывается. Отвечать на это не вижу смысла.

Я не планирую бросить свою семью сразу после их приезда. Но часть меня всё-таки пытается найти способ, как бы это сделать.

ГЛАВА 41

Хани

Весь вечер они выпытывали у меня всё о моей жизни, и я понимаю их. Им хочется знать, чем я занимаюсь. В последний раз, когда я говорила с ними, у меня была работа, а теперь они хотят знать, почему я уволилась и занимаюсь, по их словам, «какой-то бессмысленной работой онлайн». Я сказала, что решила, что это не мой путь, и что пока разбираюсь в себе.

И это тоже меня беспокоит. Разве я не должна уже точно знать, чего хочу от жизни? Разве моя жизнь не должна уже быть выстроена по всем правилам? Мне кажется, что должна. Моя сестра с самого начала знала, чего она хочет и как хочет жить. А я до сих пор ищу ответы. Да, я понимаю, что все мы разные, у каждого свои трудности, но именно эта неопределенность особенно раздражает меня. Ощущение, будто я проваливаюсь в жизни. Но, с другой стороны, я чувствую, что, живя здесь, наконец начинаю понимать, кем хочу быть, начинаю любить себя и находить свой путь. И всё это никак не совпадает с ожиданиями моих родителей.

— Хани, повеселись здесь и возвращайся домой. Мы никогда не заставляли тебя работать, и в этом нет никакой необходимости, — говорит мама сочувственно, поддевая вилкой листик салата.

Я вздыхаю. Знаю, что она пытается помочь, но на деле — совсем наоборот. Райя внимательно наблюдает за мной, а Крю выглядит… скучающим? Похоже, он раздражён тем, что пришлось задержать их частный рейс ради ужина и слушать, как меня отчитывают.

Отец машет официанту, заказывая еще красного вина. Он и Крю заказали стейки — с кровью, разумеется. Я едва коснулась своей еды.

— Ты здесь уже три месяца, — добавляет отец. — Мы ожидали, что к этому времени ты вернёшься домой.

— Мне здесь нравится, — отвечаю я.

— Но разве ты не скучаешь по дому? — спрашивает мама. — Или есть кто-то особенный, ради кого ты остаёшься?

Взгляд отца обжигает. Я вздыхаю. Они всегда были такими. Мама поощряла мысли о личной жизни, ведь она сама когда-то наслаждалась своей молодостью, прежде чем встретила отца, а отец всегда был категорически против любых отношений, считая, что моя судьба — брак, устроенный его волей. Теперь он, похоже, хочет, чтобы я дожила жизнь в одиночестве — невинной и наивной.