Правила абордажа (Время теней)

Самаров Сергей Васильевич

– Ты сам сдаешься нам?

– Да.

– Я согласен, – сказал тот так поспешно, что капитан сразу понял – бандит уже увидел перед собой большую кучу долларов.

– Сейчас подойдет машина. И мы поедем.

– Но ты поедешь без оружия.

– Конечно.

Сохно отошел в сторону, медленно снял с себя и передал одному из казаков все свое вооружение. И незаметно для бандитов сдернул с пояса казака гранату, которую подсунул себе под бронежилет.

Он, конечно же, понимал, что чеченцы никогда не захотят его отпустить. Не для

того они прибыли в станицу. Но граната, если они не найдут ее, будет у него в руках, и он надеялся воспользоваться ею при случае. А если найдут, то останется надеяться только на свои руки.

Машина подошла.

– Муса! – крикнул бородатый. – Проверь транспорт.

Из дома выскочил молодой чеченец. Забрался в машину и несколько минут обыскивал и проверял ее.

– Чисто.

– Капитан, убирай людей.

Сохно махнул рукой. Не опуская стволов, менты и казаки стали отходить.

– Выводи заложников.

Чеченец что-то крикнул по-своему. Вывели бабушку и Глашу. Но тут же приставили пистолет к затылку капитана. Можно было бы попробовать вырваться. Он сумел бы. Он быстрее и подготовленнее их. Но бабушка с внучкой – не сообразили – задержались рядом, провожая его. Их могли бы сразу застрелить.

– Прости нас, – сказала бабушка. – И прощай. Пусть господь с тобой будет.

– Он всегда со мной.

Сохно под стволами сел на заднее сиденье «Нивы». Рядом пристроился раненый и с другой стороны еще один бандит. Выпрыгнуть из машины всего с двумя боковыми дверьми невозможно. Значит, надо ждать момент. На переднее сиденье справа сел бородатый. За руль тот, которого назвали Муса.

Только машина тронулась, как бородатый захохотал в голос, обернулся и достал наручники. Сохно протянул руки, и браслеты надежно защелкнулись. С наручниками неудобно доставать гранату. Но все-таки можно. Надо только выбрать момент и сделать это незаметно.

– Вот теперь ты, капитан, в моих руках. Как дав-но я ждал этого... Как давно...

– Значит, ты не собирался отпускать меня.

– Я не враг своему народу.

– Но ты не собирался отпускать и старуху с девочкой. Я видел это по твоему лицу.

– Я тебе давал слово мужчины.

– Мне ты тоже давал слово.

– А-а... Что с тобой говорить... Вот приедем, ты не просто говорить будешь. Ты кричать начнешь. Ой, как громко кричать начнешь. И маму будешь звать.

– Мне тебя жалко, – сказал Толик. – Если бы ты был честным, я бы тебя простил. Но ты сам себя приговорил.

Граната была уже у него в руках. Осталось сделать лишь одно движение и потом диктовать чеченцам условия. И он был уверен: они сойдутся в цене. Сохно большим пальцем легко сдернул кольцо. Начал продумывать не линию своего поведения, а фразы, которые он произнесет, – артистическая натура взыграла!

Подъехали к мосту. Уже достаточно рассвело. В стороне, в кустах у реки, Сохно заметил угол брезентовой крыши другой машины. Чеченцы этого не заметили. Значит, та машина не чеченская. И

это именно она проезжала по станице во время переговоров. Может, пограничники? Как бы не подстрелили вместе с бандитами и его... Такие случаи бывали.

Выезд с моста. Сохно увидел вдруг, как что-то непонятное перегородило дорогу на уровне фар. Муса инстинктивно резко ударил по тормозам. Застонал и сказал что-то по-своему раненый справа от Толика. И в тот же момент темные пятна закрыли видимость сбоку. Загремели выстрелы, зазвенели стекла. Все четыре чеченца были застрелены в одну секунду. Машина продолжала двигаться, но рука человека, прыгнувшего на подножку, держала руль. Наконец «Нива» замерла. Открылись дверцы. Чеченцев с переднего сиденья выбросили наружу.

– Выходи, капитан.

Голос показался подозрительно знакомым. Даже сердце дрогнуло – до того знакомым. Сохно ногами толкнул переднее сиденье и, согнувшись, вылез из объятий двух трупов. Рядом с машиной стояли и смеялись бывший командир отдельной мобильной группы подполковник Игорь Согрин и шифровальщик группы, а потом командир группы ликвидаторов, в которую входил и Сохно, майор Афанасьев, по прозвищу Кордебалет.

– Какого хрена вы здесь делаете? – улыбаясь во все широкое грубое лицо, спросил Толик.

– За мной должок, – невинно ответил Кордебалет. – Я был в заложниках, ты меня вытащил. Теперь моя очередь. Поквитались!

– Нет, серьезно...

– К тебе приехали. И погоны тебе привезли. Уже майорские. Поздравляю, старина, – Согрин хлопнул Толика по плечу. – Мобильная группа восстановлена.

– А Макар?

– Он пока самостоятельно работает. В Югославии. А мы будем втроем.

– Где?

– Здесь.

– Что здесь делать? Только по границе разве что... – Сохно понимал, что работать на территории Чечни нынешняя политическая обстановка не позволяет. – Или же без прикрытия. Как я работаю.

– Всю Чечню перевернуть надо, а кое-кого найти. Это по твоему профилю.

– И, конечно, без прикрытия, – добавил Кордебалет. – Как мы здесь в войну с тобой работали.

В войну, если бы они завалились, от них бы просто отказались. Впрочем, ликвидаторы везде работают так.

– Годится, – сразу согласился Сохно. – А как вы машину остановили? Что это было?

– Нитка. Нитку поперек моста натянули. Обыкновенную. Командир с собой захватил – пуговицы пришивать, – объяснил Кордебалет.

Толик знал, что нитка в свете фар кажется бревном.

– А вообще-то, я и сам мог бы освободиться.

– Как? – поинтересовался Согрин, но по голосу было видно, что он легко поверил.

Сохно показал зажатую в руках гранату. Кольцо было уже сорвано. Осталось только разжать ладонь и...

Согрин осторожно вытащил гранату и, сильно размахнувшись, забросил ее подальше в реку. Грохнул взрыв.

– Наручники, может, снимете...

Кордебалет пристроил руки Сохно на перила моста и разрубил их одним ударом мачете.